Тем временем «клякса» втянулась и оформилась в фигуру человека с ног до головы закутанного в темную мерцающую одежду.
Раз, два...
Тень оглянулся. Из-за магии сложно было разглядеть его лицо. Черные разводы искажали не только костюм пришельца, но и его кожу. Нижняя часть лица закутана в тряпку, а на верхней были хорошо различимы только глаза, будто два голубых озера на фоне выжженной земли.
Заметив Кальна, тень вытащил кривую саблю из поясных ножен и замахнулся. Парень, видя что противник нацелился на него, остолбенел.
Шесть, семь...
Все! Больше я не мог оставаться сторонним наблюдателем. Солдаты вышли из вагона, так что следовало вмешаться самому!
Я подхватил трость и поставил ее наперерез удару. Клац! Сталь меча встретилась с дубовой тростью. Я встал перед тенью, спиной закрыв бедную жертву, и с силой оттолкнул врага.
Тот отошел назад, ударил справа и напоролся на блок. Слева – блок. Я напирал хладнокровно, отбивал выпады и, улучив момент, пнул его в бок. Противник отпрянул и выставил саблю перед собой.
Девятнадцать, двадцать...
Какое-то время мы глядели друг на друга. За эту короткую передышку я осмотрелся. Все посетители вагона-ресторана предпочли удалиться, остались только барменша, повар, затаившиеся за стойкой, а также тот парень с серебряной цепью вжался в угол вагона и тихонько поскуливал от ужаса.
Тень ударил сверху. Клац! На трости появилась очередная зарубка. Справа, потом сделал финт слева и перевел атаку вновь на правый фланг. Однако я внимательно следил за его движениями и неторопливо отбивал атаки, дожидаясь следующего шанса. И он вскоре подставился. После очередного удара, тень не защитил лицо, и я с огромным удовольствием ткнул «концом» трости в незащищенный нос.
Раздался хруст ломающейся кости.
Тень взвизгнул, схватился за ушибленное место, и я опрокинул того на пол толчком в грудь. Так некстати подвернувшийся стол раскололся на две половины. Стоящие на нем стаканы разлетелись в стороны, ваза при ударе о пол каким-то чудом не разбилась.
Тридцать четыре, тридцать пять...
Оклемавшись, противник поднялся. Судя по движениям, он занервничал и отступил ближе к окну. Только я хотел контратаковать, как вновь запахло озоном.
Реакция не подвела. Появившийся сзади новый противник попытался нанизать меня на короткое копье, но я вовремя блокировал удар. На мгновение мы встретились взглядом. В суженных, как у кошки зрачках, плясали искры ярости.
Схватившись второй рукой за серебряный набалдашник, я резко потянул его. Тонкое узкое лезвие вылетело из «ножен» и встретило удар меча. Они окружили меня с обеих сторон, пришлось полупируэтом переместиться к окну.
– Убей его, – прошипел копьеносец.
Сорок пять, сорок шесть...
Противники напирали.
Зажав в правой руке трость, я отбивал выпады сабли, а левая рука с клинком блокировала тень с копьем. По виску стекла капля пота. Сложно следить за движениями сразу двух соперников, и к тому же продолжать считать в уме.
Они теснили меня к окну.
Со стороны стойки послышался протяжный звук. Тсан-н-нг! Что-то воткнулось в спину противника с копьем. Тот сделал вперед лишние два шага, словно его сильно толкнули, и я насадил тень на клинок. Лезвие легко вошло в плоть, благо под тряпками пришельца не оказалось никакой брони.
Лерво ошибался, говоря, что их нельзя убить простым оружием.
Раненый воин издал короткий крик и вцепился мне в локоть острыми ногтями. Я поморщился от боли, и, управляя лезвием, как рычагом, откинул тень в сторону вместе с клинком. Времени доставать свое оружие не было. Переключившись на уцелевшего врага, я отразил выпад сверху и смог ударить его тростью по кисти. Сабля со звоном упала на пол.
Тень схватил меня за грудь и швырнул к сломанному столу. Приземлился неудачно, больно приложившись копчиком. С этой точки обзора я мог видеть, что мертвый противник исчез, оставив после себя пепел, мой меч и поразивший его арбалетный болт, заляпанный кровью. Что же! Если выживу нужно сказать спасибо обслуживающему персоналу поезда за помощь.
«Мы делаем все для комфорта наших пассажиров», – так гласит слоган работников железной дороги. Да, теперь я в это поверил.
Пятьдесят семь, пятьдесят восемь...
Тень подхватил копье товарища. Трость отскочила куда-то в сторону, так что я использовал первое, что попалось под руку, а именно вазу. Она полетела во врага, но тот играючи отбил ее наконечником, разметав осколки по помещению, и перехватил оружие для броска.
Я вцепился в половинку стола и закрылся ей, словно щитом. Однако тень выбрал другую цель. Он посчитал барменшу с арбалетом куда опасней. Копье полетело в девушку, занятую перезарядкой оружия, и если бы ее не оттолкнул расторопный повар, то бедняжка лежала бы на полу с раздробленной грудью.
Прошло почти семьдесят секунд, и я был готов.
Приподнялся и отошел к стойке, почувствовал ее спиной. Тень растворился и мгновенно преодолел разделяющие нас семь ярдов, оказавшись рядом. Пространство вновь наполнилось резким запахом озона.
Я немедленно ударил его кулаком по лицу. Тот закрылся и в свою очередь угодил кулаком мне в живот. Где-то в области печени лопнул пузырь боли. Я охнул и пропустил удар в скулу, затем в другую.
Попытался нашарить что-нибудь на стойке, и рука схватила маленький столовый ножик. Не мешкая, я вогнал его противнику под ребра, но лезвие застряло в кольцах кольчужной рубахи, спрятанной под курткой.
Окутанный магической тьмой противник зарычал, взял меня обеими руками за грудки, развернул и с грохотом опрокинул на стол. От души вмазал локтем под дых, и весь воздух поспешил покинуть мои легкие. Затем тень схватил меня за горло.
Я сжал его руки, но не смог оторвать ни единого пальца. Подлец крепко держал. Попытался бить его по предплечьям, крутануть ухо, надавить на глаз, но тот лишь морщится и усиливает хватку. В конце концов, зрение расплылось, и я почувствовал чудовищную слабость в теле. Замутило. Сознание покидало изголодавшийся по кислороду мозг.
Бах!
Пальцы отлипли от моего многострадального горла. Скатившись со стола на пол, я первым делом принялся заглатывать воздух, работая ртом, подобно рыбе, выброшенной на берег. Зрение быстро восстановилось, и я увидел, как тень делает несколько шагов назад, зажимая рану в груди.
Бах!
Второй выстрел попадает четко в голову, и враг безвольной куклой оседает на пол. Вижу как стекленеют его глаза, а через секунду тело рассыпалось пеплом. После него осталась лишь небольшая лужица крови.
Над головой раздался насмешливый голос Ричарда:
– Я же говорил, что ты не так прост, как кажешься.
Солдат убрал в кобуру дымящийся пистолет и помог мне подняться.
– Ты как?
– Нормально.
– В порядке?
– Да, все отлично. Ты очень вовремя вернулся.
– Эх! Вот разговорились о живых тенях, и накликали беду на свою голову! Проклятые экстремисты свалились, как снег на голову. Сучьи выкормышы пьяных матерей! Как их земля только носит? Столько хороших ребят положили.
Он тронул меня за руку, в которую вцепился противник с вертикальными зрачками, и я скривился от боли.
– Ранен?
– Просто царапина.
Я закатал рукав. На локте осталось три отпечатка острых ногтей.
– Ничего страшного, – облегченно выдохнул я.
Собрался вернуть рукав на место, но тут запричитала барменша:
– Что значит «ничего страшного»? А ну немедленно садись, я обработаю твою рану.
Отвертеться не получилось. Девушка едва ли не насильно усадила меня на стул, достала кусок чистой ткани и смочила его раствором спиртового антисептика с резким запахом. Предупредила:
– Сейчас будет немного больно.
Как только влажная ткань коснулась первого пореза, я дернулся
– Терпи, – велела она, потом добавила, улыбнувшись: – Не плачь, малыш.
Вблизи она выглядела гораздо симпатичнее. На лоб свисает челка светлых волос, остальные собраны в небольшой хвост, почти доходящий до лопаток. Единственный минус – хорошее личико портили резковатые мужские черты.
