Берта, с ее суровой и неумолимой заботой о здоровье Кайлена, наверняка считала завтрак само собой разумеющимся. Он еще раз вздохнул и принялся неторопливо массировать пальцами виски: порошок достаточно подействовал, чтобы долечить остатки головной боли простым и незатейливым колдовством, на которое он прямо спросонья совершенно не был способен. А там, глядишь, и аппетит появится.
* * *
[1] «Вук» в переводе с сербского — «волк», «вукоjебина» — устойчивое выражение, аналог нашего «медвежий угол». Настолько глухое место, что там спариваются волки. «Вуконеjебина» — соответственно, наоборот, место, где волки не спариваются.
Завтрак тоже нес на себе отпечаток суровой, но очень глубокой и искренней заботы экономки. Во-первых, там был бульон, который мало того, что отлично подходил для отсутствующего аппетита, так еще и улучшал самочувствие. А во-вторых, там было одно из величайших сокровищ фрезской кухни, кислая капуста, прелести которой Кайлен не понимал совершенно и понимать отказывался. Но она почему-то отлично помогала от похмелья, так что непониманием можно было и пренебречь.
Выпив под конец две чашки кофе, Кайлен изрядно оживился и даже начал ощущать, что вчера не полы по всему дому собственным туловищем протирал, а участвовал в ритуалах плодородия, причем весьма деятельно. Так что теперь у него должно было быть заметно больше, чем обычно, сил, в том числе, и магических. Но до завтрака похмельный организм отказывался это признавать, а теперь наконец потихоньку начал и становился бодрее на глазах.
Впрочем, Кайлену все равно нужно было окончательно привести себя в порядок. И даже, пожалуй, ванну принять: на сколько затянется дело, было неизвестно; мотаться туда-сюда из города в деревню и обратно он не собирался, чтобы чего-нибудь важное не пропустить случайно; а водопровода там, в деревне, разумеется, не было, в отличие от его уютного городского особняка. Так что сборы затянулись, тем более, ему нужно было еще вещи с собой собрать как следует, все по той же причине: на сколько придется задержаться в деревне, он не знал. Хоть и рассчитывал управиться до Йоля.
В середине сборов в дело вмешался Нивен. Берта отошла вниз, в гардероб, за запасной парой обуви, а Кайлен — к себе в лабораторию за всем, что могло пригодиться для расследования. И он улучил момент. Вернувшись к себе в спальню, Кайлен увидел, что из стоящего возле кровати дорожного саквояжа торчит лохматая рыжая башка паршивца корригана.
— Нивен, если ты у меня в сумке свой «порядок» навел, я в тебя вазой кину! — пригрозил Кайлен.
Корриган утробно крякнул, выскочил из сумки и побежал в дальний угол комнаты, стуча когтями по полу.
— Отож надлежит возблагодарить! За вспомоществование! — сообщил он на высоком наречии в своей неповторимой манере и скрылся в стене.
Кайлен, вздохнув, подошел и заглянув в саквояж, чтобы оценить «вспомоществование». Поверх его рубашек лежали: колода гадальных карт — еще одна, помимо той, что он уже взял в лаборатории, пузырек жаропонижающего и амулет из метеоритного железа на цепочке. Кайлен тихо застонал, выругался и потер переносицу, потому что голова тут же попыталась заново разболеться.
Обретенной бодрости вполне хватило на то, чтобы не ощутить воздействие холодного железа, пока он не подошел вплотную, а вот на все остальное — уже нет.
— Тебе трудно было его прямо в шкатулке в сумку положить? — возмущенно вопросил Кайлен у стены.
— Дык ить! — сообщила стена, и из нее высунулся корриганов нос, розовато-серый и неровный, как картофелина. — Надобно узреть!
— Я узрел уже, неси шкатулку, — проворчал Кайлен, отходя от саквояжа подальше, чтобы ему еще хуже не стало.
— Дык ить! — снова повторил Нивен, вылез из стены и застучал когтями обратно, сжимая в пальцах маленькую серебряную коробочку.
Кайлен тем временем задумался о перспективах расследования, которые, по всему, выходили непростыми. Просто так корриганы подобных вещей не делали, они предчувствовали. И все, что Нивен сложил в саквояж, Кайлену могло каким-то образом пригодиться в путешествии — не наверняка, обстоятельства со временем менялись, но с высокой вероятностью. Вот только оставалось совершенно неясным, как именно что могло пригодиться, и допрашивать корригана на эту тему было бесполезно. Может, жаропонижающее самому Кайлену понадобится, а может, кому-то еще… Может, сына мельника убил кто-то, кто холодного железа боится, а может, амулет понадобится, чтобы Кайлен на кого-нибудь избирательно не смог воздействовать, и такое могло произойти…
В любом случае, и впрямь «надлежало возблагодарить»: эти сведения, подаренные Нивеном, потом еще пригодятся.
— Спасибо, Нивен, — сказал Кайлен. Но только после того, как корриган убрал амулет в шкатулку. Чтобы не наглел слишком сильно, засранец маленький.
Это же додуматься надо: Кайлену в саквояж холодное железо подложить! Хорошо, что не в карман сюртука, чтобы его сразу и наверняка пополам согнуло. Домашние корриганы, в отличие от лесных, за века жизни с людьми умудрились к этой штуке выработать довольно стойкую сопротивляемость. А вот Кайлену даже три четверти человеческой крови не очень помогали. Но серебро нейтрализовало воздействие холодного железа на эс ши достаточно надежно.
Немного подумав, Кайлен нацепил на обе руки по серебряному кольцу. Мало ли, для чего этот амулет в саквояже оказался: возможностью безопасно подержать холодное железо голой рукой пренебрегать не стоило. Теперь он уж точно был полностью готов к путешествию, оставалось только сюртук, пальто и сапоги надеть.
* * *
Ионел ждал его внизу как всегда терпеливо, но едва Кайлен спустился, тут же вскочил на ноги, чтобы ехать поскорее. Кайлену и самому уже не терпелось, он и так долго прособирался. Хотя в самоходку лезть было даже жалко: метель за ночь утихла, и на улице стояла идеально ясная, морозно хрустящая зимняя погода, а наметенные сугробы переливались под солнцем, как горы сокровищ. Но нужно было торопиться пока до деревни доедут, время будет уже к обеду, а спать там ложатся рано, не как в городе — можно толком ничего за сегодня и не успеть.
«Зато Шандор наверняка уже проснулся», — нашел Кайлен позитивную сторону в происходящем. Не спросонья он будет более благорасположен. Самоходка взрывала свежевыпавший, еще не укатанный до конца повозками снег, летя к дому капитана городской полиции и эйра Надзора на самой высокой скорости. Кайлену обязательно были нужны сразу оба-два, и в Кронебурге имелся один-единственный нечеловек, в котором они успешно совмещались, так что он собрался очень настойчиво уговаривать Шандора Фаркаша ехать побыстрее, самоходкой.
Поучаствовать в деле его уговаривать было не нужно: как надзиратель Пакта он был обязан выяснить, что именно там в деревне происходит. Андра, бабка Ионела и Марии,
