Дмитрий снял показания в бункере и внимательно просмотрел записи. Вулкан заметно активизировался, но причин для тревоги пока что не наблюдалось. Всего-то штатная ситуация, каковая случается один раз в полгода. Нужно отнести пробы в институт, пускай там проанализируют, может, выявят что-либо интересное.
В расщелине, метрах в десяти от себя, Дмитрий увидел остывающую лаву, она излилась дня три назад, а потому еще не успела как следует застыть. Желательно, конечно взять пробу свежую, прямо из лавы, чтобы точнее произвести анализы, но в кратер следовало опускаться только в специальном жаростойком снаряжении при обязательной страховке. Это будет потом, когда подъедут остальные участники отряда, а сейчас для предварительного анализа достаточно и такой пробы. Выбрав подходящий кусок, он положил его в небольшой черный мешочек и, подписав этикетку, положил мешочек в рюкзак, уже наполовину заполненный образцами.
Пора спускаться к подножию, где был установлен лагерь, а точнее, к выцветшей двухместной палатке, над которой безжалостно трепался на ветру небольшой флажок. Стараясь не ободрать руки об острый базальт и не скатиться по жесткому стланнику, Дмитрий, опираясь на геологический молоток, потопал по крутому склону вниз. Из глубины вулкана раздавался глухой зловещий гул, то вдруг нараставший, то понижавшийся до шипения. Именно там, на глубине десятков метров, протекали лавовые реки, проплавляя окружающую породу. Как долго это будет продолжаться, пока неизвестно, но вот когда базальт остынет, обнаружится целая система тоннелей и пещер — самый настоящий рай для спелеологов. Интересно будет заявиться сюда годика через два, при условии, что вулкан успокоится окончательно.
Обратная дорога заняла полтора часа, вполне достаточно, чтобы изрядно подустать под тяжелым рюкзаком. Аксенов спускался по тропе, протоптанной за тысячи лет архарами — огромными баранами с крупными рогами. Неделю назад, несмотря на их невероятную осторожность, ему удалось рассмотреть целое стадо, пасущееся на зеленом склоне, а три дня назад — трех огромных самцов, которые едва ли не демонстративно пересекли ему дорогу всего лишь в сотне метров. Весьма редкая удача! А сейчас он не увидел ни одного зверя, даже птицы щебетали не столь голосисто, как в прежние дни. Поговаривают, что животные слышат электрофонные звуки, не доступные человеческому слуху, которые издает вулкан, перед тем как произойдет извержение, вот потому и перешли в более спокойное место.
Уже у самого подножия Дмитрий заметил, как из небольшой расщелины пробивался дымок, это была недавно образовавшаяся фумарола, отравлявшая едким кисловатым газом разросшиеся среди камней крохотные желтые цветы.
Около палатки, помахивая Дмитрию рукой, стоял Игорь Валентинович Якушев, старший научный сотрудник Института вулканологии.
— Отобрал образцы? — живо спросил он, когда Дмитрий скинул с плеч рюкзак прямо на густую сочную траву, щедро сдобренную вулканическим пеплом.
— Хватает… Можно было бы еще взять пробы газа. Когда я спускался с горы, видел, как в двух местах газ выходит из расщелины.
— Это было бы интересно. Я тут тоже немного прошел, но нигде не видел, чтобы вулкан смолил. Где-то внутри клокочет, нарывает… Того и гляди, прорвет!
— Не мешало бы, конечно, взять пробы из лавы. Внутри кратера натекло целое озеро, пытался подойти поближе, так чуть сам в жерло не свалился.
— Знаешь, у меня есть для тебя сюрприз. Вон там, метрах в пятидесяти отсюда, излилась лава и заполнила целую яму. Так что пользуйся, набирай, пока не остыла.
— Давай посмотрим, где это «там», — ответил Дима и зашагал в указанную сторону.
Действительно, между двумя валунами, где еще совсем недавно была глубокая промоина, теперь, в окаймлении крупной голубики, разросшейся во все стороны, остывала недавно излившаяся лава темно-красного цвета. За прошедшие часы ее поверхность подернулась сероватым налетом, под которым, зло мерцая красными угольками, пряталась остывавшая лава. Воздух под поверхностью лавы слегка мерцал, искрился. Остановились метрах в трех — подойти ближе было невозможно, огненный жар чувствительно припекал кожу.
— В следующий раз оденусь в жаростойкую одежду и возьму пробу. Хотя, честно говоря, думал, что она мне в этот раз не понадобится.
В сотне метров Аксенов рассмотрел темно-рыжую спину медведя, поглядывающего на гостей из-за нагромождений черного базальта. Значит, не все звери ушли! Приподняв большую лохматую голову, медведь посмотрел на людей и, втянув воздух, слегка фыркнул. Оставалось только гадать, какие зловещие мысли будоражили его звериный мозг.
Этот медведь объявился в лагере две недели назад, когда они разбили у подножия вулкана лагерь. Пришел ночью, когда они уже спали, и повел себя как самый настоящий вор, стащив огромную сушеную рыбу и две банки сгущенки. Позже эти две банки обнаружили недалеко от лагеря. Пробив когтями жесть, зверь огромной лапой вылизал их до самой последней капельки, так что после него полакомиться не довелось бы даже муравьям. И теперь он появлялся в лагере едва ли не каждый день, будто рассчитывая на угощение, а в их отсутствие бесцеремонно шарил в рюкзаках, в надежде отыскать новую порцию сгущенного молока. Да и Аксенов к нему как-то попривык и смело приближался на расстояние десяти метров, чтобы сделать качественные снимки. Медведь никуда не спешил и никогда не прерывал фотосессию, поворачивался то одним боком, то другим, демонстрируя слежавшуюся на боках шерсть.
Но сейчас было не до снимков, медведь вдруг активно принялся метить территорию, давая понять, что прежней дружбе пришел конец. Чего же такого произошло за прошедшие дни? Может, на него каким-то образом повлияло пробуждение вулкана и заставило его стать агрессивным? Ведь все звери самым неожиданным образом исчезли в радиусе десяти верст, а этот продолжал соседствовать.
— Возможно, ты и прав. Кстати, а куда это ты вдруг неожиданно съехал вчера ночью? Ничего не сказал, просто взял и уехал.
— У меня были кое-какие дела, — не стал вдаваться в подробности Аксенов.
— Это ночью-то? — удивился Игорь Валентинович.
— Нужно было проверить одну фумарольную терму.
— Знаешь, не убедительно… Ты мог бы это сделать и утром. Ну, да ладно, это твое личное дело. Только смотри не попадись, а то тут к тебе одна девушка приходила, — лукаво произнес Игорь Валентинович. — Как перед ней будешь оправдываться?
— Найду, что сказать.
— Я вот удивляюсь тебе, Дима, где бы ты ни находился, обязательно находишь время для каких-то своих амурных дел. Даже здесь, где за сто километров нет ни одного жилья, кроме разве что поселения ительменов. Так ты и тут отличился! Скажи, как это у тебя получается?
