— Ты позавтракал? — спросил он.
— Утром у меня единственное желание — чтобы быстрее наступил день. Не люблю… — Меня прервала приятная птичья трель сигнала компа. — Ах ты пташка моя… — сказал я ему, а Будде: — Посмотри, что он нашел. Там должен быть свежий след дружбы Мануэля Эдварда Ласкацио с Джереми Красински.
Я не успел еще сунуть ноги в брюки, когда громкое шипение Будды заставило меня взглянуть на экран монитора. На нем виднелись лица тех, кого мы искали уже вторую неделю. Ласкацио слушал что-то оживленно рассказывающего Красински, у обоих были радостные лица, с тем особым выражением, которое бывает у людей, рассчитывающих на крупную сумму. К сожалению, камеры в общественных местах обычно не соединены с микрофонами, а наши искатели удачи беседовали друг с другом в уже намеченном нами для проверки
кегельбане.
— Ес-сть… — выдохнул Будда, не отрывая взгляда
от экрана.
— Займись этой записью, — сказал я, застегивая рубашку. — Проверь ее кадр за кадром. Нам нужно знать, разговаривал ли еще кто-нибудь с ними в этот день, если да — ищи эту личность среди посетителей кегельбана. Кроме того… — Я сел за телефон, снял трубку и положил снова. — Сделай фотографии обслуживающего персонала, мы с ними побеседуем. — Я немного по-Думал, но пока что, натощак, мне ничего больше в голову не приходило. — Можешь еще… — Я поколебался — избыток следов может оказаться хуже их полного отсутствия — и набрал номер сервиса. — Нет, ограничимся пока этим кегельбаном. С удовольствием там сыграю… Алло? Номер двести семь. Завтрак для… Мину-ТУ! — Будда отрицательно покачал головой, он уже был занят поиском, и его невозможно было от этого отвлечь даже с помощью байкальской икры; уставившись в экран, он почесывал щеку возле уха. — Завтрак для одного, кофе, свежие булочки, немного масла, джем, побольше сока, четыре вида. Две пачки «голден гейта» номер два…
— И пачку «Бруно-Б»! — прошипел Будда.
— И пачку «Бруно-Б», — механически повторил я. — Пока все, спасибо. Ты что, всерьез начал курить?
Он набрал какой-то код, поторапливая машину нервным движением головы.
— Собственно, я все время курю, — бросил он через плечо. — Иногда меньше…
Звонок известил о появлении за дверью завтрака. Открыв дверь, я забрал тележку и, сев спиной к компу, съел две булочки с джемом и выпил почти весь сок. Отдав таким образом должное желудку, я с чистой совестью закурил. На экран я не смотрел, а Будда не сообщал мне о текущих результатах поиска, и именно это и было мне нужно. Я вытащил из гнезда наушники и нашел какую-то музыкальную радиостанцию.
— Не буду тебе мешать, — сказал я Будде. — Я ненадолго отключусь, хорошо?
Он кивнул. Я свалился в наушниках на кровать и предался размышлениям. Мануэль. Дыра между мирами. Мануэль, Красински. Дыра. Контрабанда. Чего? Ничего нового у нас не появилось, по крайней мере, я об этом не знаю. Дыра, зачем? Кому она нужна, им или нам? Скорее им. Красински и Ласкацио. Курьеры? Наверняка. Ласкацио — здешний или оттуда, черт его знает, скорее не наш. Если так, то он должен, они должны чувствовать себя у нас достаточно уверенно, может быть, действует уже целая сеть, наверное, так, убийство всегда несколько рискованно, нужно иметь хорошее прикрытие. Разве что он идиот. Или ситуация вынуждает. Ну ладно, а что с нами, с Буддой и со мной? У нас есть оружие? Но от него никакого толку, все равно отберут, если нам удастся добраться до какого-то штаба. Подстраховка… Да. Оставлю весточку Саркисяну, может быть, Крабину… Сейчас… Кра-бин?.. Крабин… Кра… А! Почему вдруг Крабин ассоциировался у меня с биографиями для нас? Неважно, но и в самом деле надо бы подумать о легендах. Это первое. И, черт побери, что-то ведь еще крутилось у меня в голове? Ну? Что это было? Господи, что за хлам вместо мозга. И кто только убедил меня в его надежности…
Горячий столбик пепла отвалился от сигареты и упал на подбородок. Я машинально вскочил, приняв сидячее положение, левая рука обо что-то ударилась, я выругался. В то же мгновение я увидел, что Будда, словно мое отражение, вскакивает со стула. Его вопль пробился сквозь тихую музыку.
— Черт, да что же это такое? Я чуть не… — Он рассмеялся.
Я снял наушники.
— Что случилось?
— Чтоб тебя, ч-черт… — Он резко развернулся и выбежал в туалет. Я услышал, как плещет струя мочи. — Я уже пятнадцать минут сжимаю ноги, у меня пузырь переполнился… — с облегчением простонал он. Зашумела спускаемая вода. Будда появился в дверях. — Сначала ты меня усыпил своим бормотанием, а потом грохнул рукой по телефону. Смотри, осел. — Он наклонился, разглядывая мокрое пятно на брюках. — Последний раз со мной такое было еще в пеленках. Нет, не могу. — Он снова засмеялся. — Обмочился в штаны! О господи… — Он согнулся пополам и взревел на всю комнату. Звякнуло стекло в окне. Я захихикал. Будда поднял голову, словно хотел убедиться, что я разделяю его радость, секунду смотрел на меня и вдруг снова разразился гомерическим хохотом, сделал полшага вперед и свалился на пол. — Почему это тебя не веселит, О-о-оуэн? — выдавил он.
Я изо всех пытался сдержаться, но в конце концов сам расхохотался во весь голос.
— В самом… деле… смешно… — с трудом выговорил я.
— Нет… Не могу… — застонал он и снова согнулся пополам. — Нет… Уйди…
Стараясь не смотреть на свернувшегося в клубок Будду, я выскочил в ванную. Я весь был в поту, пришлось еще раз принять душ. Когда я вернулся в комнату, Будды там не было. Он появился через две минуты, в других брюках. Стиснув зубы, он несколько раз резко втянул живот, пытаясь подавить смех. Нам грозило повторение идиотской сцены пятиминутной давности. Сменной рубашки у меня больше не было.
— Хватит! — рявкнул я. — Нашел что-нибудь?
Мне показалось, будто в его взгляде мелькнула обида, но он взял себя в руки, глубоко вздохнул и подошел к компу:
— Я еще не закончил, но…
— Нет, в таком случае я лучше подожду. Скоро приду.
Я пошел к двери, но меня остановил голос Будды:
— Я не могу узнать, куда ты идешь?
— Так уж вышло, что не всем, что знаю, я могу делиться.
Я хотел еще что-то добавить, но он застал меня врасплох выражением лица и шипящим голосом:
— Ну тогда катись, великий детектив.
Отвернувшись, он ткнул пальцем в клавишу. Я тоже повернулся и вышел. В холле я зашел в телефонную будку, связался со своим компом, сообщил ему пароль и потребовал номер Робина. Что-то, видимо, было не в порядке со звуковым выходом, мне пришлось четырежды выслушать номер, прежде чем я понял, что бормочет трубка. Я сразу же набрал номер.
— Вернусь, покажу тебе, где раки зимуют, — пригрозил я компу. Я прождал шестнадцать гудков, прежде чем кто-то снял трубку, но не ответил. — Говорит Оуэн Йитс. Мне нужно поговорить с Ником или Робином, можно с Полом. — Человек, с которым я хотел говорить, когда-то представился именем Ник, а когда услышал, что один Ник среди нас уже есть, невозмутимо предложил перейти на другое имя. Наверняка он должен был помнить тот случай. — Я туда попал?
