лекарств и провизии в армию, пропал в 1985 году. Пошёл в Тихий Океан на своей супер яхте, и пропал без следа — от корабля даже останков не нашли.
Так вот, оказывается, из всего экипажа уцелел один странный тип, который припёрся к семье погибшего, принёс ОКВ и описание того, как погиб этот миллионер. Самое дурацкое что наследник, которому он то рассказал, и кому оставил ОКВ просто забыл об этом визите, поскольку как раз получил состояние своего отца и на радостях напился до того что называют «белой горячкой» — закинул оружие и документы в один из своих бесчисленных сейфов и забыл о нём. Ну это понятно — если ведро кукурузного самогона да под полкило кокаина, «уговорить», то и имя своё забудешь…
В общем, валялся этот ОКВ у него в сейфе аж с 1985 года. Вместе с боеприпасами.
А на прошлой неделе уже внук Геодониста (молодой придурок, честно скажу) видимо так в долгах запутался, что продал это оружие нам — прямо мне лично, поскольку он меня помнил — я в их университете лекции по вооружению читал.
И вот так ОКВ и попал ко мне на стол…
Что могу сказать об этом оружии?
Внешне оно выглядит как трехствольный дробовик со спиленными стволами. В общем, что-то вроде гангстерской «танкетки» из времён «Сухого закона». Стволы выглядят страшно — судя по их диаметру, русские из них могли прямо патронами для противотанкового ружья палить…
Несмотря на неказистый вид оружие очень «ухватистое» — удобно ложится в ладонь — причём удобно и для правшей, и для левшей. Очень удобное — легко спрятать под одеждой, и на редкость просто таскать с собой. Перезарядка происходит довольно странно — «переламыванием» ствола — в итоге можно сделать три выстрела, и только затем перезаряжать. Это несколько неудобно.
Однако только на первый взгляд — потом я тебе опишу, для чего русские остановились на этом методе перезарядки.
Само оружие сделано из какого-то металла — наши анализаторы не сумели ничего сказать по этому поводу, предположив, что это какой-то титановый сплав — оружие очень лёгкое — весит меньше килограмма! Но при этом зверски лёгкое и прочное. Корпус, судя по всему, отлит из этого сплава целиком — на нём нет ни одного шва или следа сварки.
Самое странное, что оружие не просвечивается на рентгене. От слова «совсем» — при попытке сфотографровать его — на «выходе» мы получаем совершенно черное изображение, словно это оружие сделано из чистого свинца.
В общем ОКВ — весьма странное оружие — лёгкое, и очень удобное — оно создавалось для самозащиты космонавтов и учитывало тот факт, что после приземления космонавт мог быть в ослабленном после пребывания в невесомости, состоянии.
К ОКВ шел подсумок с боеприпасами — самый обычный, если не считать того что он сшит из оленьей кожи (северный олень — они и в России и в США водятся — я два года жил на Аляске и в Канаде и их кожу с кожей другого зверя нипочём не перепутаю). В подсумке были боеприпасы — по несколько видов, причём каждого по десять штук.
Сами боеприпасы очень сильно напоминали безгильзовые патроны, которые немцы из «Хеклера и Кох» пытались протолкнуть на мировой рынок вооружений, для своей штурмовой винтовки HKG11 (кстати, скорее всего именно ОКВ и натолкнули их на создание этой винтовки — очень уж явственно видна схожесть в способе перезарядки и боеприпасах — скорее всего в «Хеклер и Кох» тоже что-то знали о ОКВ и позаимствовали его идеи). Основное отличие — размер.
Заряды для советского ОКВ — очень большие. Там калибр… ну знаешь — одна только английская «уточница» с лёгкостью переплюнет ОКВ. Честно говоря, даже чисто технически не могу представить, на кого нужны были ТАКИЕ боеприпасы — против кого их использовали?
Мы сумели разобрать один боеприпас — там не было пороха. Совсем. Вместо него там было какое-то взрывное вещество — ни один из моих спецов даже чисто технически не сумел предположить, что это за взрывчатка — так, что мы отправили образцы в Пентагон, пусть в его лабораториях проанализируют. (Образцы, о которых идёт речь, погибли во время «локального пожара», что вспыхнул в лаборатории Пентагона в первую же ночь, когда их привезли. Примечание автора).
Оружие что использует вместо пороха взрывчатку! Насколько я помню, в США такие виды вооружения разрабатывались только во время Гражданской Войны, да и, то, так и остались на грани чертежей и набросков.
Однако это было не всё — мы испробовали это оружие в нашем тире. Представь — у него практически не было отдачи. Я не могу этого объяснить чисто технически — мой военный опыт просто отказывается понимать, каким образом можно создать оружие, у которого при таком калибре и мощности боеприпаса фактически отсутствует отдача. Даже у израильских «Пустынных Орлов» отдача сильнее.
Не знаю…
Кстати, с самой стрельбой возникли сложности. ОКВ была снабжена какой-то хитрой системой защиты, которая не давала возможности стрелять. Мои ребята долго ковырялись в оружии пока не нашли причину — в рукоять было встроено какое-то хитрое устройство, что позволяло стрелять только человеку, носил какой-то дополнительный девайс — кольцо, или что-то такое. Кстати — очень умно. Если кто украдёт оружие, то использовать не сможет.
К счастью нам улыбнулась удача, и мы сумели привести ОКВ в рабочее действие и пострелять.
Мда… Никогда не пойму тех, кто родился и вырос в СССР…».
Автор записки — полковник армии США Франк Маршалл.
Палец Павла только обхватывал спусковой крючок оружия, как Елена вогнала себя в «боевой шок» — её кожа побледнела, зрачок расширился чуть и не всю радужку, по пальцам пробежала волна из мириадов острых искр, а во рту пересохло…
Палец Павла уже надавил на спусковой крючок — курок, повинуясь этому движению, ударил бойком по капсулю патрона, воспламеняя порох — это длилось всего доли секунды — но Елены уже не было в прицеле револьвера — её тело, подхлёстнутое «адреналиновым шоком», двигалось с немыслимой, даже для предельно тренированного человека — скоростью.
Из ствола револьвера вырвался столб пороховых газов, и, вылетела пуля.
Елена уже ушла с траектории полёта пули, отслеживая её взглядом — пуля пролетела в паре сантиметров от капюшона «Айзека».
Павел стремительно повернул револьвер к Елене, взводя курок, и выстрелил снова — девушка увернулась от пули и в этот раз.
Попасть в неё у Павла не было ни единого шанса — в состоянии «боевого
