поднялась на ноги. Плащ Олли можно было снимать и швырять вниз, он вообще не спасал. Пальцы рук заледенели. Не без труда разлепив глаза, я все равно ничего не увидела – ледяная метель лишала обзора. Если предки проводили казни зимой, то смерть приговоренных наступала очень быстро. Ни о каком спуске вниз не могло идти и речи, тут бы на ноги встать.
Все еще держась за портал, я упала назад, в его арку. Визит на скалы был необходим, чтобы запутать следы. Адама я собиралась дождаться на мосту.
Дед Тувер называл мост своим любимым творением, водил меня туда в детстве и рассказывал легенды семьи. Потом я узнала, что мосту почти тысяча лет, но раньше он был тонким и ненадежным, по нему перебирались только легкие по весу дети, да и то самые оголтелые. Мост был очередным сохранившемся строением предков… но дед Тувер был влюблен в это необычное место, в юности он даже решился на переправу с одной скалы на другую и решил: если выживет, сделает так, что каждый сможет прогуляться там. И увидеть, как красив замок, если смотреть на него издалека. Дед рассказал мне эту историю прямо перед тем, как я уехала учиться. Он тогда сказал, что смелость дана не каждому, и не любая смелость дана во благо. Иногда она приводит к прекрасным открытиям, а иногда – к падению с высоты.
Мост висел между горами напротив замка.
Убийственные скалы остались высоко позади, вместе с ледяной метелью. От портала к началу моста вела аккуратная дорожка, за ней всегда ухаживали, даже зимой, даже в самые снежные времена. Любимое место деда Тувера, никто не посмел бы его запустить.
Стоило наведаться сюда раньше, без особой причины. Хотя бы ради вида – он и впрямь головокружительный. Больше нигде такого не встретишь, только дома. Позади – чернота скал, под ногами – пропасть, по бокам – горы, покрытые тонкими деревьями, сейчас они полностью в снегу. Впереди – замок, он словно вырос из части скалы. Глядя на него, начинаешь верить, что под ним кроется целый мир, что в нем могли пропасть без следа сотни людей сразу. А если взглянуть дальше, за замок, виден город с его огнями и бесконечный снежный простор еще дальше. Летом тут живописнее, конечно. Больше цвета, белизна не слепит глаза, лес по сторонам живее, а скалы не такие мрачные на вид.
Но хватит любований.
Надо решаться.
Адам не придет просто так, он должен меня спасти.
Я вцепилась в перила моста, перекинула сначала одну ногу, затем вторую. Мост слегка дрогнул. Нет, он надежен, тут можно ходить хоть целой толпой, но он не застыл намертво, а слегка покачивался при движении. Когда ты на мосту, этому не придаешь большого значения. Когда ты перелезла за перила и кое-как держишься руками, качание не кажется безобидным.
Решимость. Главное решимость.
Он придет. Увидит и придет.
Переставив ноги, я обернулась спиной к мосту. Вниз принципиально не смотрела.
Нет, мой план, конечно, хорош… был. В теории. Но, стоя на качающемся мосту, начинаешь смотреть на все иначе. И мысли в голову лезут всякие… к примеру, вдруг Адам не узнает, что я в беде? И ему надо специально проверять будущее время от времени, а он этого не делал сегодня? И когда сделает, увидит лишь пустоту, потому что я уже свалюсь с моста как последняя дура. Над моей глупостью не посмеется только ленивый, а советник Стрейт будет отрицать, что я на него когда-либо работала, ибо это позор. И меня наконец-то лишат фамилии, потому что я ее точно не заслуживаю. И тот самый предок Та́нат умрет второй раз от ужаса, что его именем назвали какую-то ненормальную, у которой вместо мозгов кудри одни.
Если коротко, трусость не просто говорила во мне, она вопила. Сердце стучало уже где-то в ушах, я даже не слышала ничего, только навязчивое «он не придет», «он не придет».
«Иногда смелость приводит к прекрасным открытиям, иногда – к падению с высоты»
Слова деда Тувера.
Однажды он решился и перешел хрупкий мост, чтобы построить новый, создать свое место, свою семейную легенду. Я тоже могу быть смелой.
И я отпустила перила…
ГЛАВА 9. Открытие и пророчество
Все произошло очень быстро.
Цепкая хватка на моей руке. До боли, до синяков.
Слезы на глазах – сама не верила, что решилась.
Я нащупала чужую руку, сжала ее в ответ. Меня перехватили за шиворот и резко дернули наверх, через перила я перевалилась неуклюжим мешком и упала на мост. Резко вдохнула морозный воздух, легкие обожгло. Слез от этого стало только больше.
У меня не было и мгновения, чтобы собраться. Резким движением спаситель поднял меня на ноги и тряхнул, точно тряпичную куклу.
– Знаешь, кто ты? – ледяным тоном спросил Алекс. Его черные глаза внезапно стали еще темнее обычного, наверное, виновата тень от скал. – Ты идиотка, Таната. Только у идиотов нет чувства самосохранения настолько, чтобы прыгнуть с моста эксперимента ради.
– Отпусти меня.
Он не послушал.
– Отпусти меня! – рявкнула я что есть сил. Мой крик глухим эхом разошелся по сторонам. Алекс вздрогнул и оттолкнул меня от себя, резко и грубо, словно я вмиг стала ему противна.
– Какого демона ты здесь забыл? – я начала наступление. – Зачем… зачем помешал?
– Извини, что?
– Он не пришел, потому что знал: здесь окажешься ты. Ты. Все. Испортил.
– Что испортил? Твою глупую смерть? Так и знал: ты задумала что-то идиотское, но даже не подозревал, чтобы настолько! – Алекс закатил глаза и как-то нервно запустил пальцы в волосы. Словно очнувшись, он убрал руки, засунул их в карманы, но я видела, как дрожали его пальцы.
Наблюдая за Алексом, я кое-что почувствовала.
Эмоции.
Поначалу мне показалось, что принадлежат они как раз Психу, но он стоял ко мне близко и зиял привычной пустотой. Нет, с нами находился кто-то еще. Где-то далеко за спиной, по другую сторону моста. Эмоции Алексу не принадлежали, хотя и он выглядел немного… взвинченным. Почему у него руки дрожали? Замерз, что ли…
Псих мою заторможенность расценил по-своему.
– Застыла. Наконец-то дошло, что натворила? Знаешь, я тут подумал: не стоило тебе мешать. Надо было позволить прыгнуть и разбиться в ледяную лепешку. Вот был бы урок так урок! Идиотка, какая же ты…
– Хватит причитать, – оборвала его я. – Ты что-то разговорился, еще немного, и я решу, что это нервное.
– Это и есть нервное, ведь если бы ты свалилась
