Затаившийся в углу пассажир, кажется, пришел в себя. Поднялся, спешно отряхнулся и промолвил:
– Все! С меня хватит! Я возвращаюсь в свой вагон!
– Проваливай, – равнодушно разрешил Ричард, подошел к стойке и без спроса взял бутылку. – Тебя здесь никто не держит, и твои истерики тут никому не нужны.
Тот пробубнил под нос нечто нечленораздельное и быстро ретировался.
– Вот же трус, – хмыкнул солдат и приложился к горлышку. Сделал три больших глотка. – Будешь?
– Нет, благодарю, – качнул я головой. – Что-то нет настроения пить.
– Готово, – объявила барменша.
Она наложила на локоть тугую повязку, затем придирчиво осмотрела синяки на шее. Решив, что там медицинская помощь необязательна, промолвила:
– Меня Сильвией зовут.
– А я Эван. Спасибо, что помогла разобраться с этими ублюдками. Я бы не справился без твоей помощи.
– Я только выстрелила из арбалета, – она скромно пожала плечами. – Настоящий герой дня – это ты.
– Ну, ты ведь тоже рисковала жизнью, Сильвия. Кстати, где ты так научилась стрелять из арбалета?
– У меня четыре старших брата, с которыми я часто выбираюсь на охоту. Могу попасть в кролика с расстояния пятидесяти шагов.
Ричард тем временем прошелся по вагону.
– Интересный у тебя клинок, Эван. – В руках солдата оказались лезвие и трость, и он с интересом вкладывал первую часть во вторую, делая оружие единым. – Не знал, что мелким чиновникам выдают такие игрушки?
Вместо того чтобы ответить, я спросил:
– Много там было теней?
– Нет. Пара десятков, может меньше. Самым тяжелым оказался первый удар, когда тени появились прямо перед нами и начали рубить хороших ребят саблями и протазанами. Проклятье! Хорошо мы вовремя схватились за пистолеты. Смогли дать отпор – будь здоров. Все закончилось довольно быстро, правда, не без потерь. На холме притаились стрелки, и кто-то погнался за ними, а кто-то вернулся в вагоны, чтобы вычистить поезд от этой грязи.
– Мне жаль, что погибли твои друзья.
– Земля им пухом.
– А что с поездом? Мы тронемся или проторчим здесь до утра?
– Сложно сказать, – вздохнул Ричард, возвращая мне оружие. – Набежала стража, инспекторы, лекари и собралась толпа зевак. Сейчас начнется тягомотина – составление протокола, опрос свидетелей, помощь пострадавшим. Так что если хочешь избежать лишних вопросов, советую вернуться в свой вагон и сидеть тихо, точно мышь.
– Мне не нужно лишнее внимание, – кивнул я. – Спасибо, Ричард, что спас мою шкуру. Мы ведь с тобой еще увидимся?
– Всенепременно, Эван, – тот горячо пожал мне руку напоследок. – Всенепременно.
– Мне нужно проведать подруг, – вскочила с места Сильвия и бегом выскочила из вагона.
Я тоже поспешил удалиться.
Ричард постоял какое-то время, сделал новую самокрутку и уселся на свободный стул. Из-за барной стойки торчало бледное лицо повара, который так и не смог прийти в себя после нападения. Заметив его, солдат достал кремень и огниво.
– Ты ведь не против, если я закурю, дружище?
Повар испуганно кивнул.
Сделав первую затяжку, Ричард с удовольствием выдохнул едкий дым и сказал:
– Нас всех ждет до-олгая ночка.
Глава 2 - Прибытие
Поезд остановился.
Мрачный проводник проковылял к двери вагона и распахнул ее передо мной. В ходе ночного нападения он получил стрелой в бедро. Наконечник прошел навылет, не задев кость, однако ранение все равно вышло довольно болезненным.
В ту ночь я еще не скоро заснул. Основной бой с тенями шел на улице, но агрессоры проникли и в поезд, а именно в вагон-ресторан и во второй вагон, то есть мой. Так что, вернувшись на свое место, я обнаружил целое сборище злых, заспанных инспекторов, которые накинулись на меня, как светлозары на браконьера. Пришлось отвечать на неудобные вопросы и потратить много времени впустую.
Бабушка, которой я помог принести вещи, пребывала в полном шоке. Лицо бескровное, еле ворочает губами, руки беспрестанно дрожат. Слава Хранителю, ее не тронули. Однако лекари все равно забрали бедняжку в больницу, опасаясь за ее здоровье.
Лишь к третьему часу ночи поезд, наконец, тронулся. В Марбург мы прибыли с большим опозданием, зато я крепко выспался.
На вокзале студенческого городка царила суета.
В воздухе витала смесь эмоций. Коктейль из страха, бессильной ненависти, ярости и боли. Прознав о ночном нападении, народ подвергся массовой истерии. Родственники встречали прибывших и немедленно окружали их заботой и заваливали вопросами. Где-то плакал ребенок. Вдобавок ко всему, жаркое августовское солнце вольготно расположилось на чистом небосводе, накаляя обстановку невероятной духотой. Оно окрашивало картину реальности светло-желтыми оттенками, плясало солнечными зайчиками на кольцах и брошках.
Я шел по перрону, перекинув плащ через руку. Рубаха, расстегнутая на все пуговицы, колыхалась под редкими порывами освежающего ветерка. Локоть чуть побаливал, однако это легкая царапина, кому-то повезло меньше.
Как же жарко!
Я искал глазами Марси. Несмотря на задержку, девушка должна быть проинформирована о моем прибытии. Она слишком ответственна, чтобы не прийти. Что-то случилось! Я чувствовал это сердцем.
Рядом с выходом из вокзала образовалась небольшая давка. Заинтересовавшись, я подошел ближе к центру столпотворения, раздвигая зевак тростью.
Причиной давки была семья шамолов. Мать с сыном стояли поодаль, глядя, как отец вступил в словесную перепалку со стражниками.
Он стоял перед тремя вооруженными людьми, гордо подняв голову. Шамолы – раса вспыльчивая и склонная к агрессии, в чем они не уступают великанам. Поэтому из их представителей получаются отличные воины. Да и вид у шамолов угрожающий: перламутровая кожа, тонкая, словно натянутая на мышцы, без складок и морщин, лысый череп, свинячие, круглые, глубоко посаженные глазки, похожие на две черные бусинки. Нос – два отверстия в виде запятых, а во рту много острых, как игл зубов, которые без труда перекусывают стальную проволоку. Шамолам не требуется оружия, они вполне обходятся своими когтями, которые в мгновение ока отрастают на пару футов, и так же быстро принимают обычный дюймовый размер по воле хозяина.
– Как вы можете защитить мою семью? – говорил глава семейства. – Я не буду жить в стране, в которой страшно отпустить жену и сына одних!
– Успокойтесь, пожалуйста! – попытался урезонить шамола один из стражников.
Но тот не прислушался к голосу разума, еще больше распаляясь:
– А ты не пытайся меня успокоить! Что будет, когда в следующий раз нападут на твоего ребенка? Тоже останешься сидеть в стороне или попробуешь что-нибудь изменить? Это уже третье нападение! Да, все обидчики перебиты! Но те, кто натравляет на нас этих недомерков, все еще на свободе! Те, кто руководят этими атаками, до сих пор дышат тем же воздухом, что и мы, хотя им самое место в казематах тайной полиции! И чем занимается Его Величество? Что он предпринял, чтобы поймать их?
– Правильно! – раздался чей-то голос в толпе.
Служители закона, одетые в кожу и железо, потихоньку дурели от жары. На блестящих от пота лицах читалось недовольство. Ведь они и не предполагали, что из-за одного крикливого шамола начнется такой фарс.
Стражник поправил алую ливрею, чтобы выглядеть солиднее, и прогудел:
– Если вы сейчас же не утихомиритесь, я буду вынужден применить силу.
Голос его звенел от бешенства.
– Дорогой, не надо! – тоненько пискнула жена возмутителя порядка.
– Вот оно что! – взревел шамол, обращаясь к толпе. – Посмотрите, люди добрые! Он будет вынужден применить силу! Не против врагов нашего государства, а против простого гражданина, который беспокоится за благополучие своей семьи...
– Хватит!
Стражник потерял всякое терпение и ткнул обратным концом алебарды в живот шамолу. «Пятка» угодила куда-то под ребра, и грозный защитник своего семейства охнул и скрючился в три погибели. Два других служителя букве закона немедленно подскочили, чтобы увести крикуна.
