— Надо, значит, надо, — сказал Кир и стиснул челюсти.
Рана уже не казалась настолько страшной, как вначале, но на болевых ощущениях подобное не отражалось. Матом ругаться не хотелось. Выть — да.
Мало кто из непрошедших конфликт мог представить, какую боль доставляет даже просто снятая кожа, особенно если это не порез, а полоски по десятку сантиметров. Люди в большинстве своем воспитаны на кино и книгах разной степени дурости и полагают, будто словивший пулю герой вполне способен покрошить в капусту недругов, спасти героиню, а потом устроить с ней продолжительный секс-марафон на фоне догорающего заката с одной стороны и пожара с другой. Впрочем, Кир никогда в герои и не стремился.
— Обезболить?
— М-м… — на большее его просто не хватило, пришлось помотать головой.
Обезболивание фангов сродни наркозу, разве только не дает осложнений на сердце, однако выходить из него приходилось столько же времени и, главное, не есть и не пить часов шесть. Учитывая разогнанную просто-таки до неприличия регенерацию и постоянное чувство голода — та еще пытка.
— Все, молодой человек, теперь точно все, — через пару минут, показавшихся Киру вечностью, прозвучал голос доктора.
Теперь можно было просто откинуться на подушку и закрыть глаза. И ни в коем случае не думать о завтрашнем дне и повторении экзекуции. Сколько людей мечтали о личном докторе-фанге, а Кир хотел поскорее выбраться из клиники. Правда, прийти в норму сначала.
Ранение он получил по глупости, в тот вечер все шло наперекосяк, начиная с опоздавшего и попросившего его прикрыть напарника, продолжившись вызовом к «Звездному», обещанием подкрепления, которое явно опоздало, и оканчивая мелким мерзопакостным дождем, начавшимся практически сразу, как Кир прибыл на место.
Неясно, кто вызвал не просто полицию, а фангский отдел. Возле бывшего кинотеатра не оказалось никого. Кир выругался, для очистки совести решил поколесить по окрестностям и на преступника наткнулся совершенно случайно: свернул не туда, решил срезать по дворам и въехал в «коробочку». Автомобиль он загнал в тупик к вящему своему удивлению и раздражению. Мужик у стены, избивавший ногами парня в черной куртке и рваных серых джинсах, полностью разделял его чувства, а потому быстро шарахнулся в сторону мусорных баков.
«Банально, ничего особенного, — думал Кир, выходя из машины, а когда рассмотрел внимательнее: — Ох, ничего себе!»
Мужик направил на него пистолет и выстрелил, не забыв прикрыться баком.
На этот раз не попал: пуля пронеслась у самого уха и чиркнула о стену. Кир выстрелил в ответ — скорее для острастки, особо не целясь и не стремясь убить, — подбежал к пострадавшему. Только тогда и сообразил на кого наткнулся.
«А включил бы «Архыз», понял сразу», — кольнула неприятная мысль.
Фанги похожи на людей, у них две ноги, две руки, одна голова, но, если сражался против них или сталкивался с их агрессией, не спутаешь даже ночью. У этого еще и глаза оказались особенные: крупные, немного раскосые — такие принято называть кошачьими, — ярко-оранжевые с фиолетовой звездочкой возле зрачка. Несмотря на удары, глубокие раны, исполосовавшие грудь и тянувшиеся вдоль вен на руках, он не потерял сознания. Выглядел лет на двадцать пять, однако судя по тому, что говорил связно, не паниковал и пытался двигаться самостоятельно, когда Кир поднял его и потащил к машине, держа под прицелом мусорные баки, лет сто-двести прожил точно.
«Кровавый курьер», — сказал фанг, и Киру стало совсем невесело.
Договор держался на крови, причем с обеих сторон. Фанги не могли употреблять твердую пищу, а поголовье животных и растений Вары сильно сократилось. Люди взялись решить эту проблему, тем более, содержимое вен коров, овец и кур пришлось фангам по вкусу. Те тоже поставляли людям кровь, но в гораздо меньших количествах, поскольку свою. Лекарства на ее основе оказались панацеей от многих болезней, в том числе ранее считавшихся неизлечимыми. Инъекции не только замедляли процесс старения, но и омолаживали. Однако, если первые особым указом правительства выдавались всем нуждающимся, долголетие и молодость стоили дорого, позволить себе их мог далеко не каждый. А там, где крутятся большие деньги, цветут и воняют коррупция-преступления-теневой бизнес.
Кровавые курьеры — сплошь люди — особый тип бандитов, специализирующийся на похищении фангов. Обычно они прореживали молодняк: ранили, избивали до потери памяти и, связав, отвозили в подпольные лаборатории, где жертва превращалась в «дойную корову», только давала отнюдь не молоко.
Главам прайдов подобное положение дел не нравилось. Соответственно, людские чины тоже пребывали не в восторге. В полиции существовал особый отдел, занимавшийся преступлениями кровопийц и против оных. Службу правоохранителей создали и фанги, только не ладилось у них с раскрытиями: где-то не хватало осведомленности и опыта, где-то вмешивались традиции. Вот как силовая поддержка правоохранители были хороши.
Кир решил, что и на этого фанга напали, посчитав легкой добычей. По идее, двухсотлетний кровосос вполне мог бы оторвать курьеру голову, но мало ли? Вдруг, его опоили или вкололи отраву.
У людей ходило множество баек про проклятия фангов. Якобы, кровопийцы могли влиять на обидчиков ментально и даже сводить с ума. Неизвестно, насколько они были правдивы, но все курьеры были еще теми отморозками: тупыми и злобными машинами для убийства, привыкшими действовать, а не думать. С ними не выходило договориться, их не удавалось убедить сдаться, они никогда не раскаивались в преступлениях, и каждый первый являлся законченным садистом. Бандита следовало вырубить, сковать наручниками и доставить в отдел, а лучше просто убить, чем Кир и занялся, ожидая подкрепления. Откуда же ему было знать, что никто не приедет?
Перестрелка вышла киношной — в лучших традициях вестернов. Курьера он уложил едва ли не последним патроном, но и тот успел попасть. Пуля разворотила Киру ключицу, проникла в грудь и не убила на месте лишь чудом. Кое-как реанимировал его — укусил, забыв спросить согласия, но Кир точно не стал бы выдвигать претензий — и тащил в клинику сам пострадавший фанг. И, естественно, к своим, несмотря на требования Кира доставить его в людскую больницу. После, взвесив все «за» и «против», смирившись с невозможностью встать и уйти, куда вздумается, Кир поблагодарил его и мысленно, и через доктора, тогда же угрожал и сквернословил все время, которое находился в сознании.
Доктор буквально вытащил его с того света, стоически стерпев угрозы, грубость и ругань. Первую неделю Кир помнил плохо, но, когда начал выздоравливать, началось самое плохое. Непривычный к спокойному образу жизни, он попал в самый настоящий ад. Ему позволялось только спать и есть, ни телефона, ни интернета или телевизора в комнате не было, мозг буквально взрывался от недостатка информации. Кир обвинял фангов в похищении, предполагал всякую гадость и даже пытался бежать.
Лечил доктор тоже совершено иначе, нежели людские врачи. Порой, казалось, он понятия не имел, как обращаться с человеком, потому считал Кира кем-то вроде очень хилого и на голову ущербного фанга. Никакой системы, ни одного прогноза, кроме: «Месяц, может, чуть дольше, но у своих вы не встанете и в течение трех». Перевязок Киру не делали и постоянно сдирали кровавую корочку с раны, промывая ее фангской кровью. Так продолжалось долго. Невыносимо долго. А потом… Кир успокоился, и оказалось, мир вовсе не стремился погибнуть без его кипучей деятельности, а коллеги, начальство и приятели не рвались отыскать и вызволить из плена. Тогда-то доктор и начал с ним говорить нормально и понемногу рассказывать о Варе и соплеменниках.
Глава 2
Перед уходом Кир долго смотрел на свое отражение в большом ростовом прямоугольном зеркале в коридоре и унывал: минус пятнадцать килограмм не казались страшной потерей, гораздо хуже было то, что он лишился именно мышечной массы. Пот начинал лить градом уже через полчаса ходьбы, ноги чуть ли не подгибались в коленях и ныли, словно после марафонской дистанции. Впалые щеки и тени под глазами на фоне этого не беспокоили абсолютно, а вот неприлично отросшие волосы мешались и каждый раз раздражали, попадая под воротник. Какой один сантиметр в месяц, как утверждала одна его приятельница? У Кира за время восстановления наросли все сорок. Теперь он сам напоминал фанга с их модой на длинные прически у мужчин, при чуть ли не полном их отсутствии у женщин. Но, в общем и целом, Кир был абсолютно счастлив. Он уверенно стоял на ногах и, наконец, намеревался выбраться из клиники.
