class="p1">– Действуйте!
Марко Джой наблюдал за связистом – тот вводил одну за другой команды, пытаясь заблокировать поврежденные вирусом узлы, но вирус, словно жирный червь, ускользал от него. Мониторы команды окрасились в оранжевый, выбросив окно с предупреждением – «Неизвестный код в системе жизнеобеспечения корабля».
Техник, все это молчавший у своего монитора, сообщил:
– Защитное поле активировано на сто процентов, мощность экранов на максимуме.
Капитан с недоумением посмотрел на техника:
– Зачем? Кто дал такую команду? Немедленно верните показатели к расчетным нормативам…
Работающие на полную мощность экраны – это перерасход энергии, а им еще завершать гравитационный манёвр и выходить на точку переброски.
– Не могу, капитан, – техник торопливо вытер капельку пота, собравшуюся на виске. – Система не отвечает.
– Что с системой?! – Рявкнул капитан, повернувшись к бортинженеру.
Центральный монитор, на котором отражались все команды экипажа, транслировал изображение с внешних визиров и передавал обработанные данные с датчиков, покрылся рябью. Изображение потеряло четкость. Сообщения об отключении или неполадках в системах, сыпались одно за другим. Команда все еще пыталась разобраться с ними, когда старпом сообщил:
– Мы потеряли управление «Менанделем», – он развернулся к капитанскому мостику в ожидании решения капитана.
Марко Джой нахмурился.
– Переводите лайнер на ручное управление. Переводите на мой пульт и вызывайте техников шестого сектора в помощь, подключайте базу… Броу, на вас навигация. Торос, подготовьте систему к перезагрузке в случае отказа аварийной системы управления.
Связист перепроверил данные, прежде чем сообщить капитану:
– Капитан, система не отзывается. Диспетчерская нас не слышит.
Марко Джой нахохлился, пульт под его пальцами окрасился изумрудно-зеленым, на рабочем мониторе загорались системы, прокладывался курс.
– Чушь! – выдохнул отрывисто. – Отставить панические настроения, работаем, господа! – он активировал внутреннюю связь персонального креоника: – Вниманию всех членов экипажа. Приказ капитана явиться на свои рабочие места.
Он щелкнул переключателем – никто из членов команды не отзывался, локальная связь молчала так же и отзывалась безликим шорохом белого шума. Он уже повернулся к связисту, чтобы отругать за неисправность внутренней связи, когда услышал:
– Капитан, «Менандаль» меняет курс. – Картограф следил за струйкой зеленых цифр на своем мониторе. Он перебросил данные на центральный монитор, показав происходящее всей команду. На темном фоне, поверх проложенного диспетчерской курса, отмеченной оранжевым, алела новая траектория. – Вот, видите…
Марко Джой смотрел на новые расчетные данные, в висках пульсировало «этого не может быть».
– И какова новая цель маршрута?
Картограф активировал собственный креоник, ввел данные в полевую карту, программа выдала расчет – не такой точный как сделала бы искин корабля, но тоже вполне однозначный.
– Мы выходим к внутренним планетам и если траектория не изменится, то через двое суток врежемся во внутреннее кольцо Пояса Астероидов.
* * *
Борт фрегата «Тольда», настоящий момент
Это было неслыханно по своей циничности.
Начальник криминальной полиции церианец Тиль Теон стоял у монитора и не мог поверить, что происходящее на нем – театральная постановка. Какой-то безумный режиссер ежедневно давал телешоу, в котором разыгрывалась трагедия почти пяти тысяч человек – пассажиров и экипажа круизного лайнера. Закадровый голос бодро вводил в курс дела «только что подключившихся»:
– В прошлой серии! Бортовой журнал круизного лайнера отметил внешнее вмешательство и выход из-под управления всех систем. Бортинженер принял загадочный сигнал, который, внедрившись в систему управления, полностью перекроил ее. Команда предполагает, что стала жертвой особого вируса. Случайность ли это? Или у вируса есть хозяин. Это только предстоит понять смелому экипажу…
Первую «серию», фыркнув, Тиль Теон даже не стал досматривать – еще не хватало тратить время на просмотр дешевого телешоу. На экране мельтешили какие-то люди, беззвучно кричали, будто в немом кино. Все комментарии исходили только от ведущего, и это делало передачу похожей на водевиль. Теон не стал бы обращать внимание и на остальные выпуски, если бы не начмед, землянин Анатолий Духов. Он зашел к Теону в самом начале очередной трансляции, с порога заявив:
– Это ни черта не постановка, там у людей паника, термические и химические ожоги и явные признаки обезвоживания.
Теон смотрел на него с недоумением – глава Совета Единой галактики ждал от него сводный отчет по статистике преступлений за истекший квартал. А потому начальник криминальной полиции не сразу сообразил, о чем говорит начмед:
– Ты о чем? – он неохотно оторвал взгляд от таблицы, сделал пометку на полях, чтобы не потерять место, с которого продолжить.
Духов посмотрел на него так, будто Теон пропустил ежегодную прививку от аполийского ящура – с разочарованием и раздражением.
– Об этом дурацком ток-шоу по Первому галактическому, – он качнулся с пятки на носок и заложил за спину руки. – Его не представляет ни одна кинокомпания, ни одно СМИ. Все происходит на самом деле.
Теон, наконец, начал понимать, нахмурился:
– Ты какую-то ерунду говоришь, мой друг. Это невозможно, чтобы четыре дня пассажирский лайнер терпел бедствие, а об этом никто не знал. – Он отодвинул планшет с таблицей, положил локти на стол. – Возможно, ты не знаешь, как все устроено, я расскажу… Ни один корабль не бывает без присмотра. Диспетчеры сектора всегда на связи, все транзакционные [5] пути проверяются и контролируются патрульной службой и транспортной прокуратурой. Любой корабль имеет точные координаты движения в каждую секунду. Любое отклонение от маршрута, не прописанное в путевом листе, – повод созвониться с капитаном и выяснить причины. И это я еще не говорю о пассажирах – представь себе, что бы они писали своим родственникам все эти четыре дня, если бы, в самом деле, были на волосок от гибели… – Он чуть склонил голову к плечу и посмотрел на начмеда, добавив резонно: – Если это не кинопостановка, а реальный корабль, то как минимум транспортная прокуратура уже должна быть в курсе. А за ними – и я. А я ничего подобного не наблюдаю.
Он развел руками, кивнув на отложенный планшет с загруженной на нем таблицей и обреченно вздохнул – надо доделать работу. Теон уже хотел вернуться к своему отчету, но землянин продолжать стоять перед ним. Настойчивость Духова заставила и его самого прислушаться к собственной интуиции: что-то в телешоу было не так, он ведь подумал об этом на первых кадрах, но после отмахнулся.
– Где, согласно ведущему, дрейфует лайнер?
– В Солнечной системе.
Теон выдохнул, размял затекшие от сидячей работы плечи. На темном кителе неярко блеснул шеврон – серебряный меч, направленный острием вниз, в окружении скопления звезд:
– Ну, вот видишь… Солнечная система – это, хоть и на отшибе, но все-таки более-менее изученные пути. Ты знаешь статус Земли – член Совета с правом совещательного голоса, население не осведомлено о сотрудничестве с галактическим сообществом. Поэтому, учитывая попытки местных ученых найти следы внеземных цивилизаций и направленное в космос оборудование, там практически нет работающих маршрутов. Круизный лайнер там никак не мог оказаться. Этот район вне используемых транзакционных коридоров.
Анатолий невозмутимо кивнул, одновременно соглашаясь и отрицая сказанное начальником криминальной полиции. Теон почувствовал, как у него свело челюсти – они с Духов отработали вместе лет сто… ну, десять точно. Бок о бок, как это говорят на Земле. И этот жест Теон знал досконально – начмед не отступит, и ему, Теону, предстоит выстоять в словесной перепалке со старым товарищем.
– Во-первых не факт, что закадровый голос сообщил верные координаты, – резонно отметил землянин, начиная раскачиваться с носка на пятку и обратно. – Во-вторых, в Солнечной системе есть небольшие веховые комплексы на периферии, за Плутоном – тебе это прекрасно известно. И ими пользуются некоторые компании, чтобы сократить маршрут до четырнадцатого подсектора. Заодно показывают диковинку – необычного желтого карлика с обитаемой планетой и обсерваториями на Поясе Астероидов… И капитанов, нарушающих режим тишины в том районе, регулярно наказывают снятием с рейсов и переводом на другие должности.
Тиль Теон об этом тоже прекрасно знал: о вехах, которые есть, но которых как бы нет, и которыми как бы нельзя пользоваться, но если присмотреться, то прямого запрета вроде и нет… А все, что прямо не запрещено, вообще-то разрешено. Он отвел взгляд.
В первые минуты трансляции первой серии его именно это и смутило – локация лайнера. Не мог он оказаться на границе с Солнечной системой. А если и оказался, то диспетчерская должна об этом знать – иначе как навигатор лайнера ввел координаты транзакционного перехода и номера нужных вех?
– Я узнавал у наших операторов, – признался он, наконец, – они ничего не видят
