– Ну, это как раз понятно. Коньяк он всегда хороший с собой приносил, – оценил я.
– Насколько я знаю, Паровоз жил один. Характер имел скверный, поэтому от него ушли три жены. И каждую при разводе он оставил ни с чем. У него есть маленький домик на Липовой улице. Да вот собственно и все.
– А с кем он дружил? Что любил? Какие вообще у него связи? – спросил я.
Информация по клиенту и правда очень скудная. В таком тухлом пруду не то что рыбу, головастика не выловишь.
– С кем дружил, вопрос сложный. Ни с кем пожалуй. И со всеми одновременно. Он часто посещал «Зажигалку», в другие бары не ходил. Нередко его можно было видеть в компании Зеленого. Ну, тогда когда у Зеленого хорошее настроение и никто не мешает ему глушить «Протоку № 3» бочками.
– Может, что-то еще? – спросил я с надеждой.
– У него в конторе есть свой маленький домашний крематорий, – сказал Красавчег многозначительно.
– Подбрось и выбрось, это конечно меняет дело.
– Ладно, время позднее. Пора на боковую. Завтра нам предстоит тяжелый день.
Красавчег выпил, затянулся и спросил:
– Можно у тебя переночевать, до дома далеко, а погоды нынче нелетные.
– О чем разговор. В кабинете ложись. Ну, ты и сам все знаешь.
Красавчег время от времени останавливался у меня. Он живет на другом конце Большого Истока и после хорошего вечера и приличного количества выпитого чаще всего остается на ночь. Да и до работы ближе всего.
* * *
Утром нас разбудил настойчивый звонок с улицы. Кого это нелегкая принесла в такую рань. Голова тяжелая, вставать не хотелось, солнце радостно скалится в окно.
Я выбрался из-под одеяла, накинул на голое тело халат, взял в зубы сигару и направился ко входной двери. По пути прикурил, так что когда я оказался в коридоре вкусный табачный дым уже примирил меня с действительностью.
Я опоздал. Ник Красавчег уже открыл дверь. Одетый в мятый вчерашний костюм, похоже, он спал прямо в нем, выглядел он грозно и испепелял взглядом пухлую женщину с корзинкой цветов на голове, замершую на пороге дома. Корзинка на голове выглядела роскошно и затмевала ее владелицу. Такую шляпу могла надеть разве что сумасшедшая или тетушка Бумбуль, живущая по соседству.
Моя прихожанка Виктория Бумбуль не оставляла надежды познакомить меня с одной из своих многочисленных родственниц с коварной целью устроить мое семейное счастье. Я усиленно сопротивлялся. Не люблю когда кто-то что-то пытается в моей жизни устроить, не спросив у меня разрешение. К тому же все родственницы тетушки Бумбуль были все как на подбор круглые, румяные хохотуньи, любительницы страшных шляпок и мыльных опер. Строить с такими семейное счастье, тоской захлебнуться.
– Погода отвратительная для утренних гостей. Не находите? – учтиво поинтересовался Ник Красавчег.
Тетушка Бумбуль залилась краской и выдавила из себя пухлую улыбку.
– А я не в гости. Я по делу. К преподобному мне надо.
– Ник, все в порядке. Проводи гостью в кабинет. Я через минуту буду, – попросил я.
А то с Красавчега станется, заболтает женщину до полусмерти, да за дверь выставит. У него сегодня явно не радужное настроение. Вон даже не кривляется, лицо каменное – страшное.
– Будет исполнено, преподобный, – язвительно отозвался Красавчег.
Я вернулся к себе, облачился в костюм и направился в кабинет. Лучше не оставлять их надолго вместе. Красавчег еще после вчерашнего не отошел. Как бы он чего не учудил. Он ведь может.
Виктория Бумбуль, вдова владельца парфюмерного салона «Все цветы счастья», выглядела неважно, но старалась бодриться, получалось у нее плохо, она знала об этом, и поэтому сильнее смущалась.
– Что-то случилось? – спросил я, переступив порог кабинета.
В первую очередь я думал не о гостье, а о том, что в ящике стола у меня есть свежая бутылка минералки, которая пришлась бы сейчас очень кстати.
– Моя Джози пропала, – выпалила Виктория и всхлипнула.
Только не слезы. Только не сейчас. Итак в голове поминальный колокол бьет. Да к тому же Ник очень не любит женские истерики. У него на это аллергия. Если вовремя не предотвратить слезоизлияния, то может случиться взрыв.
– Не хотите ли чаю с рогаликами? – любезно предложил я.
Тетушка Бумбуль забыла что хотела сказать, подняла на меня мокрые глаза и потрясла головой, словно собирая мысли воедино.
– Не отказалась бы.
– Ник, не сделаешь ли нам чаю? – попросил я.
Красавчег грозно поднялся из кресла, и вышел из кабинета с обиженным видом.
– Рассказывайте. Что у вас произошло? – предложил я.
– Моя племянница, может помните, она совсем недавно в Большом Истоке. Вчера она отправилась на вечеринку к своей подружке Рите с Якорной и не вернулась. Я себе место не нахожу. Не могу ни спать, ни есть, правда от ваших рогаликов не откажусь. Они у вас просто пальчики оближешь.
Дверь в кабинет открылась и вошел Красавчег с подносом. У него был вид оскорбленной невинности. Он грохнул поднос передо мной на стол, плюхнулся в свое кресло и закинул ногу на ногу.
– А вы не думали, что ваша Джози просто осталась на ночь у подруги.
– Да нет, преподобный, это на нее не похоже. Она у меня…
– Она у вас юная девушка, которая любит мальчиков, покутить, и вырваться из-под вашей опеки, – сурово заявил Красавчег. – Что вы от нас-то хотите?
Тетушка Бумбуль насупилась обиженно и сказала:
– Я звонила Рите с Якорной, моя Джози ушла вчера от нее. А домой не вернулась. Я боюсь, преподобный.
– С этого и надо было начинать, – рявкнул Красавчег. – Отправляйтесь в участок и напишите заявление. Мы скоро приедем и во всем разберемся.
– Но как же Джози. Она у меня милая скромная девушка. Это на нее непохоже.
– Мы во всем разберемся, теперь вы в надежных руках, – заверил женщину Ник.
Но она ему не поверила.
Она уже стояла на пороге, когда Красавчега осенило:
– А может ваша Джози по работе в командировку какую уехала? На Большую землю. А вас предупредить забыла. Кем она у вас работает?
– Так в бюро ритуальных услуг у Сергея Паровоза. Косметолог она.
Ник обменялся со мной многозначительными взглядами. Кажется, картинка потихоньку начинала проясняться.
* * *
Бюро ритуальных услуг, где до недавнего времени всем заправлял Сергей Паровоз находилось на улице Непокоренных, что на другом конце Большого Истока. Попрощавшись с тетушкой Бумбуль мы тот час отправились по адресу, чтобы попытаться связать все ниточки воедино. Решили воспользоваться колесами, погода нынче не летная. Небо хмурится, не предвещает ничего хорошего, да и поговорить есть о чем.
