– Сюда, пожалуйста.
Миновав неподвижную фигуру охранника, мы оказались в небольшом полутемном зале. Посередине стоял стол и несколько кресел. Одна из стен была прозрачной, за ней виднелась белоснежная лаборатория. В центре, на обтекаемом возвышении кибер-доктора лежала Элен Крейн.
Пластины капсулы были закрыты, хотя большинство аппаратов бездействовало. Мониторы показывали лицо Элен крупным планом: голубоватые в ярком свете веки подрагивали, на ввалившихся щеках играли желваки. Выглядела она хреново. Я представил, как открываю глаза в медкапсуле посреди такой вот белоснежной комнаты, и за тонированным стеклом чувствую чьи-то равнодушные взгляды… меня пробрала дрожь.
– Две минуты до пробуждения, – без интонаций сказал Таркезе. – Охрана предупреждена. На всякий случай.
Полковник плюхнулся в кресло, чуть дальше устроился Лоренс.
– Как в цирке, ей-богу. Восторженная публика и дрессированные тигры, – повинуясь внезапному порыву, я выгреб из вазы на столе жиденькие полу-синтетические астры, – Доктор, к ней ведь уже можно?
– Что ты задумал, Ковальски? – Августин Блейк подозрительно уставился на меня.
– Пойду… встречу. Цветочки вручу. В больницах, что ли, никто не бывал? – Я в сердцах махнул рукой, уже жалея о своих словах.
– О, вот это правильно! Молодец, лейтенант! – Шеф повеселел. – Первое впечатление – самое верное. Поговори с ней, присмотрись. Охрана подстрахует, если что. Марти, открывай, чего ждешь?
Мембрана стремительно разъехалась. Сжимая в руке дурацкие цветы, я перешагнул комингс.
Вблизи Элен выглядела даже хуже, чем на мониторе. Светлые волосы свисали безжизненными прядями, черты лица заострились до неузнаваемости. Ее веки приоткрылись, я поторопился отвести взгляд.
Когда я посмотрел снова, она уже глядела на меня ясным взглядом. Обычным. Совсем не таким, как в аэропорту.
– Привет, с возвращением. Это тебе, – я осторожно положил злополучные цветы на пластик кокона.
Губы Элен шевельнулись. Кажется, ей было еще трудно управлять собой. Была ли причина в деактивированных миоимплантах или в остаточном действии транквилизаторов, я не знал.
– Что?
– Как на крышку гроба, говорю. Это шутка.
Вместо улыбки я зачем-то кивнул. И в самом деле похоже.
– Если ты проснулась, значит это не похороны… тоже шутка. Сейчас придешь в себя, и поболтаем. Задам тебе несколько вопросов, ладно? А хочешь – сначала перекусим.
Лицо ее стало задумчивым.
– Я… помню, мне уже задавали вопросы… кажется. И еще я запомнила… что не знаю ответов.
В капсуле пшикнул инъектор. Элен дернулась, но заметно порозовела.
– Извини, но расспрашивать меня бесполезно. И еще… чувствую себя… странно.
– Это пройдет. Медики сейчас закончат.
Я помедлил, кивнул и пошел к выходу, ругая себя за сентиментальную дурь. Подумаешь, крутой опер нашелся. Шеф на пси-допросе ничего не узнал, а ты – «вопросы»…
– Макс? Тебя ведь зовут… Макс?
– Вот, кое-что ты помнишь, – я безуспешно попытался выдавить улыбку.
– Помню… да, наверное, – глаза Элен Крейн засияли ярче: подключились визоры, – Но еще я… хочу уехать отсюда. Как можно скорее уехать. Ты поможешь? Уговоришь… отпустить хотя бы на время?
Пожав плечами, я все же улыбнулся.
– Куда же, например?
Она думала недолго. Может быть, секунду.
– Европейский корп [10] «Германия». Я хочу в Берлин.
Я шкурой ощутил, как за тонированным стеклом аплодирует шеф. Хотелось удавиться.
6Объединенная Америка, Сан-Антонио, кафе «Небеса» 15.10,2 сентября 2034 г.
– Где она сейчас?
– Левел-хаус «Монтегро», сектор В-4. Соседей нет, снаружи – охрана. В общем, настоящая тюряга.
Мы сидели в простецкой забегаловке «Небеса» и торопливо наслаждались жизнью. Почему заведение, разместившееся в подвале, носило такое странное название, оставалось только догадываться. Но кормили здесь терпимо. Облокотившись о дешевый пластик, я затянулся. Сигареты плохая привычка, зато – сколько удовольствия! Не выпуская дым, глотнул из стакана. Нормально. Почти что выходной.
– Удивляюсь, как шеф тебя отпустил, – Лойд протяжно зевнул. – Я уж думал, к интерше наручниками прикует.
– Ему пришлось. Лоренс настоял. Дело зашло слишком далеко. Шумихи много, полно репортеров. Приходится изображать официальную передачу подследственной Элен Крейн от Интерпола федеральной полиции. А до этого – никак нельзя. Лоренс там, мы тут. Типа, ждем.
Лойд хмыкнул, поболтал остатки кофе.
– Германская корпоративная зона – это не шуточки, Макс. Там даже Интерпол не всесилен, приходится составлять кучу бумаг. В окрестностях Берлина, кстати, интеровских кураторов нет. Корпораты запретили.
– Нам проще. Мы же криминальщики. Никакой политики, чистая уголовщина. Нас даже махровые корпораты терпят.
Официантка, соблазнительная брюнетка в кокетливом переднике, ловко опустила перед нами тарелки и удалилась, покачивая бедрами.
– Хорошенькая, – Лойд мечтательно посмотрел вслед. – Что-то я ее раньше не видел.
– Да хватит тебе, – я вздохнул. – Ты вот лучше объясни: почему? Почему этим интеровским дерьмом должен заниматься именно я?
– Сам не понимаешь? – Лойд ткнул вилкой, поморщился. – Черт, горячо. Раскинь мозгами, Макс. Даже если предположить, что Крейн попала под раздачу случайно, возникает вопрос: а все-таки почему? Чем она так отличается от других, что эти всемогущие сбиватели лайнеров как паиньки сидели в захолустном порту и ждали? Ответ уже имеется.
– Уровень имплантации.
– Молодец! В этом деле техноуровень стал основным фактором. Решающим. И наш славный полковник сделал разумный ход.
– Лошадью.
– Именно. Он надеется, что ты с безнадежными тремя процентами любым киберманьякам встанешь как кость в горле. В этом деле все на Сеть завязалось, а ты, святая простота, даже служебные подключения только через навесную железяку выполняешь. Как тебя достать? Ни вирус пустить, ни удаленный доступ к импу обеспечить. Только в реале крошить.
– Обкрошатся, – я состроил злобную рожу. – Крошилки поотрываю.
– Вот, – Лойд поднял палец. – У шефа – интуиция. Я ему в таких делах доверяю.
– Значит, быть мне при блондинке, аки… аки…
– Аки пастуху при овечке, – Лойд расплылся в издевательской ухмылке. – Или нет: аки монаху при келье.
– Аки бармену при пиве. Пошел ты.
– И тебе всего хорошего. Извини, – Лойд ухмыльнулся, – забыл сказать: шеф и меня провожает. В Мексику, пошуршать вокруг Сиэнте-Рив. Уже с интерами договорился, которые дознание проводили. После похищения Крейн не могла раствориться в воздухе, что-то, да осталось. Поищем.
