А вьюга злилась, мороз крепчал…
И тут из темноты показалась девичья фигура. Сквозь шум ветра Новиков все-таки расслышал хруст наста, ломающегося под ногами идущего человека.
Вейя повалилась на снег рядом с суженым, опершись спиной о древний и промерзший насквозь базальт. Она даже положила голову на мужское плечо. Капюшон ей не мешал. Девушка отчаянно ревела, вздрагивая всем телом, и не могла успокоиться.
— Оставь меня.
— Не уйду, — с надрывом прокричала Вейя и еще крепче прижалась к плечу любимого человека.
— Ты замерзнешь.
— Пусть. Я не уйду, что бы ты не говорил. Мне не нужна другая жизнь. Если суждено замерзнуть — замерзнем вместе. Я люблю тебя. Понял? Дурак!
— Как хочешь, — равнодушно проговорил Новиков и закрыл глаза. Он попытался вспомнить что-нибудь светлое и приятное, то, что могло согреть его обманутую, покрывшуюся ледяной коростой душу. И из глубин подсознания всплыл образ Лены Кузнецовой, милой соседки, первой и чистой любви. Парень не мог знать, что в тот момент на далекой и теперь уже призрачной Земле сердечко его соседки екнуло от непонятного беспокойства. Лена шла по двору, но в двух шагах от родного подъезда неожиданно споткнулась и замерла на месте. Сначала она не могла объяснить причину смутного беспокойства, а потом вдруг осознала: «Славка попал в беду!».
…На взлетно-посадочную площадку возле дома Вейи опустился гравилет. Из небесной машины выпрыгнула девушка и кинулась к дому. Но на полпути она остановилась, и начала внимательно рассматривать почти занесенные снегом следы. Изела тоже умела наблюдать, логически мыслить и делать выводы. Очень скоро разведчица в отставке нашла замерзших людей. Землянин этого не видел, он был без сознания. Изела с большим трудом отпихнула Вейю от Славки. Та повалилась на другой бок. Пусть! Изелу интересовал лишь Славка. Она долго пыталась привести парня в чувства, но тщетно. Размазав по щекам упрямые слезы, Изела бросила мимолетный взгляд на ненавистную сестру и помчалась к гравилету. Она вызвала помощь, а потом подняла машину в ночное небо и, преодолевая сильный ветер, с ювелирной точностью посадила гравилет у скалы в нескольких метрах от умирающих людей. Но, несмотря на титанические усилия, ей так и не удалось дотащить Славку до машины. Мощный луч прожектора осветил скалу. Еще один гравилет приземлился рядом, зарывшись по брюхо в снег. Сотрудники ФСКР забрали тела обмороженных людей и тут же повезли их в больницу. А Изела еще какое-то время сидела в гравилете, бесцельно смотря на приборную панель. Слезы катились по ее щекам…
Потом машина взмыла в небо и полетела в сторону города, в больницу, где срочно прибывший доктор Чижов и его коллеги готовили две регенерационные камеры…
Славка лежал в гордом одиночестве в светлой просторной больничной палате, изучая идеально ровный белый потолок. Несмотря на удобное ложе, принявшее форму тела, мышцы ныли от долгого бездействия. Рядом с головой возвышалась стойка с диагностическим и терапевтическим оборудованием, но автоматика молчала, признавая свою ненужность. Пациент, облепленный датчиками, явно шел на поправку. Новиков лежал под простыней. На него надето лишь больничное тряпье, нечто похожее на манишку — и больше ничего. В таком наряде далеко не убежишь. Впрочем, а куда бежать?
— Ну-с, как самочувствие? — в палату заглянул доктор Чижов.
Славка промолчал, бросив мимолетный взгляд на хозяина клиники. Парень уже давно догадался где находится, но после возвращения сознания он впервые видел Николая Павловича. До сего момента больного навещали другие доктора, да медицинские роботы.
— А на меня-то зачем дуешься? — Чижов усмехнулся, сразу перейдя на русский язык. Врач подошел к пациенту, осмотрел Новикова, постоял у стойки с аппаратурой, после опустился на стул у ног больного. — Или всех стрижешь под одну гребенку? Впрочем, догадался. Какой генерал, такие у него и друзья. Верно?
Новиков продолжал играть в молчанку.
— Что ж, не хочешь говорить, тогда хотя бы послушай, — Чижов сложил ногу на ногу и обхватил колени руками. — Ты выздоравливаешь. Самочувствие удовлетворительное. Миллиарды… как это лучше сформулировать… нанороботов-репликаторов трудятся в твоем организме. Завтра попробуешь ходить.
— Ходить? — невольно вырвалось у пациента.
— Да. Потом учись есть, писать, одним словом, развивай моторику пальцев.
Славка удивленно уставился на свои ладони.
— Кожа нежная, как у младенца, — Чижов улыбался.
— А… как…
— На ногах даже стопы пока не стоптаны. Истинный младенец.
Славка непроизвольно пошевелил ногами.
— Да, да, все шевелится, все работает, — Чижов еще шире улыбнулся. — Пришлось удалить мягкую ткань на кистях рук, на стопах, нос, губы…
Мимику больного надо было видеть. Он еще никогда так сильно не удивлялся.
— А как ты хотел? — врач явно надсмехался. — Это тебе не пляже загорать под тропическим солнцем. Сорок с гаком градусов ниже нуля, батенька, это не шутки. Ладно хоть Изела вовремя подоспела, а то — пиши пропало.
— Изела?
— Она нашла вас.
— А как она догадалась?
— Эх, молодой человек, она ведь тоже работала в разведке, у нее глаза есть. Думаешь, только ты понял, будто в этой истории что-то не так…
— И вы знали?
— Я же обследовал «изделие», — Чижов тяжело вздохнул. — Доложу тебе, было не очень приятно.
— Почему же вы все потакаете генералу Каму?
— Трудный вопрос, — Николай Павлович склонил голову на бок. — Потому, что есть такое понятие, как долг и присяга.
— Понятно, — Славка горестно рассмеялся. — А я всего лишь объект над которым проводят… манипуляции.
— Напрасно ты так думаешь. На самом деле ситуация гораздо сложнее. Я не стану оправдывать Кама, грешен он, двух мнений быть не может. Понимаешь, его поставили в патовое положение. На одной чаше весов — семья, на другой чаше — все остальное: долг присяга, работа. Высокопоставленные лица требуют выполнить задание любой ценой. А задание — это ты. Точнее не ты, а тот ларчик под замком, что находится в твоей душе. Вот так. Начальство давит со всех сторон, плюс вы с Вейей. Поди, да попляши. Кам хочет чтобы у вас с Вейей все сложилось хорошо, хочет не злить начальство, да плюс итроники наседают. Насекомые ведь тоже желают приоткрыть ларчик. Один прибор, насильственно переселяющий души чего стоит. В конце концов, итроники сбивают звездолет, в котором летит Вейя, поскольку девочка — потенциальная угроза для них. Она способна понимать воспоминания «попрыгунчиков». А тебя не трогают, ибо понимают, что ты — кладезь важной информации. С тобой надо обращаться иначе. Только не обольщайся, за сто лет биоэнергетика ушла довольно далеко вперед, но твой биоэнергетический предок действительно был гением. Некоторые его теоретические наработки интересны и сейчас. Скажем кодировка, созданная на основе биоэнергетической структуры «попрыгунчиков». Но мы отвлеклись. Вейя попадает в больницу. Отец прячет ее на Асаргидоре. Но вот незадача! Я не знаю почему, но ему понадобилось, чтобы Вейя всегда была рядом с тобой. И это не ради контроля. Нет. Присматривать за тобой могла целая дивизия нелегалов. Нет, тут что-то другое. Я до сих пор не понимаю. С одной стороны, Кам официально хоронит Вейю, мол, умерла девчонка, итроники, вы добились своего, с другой стороны, генерал поспешно отправляет плохо подготовленное «изделие» к тебе на Землю. Зачем? Я, разумеется, многого не знаю, но причина, безусловно, есть, несмотря на то, что действия генерала противоречат друг другу. Ведь итроники пасут тебя, следовательно, увидят и Катю. А она вроде официально мертва. Я не знаю ответа. По большому счету он рискует «изделием», а не дочерью, но что-то здесь не так. Я уж не говорю о моральном аспекте. Он в последнее время так хорошо отзывался о тебе, а тут такую свинью подложил… временами я его не понимаю.
