— Почему над ним? — Уваров взглянул на доктора.
— Вдруг откажет аппаратура? Кто устранит неисправности? Я? Грег? Мартин? Мы в этом не разбираемся — специалист вы, чем и обоснована его кандидатура.
— Но он же час спустя проснется сам! — не сдавался Уваров.
— А если нет? Вы поручитесь на сто процентов? То-то!
— Согласен.
— Чудесно. — Доктор поднялся. — Несите прибор РУ.
Прибор, который Уваров положил на стол, напоминал зажигалку «ронсон». В центре небольшой, похожий на объектив, цилиндрический выступ. Наверху прозрачный колпачок, закрывающий кнопки.
— Прекрасно сделано. — Грег повертел аппарат в руках. — Вы действительно замечательный мастер экстра-класса, прямо ювелир.
— Спасибо Мартину, он снабдил необходимыми материалами и инструментами, — русский с благодарностью улыбнулся негру. — Можно начинать?
— Да, пожалуйста.
— Объясняю порядок опыта. Сначала погружаем Мартина в сон, во время которого доктор снимает нужные ему характеристики. Будим — спрашиваем впечатления. Снова усыпляем, но не будим, ждем, когда сам проснется. Тоже ведем наблюдения. Доктор, я ничего не перепутал?
Эдерс молча кивнул.
— Мартин! Вы сами-то, извините, что раньше не спросили, согласны на эксперимент?
— Конечно. Какие разговоры?
— Тогда я начинаю. Мартин, встаньте на середину ковра. Готовы?
— Да.
Уваров нажал кнопку. Мартин, словно у него подогнулись ноги, медленно опустился на ковер. Голова упала на вытянутые вперед руки.
— Он спит. — Эдерс приподнял ему веко, затем взял за запястье. — Обратите внимание — он не рухнул как подкошенный, а тихонечко, я бы сказал даже, осторожненько опустился на пол. Сознание отключается мгновенно, а вот движения срабатывают плавно, видно, действует какой-то инстинкт самосохранения. Никаких внешних изменений: бледности, потливости, судорог. Да и поза — не как на душу положит, а вполне удобная. Пульс уже двадцать и еле-еле прощупывается.
— Но он же не дышит! — закричал Грег.
— Дышит. Дышит, но очень экономно, как при летаргии. Я же объяснял: организм функционирует в одну восьмую своих сил. Он по-настоящему отдыхает. Наверное, никаких сновидений, чувства заторможены, не ощущает боли. — Доктор взял со стола иглу и глубоко всадил ее в плечо негра. — Никакой реакции.
— Будите его. Ну вас к шутам, хватит, — забеспокоился Грег.
Уваров надавил кнопку.
Мартин открыл глаза, зевнул, сел и, шаря вокруг руками, произнес с досадой:
— Куда же я его дел?
— Что вы ищете?
— Ключ обронил от входной двери, — ответил он. — А когда станете меня усыплять?
— Вы уже спали, — ответил Эдерс.
— Не разыгрывайте, — усмехнулся Мартин и встал, держа ключ в руках. — Когда вы успели?
— В таком случае, как вы очутились на полу?
— Я же сказал — обронил ключ и искал. Усыпляйте.
— Во-о! — закричал доктор. — Я это предполагал, но не знал, в какую выльется форму. Он ничего не заметил, а сиденье на полу объяснил весьма разумно — искал ключ, который не ронял. Мы видели — он выпал из кармана после того, как Мартин заснул. Что отсюда следует?
— Да, что? — на этот раз вопрос задал Уваров.
— А то! — Эдерс поднял палец. — Что человек как бы вырывается из текущих событий. Процесс полностью исключается из сознания. Объект даже не подозревает, что с ним что-то происходило. Момент усыпления и момент пробуждения стыкуются, а период сна выпадает начисто. Ну а боль чувствовали?
— Какую еще боль? От чего?
— От укола иглой. — Доктор коснулся плеча, где запеклась капелька крови. — Вот здесь.
— Да перестаньте разыгрывать. Ничего со мной не случалось. Вы действительно меня кололи?
— Колол, каюсь, ради науки. — Эдерс провел языком по верхней губе. — Надеюсь, комментарии излишни. Давайте вторую стадию. Мартин, сядьте, пожалуйста, в кресло и запомните, что сидите именно здесь.
— Как вам угодно. — Негр прошел к стене и уселся в кресло.
— Но как же организм не реагирует на столь резкие скачки в ритме? — удивился Грег. — Сначала тонус стремительно падает, затем столь же стремительно, без всякой адаптации возвращается в нормальное состояние. Удивительно. В обыденной жизни организм весьма резво отзывается на смену климата, погоды, часовых поясов, уровня над морем. Вспомните об адаптации космонавтов после длительных полетов. Некоторые это переживают болезненно и даже весьма.
— Спросите что-нибудь полегче. — Эдерс пожал плечами. — Еще одно подтверждение: мы не знаем возможностей своего же собственного организма. До конца не познали сами себя, ни своих физических, ни психологических сил.
— А их можно познать до конца?
— Сомневаюсь. — Доктор скривил губы.
— Сомнения — удел людей незаурядных. — Грег покосился на Эдерса. — Лишь невежды категоричны и безапелляционны в своих заявлениях. Однако продолжим. Действуйте, Миша.
Физик нажал кнопку. Мартин опустил веки и чуть-чуть склонил голову-набок.
Положим его на диван и пусть спит. Или лучше отнесем наверх, пусть потом попробует объяснить, как там очутился.
Мартина отнесли в комнату, где проводили эксперименты над Грегом, и уложили на кушетку.
— Я останусь и буду наблюдать, — сказал Эдерс, — а вы через часик приходите…
Мартин проснулся спустя полтора часа. Все стояли подле него и ждали заключения доктора. Негр сел на кушетку, потянулся и, посмотрев вокруг, спросил:
— Надо что-нибудь?
— Вы о чем? — поинтересовался Грег.
— Я спрашиваю, что-то требуется, раз вы прибежали? Проголодались? Я и отлучился-то прилечь на какую-то минуту.
— Вы никуда не отлучались. Сидели внизу в кресле. Вас усыпили и доставили сюда. И произошло это не минуту, а почти два часа назад, — начал объяснять ему Эдерс.
— Сговорились? — Мартин усмехнулся. — И не совестно подшучивать над стариком? Трое на одного — разыгрываете? И вы, Брут? — Он укоризненно взглянул на Фрэнка.
— Мартин, клянусь, вас никто не разыгрывает. — Грег потряс его за плечо. — То, что сказал доктор, правда.
— Не может быть, — удивился Мартин. — Я уверен, что пошел прилечь, но уж, во всяком случае, заснуть-то не успел. Странно.
— Как чувствуете?
— Превосходно. Впечатление такое, словно на миг смежил веки и открыл снова. Чувствую себя бодрым и здоровым.
— Надеюсь, комментарии излишни? — Эдерс с торжеством окинул присутствующих взглядом. — Могу добавить: ночью он не сомкнет глаз, организм отдохнул в полной мере, как если бы Мартин проспал крепким и здоровым сном восемь часов. Сейчас органы работают нормально. Убирайте, Миша, свои причиндалы и пойдемте ужинать, а на заре отправимся встречать нашу знакомую…
