понять, что же такого особенного в лисе и как я могла соперничать с Эллой за его внимание. А главное – как умудрилась ту обойти.
Беседа не ладилась.
Виконт, за все время сказавший лишь несколько слов во время представления сестры, казался потерянным. Лис раздражался все больше от странных вопросов Эстеллы, но пока держался.
Я просто наслаждалась мясом. Вкус блюд не могла испортить даже гнетущая атмосфера.
В какой-то момент взгляд леди, направленный на меня, из равнодушного стал цепким.
– Вейя, не откроете свой секрет? – неожиданно спросила она.
– У меня есть секреты? – удивилась я.
Леди вежливо улыбнулась и кивнула на брата.
– Как вам удалось сблизиться с ним? Маэль не умеет заводить друзей. Откровенно говоря, у него никогда не было даже хороших знакомых, не говоря о друзьях…
– Что сказать, я от природы общительная, – соврала я.
Йормэ сжал губы, чтобы не фыркнуть. Он-то помнил, как мы познакомились. Вот только если он в библиотеке прятался от чужого внимания, предпочитая общению с людьми книги, я читала потому, что друзей-то у меня особо не было. Я не умела их заводить. Ния сама решила со мной дружить. Как и Юна…
Только оказавшись в отряде Каннэя, я неожиданно для самой себя начала обзаводиться друзьями. И не сказала бы, что в том была моя заслуга.
– Действительно? – Она улыбнулась. – И это все?
– Никаких других талантов у меня нет.
Эстелла помолчала немного. От ее оценивающего взгляда зудела кожа.
– Возможно, вам стоит познакомиться с нашим отцом.
– В этом нет нужды, – поспешно произнес виконт.
Эстелла раздраженно поджала губы.
– Маэль, как ты можешь так говорить? Наконец появился кто-то, кто готов проводить с тобой время.
– И ты желаешь это исправить? – напряженно спросил он.
В словах ее мне чудились снисходительность и злорадное удовольствие. Эстелле нравилось видеть своего брата таким встревоженным.
– О чем ты? – неискренне удивилась она. – Неужели ты считаешь, что отец станет рассказывать посторонним, пусть они и являются твоими друзьями, о всех твоих недостатках? О срывах, истериках, побеге из дома?
Виконт побелел, сравнявшись цветом с воротничком своей белоснежной рубашки.
– Или, – продолжала Эстелла, наслаждаясь моментом, – ты боишься, что госпожа Крейц прекратит общение с тобой, если узнает, как ты пытался покончить жизнь самоубийством?
– А вам это действительно нравится, – с удивлением произнес Йормэ.
– О чем вы? – не поняла она.
– Вам доставляет удовольствие мучить своего брата, – мрачно пояснила я. – Не стоит с таким удовольствием рассказывать о всех бедах виконта. Иначе у стороннего слушателя может сложиться мнение, что во всем произошедшем с ним виноваты вы.
– Полагаю, обед завершен, – добавил лис. Он же первый отложил приборы и поднялся. – У меня удивительным образом пропал аппетит.
– У меня тоже, – поддакнула я.
Наладить отношения с Эстеллой у нас не получилось, но я не испытывала по этому поводу никаких сожалений. Оно того не стоило.
Не дожидаясь, пока мы покинем ее, виконтесса раздраженно швырнула салфетку на стол и порывисто поднялась. Вид при этом она имела крайне оскорбленный. Будто бы не она только что пыталась унизить своего брата, а я имела наглость нелестно отозваться о ее семье.
После того как Эстелла ушла, за столом царило неловкое молчание, нарушил которое виконт.
– Я должен объясниться…
– Не должны, – остановил его Йормэ.
Я поддержала лиса.
– Если у вас появится желание нам что-то рассказать, мы выслушаем, но заставлять себя не стоит.
Несмотря на неудачное начало и неприятный разговор, завершился обед на удивление мирно. Лис, так долго враждебно относившийся к виконту, наконец смягчился. Ему стало легче воспринимать его как живого человека, а не Мясника после слов Эстеллы. Ни я, ни Йормэ не знали, что пришлось пережить виконту в прошлом, но теперь-то мы понимали, что жизнь его не была простой.
Распрощавшись с Герсом – ради разнообразия Йормэ решил быть милым и дружелюбным, – глядя вслед его отъезжающей карете, лис вздохнул.
– Мы облажались, пирожочек.
– Ну и пусть. Эстелла мне все равно не понравилась. Думаю, она подружилась бы с Эллой. Они похожи… В любом случае барону Джинти мы все еще интересны, можно попробовать выяснить что-нибудь через него.
Если бы я только знала, как сильно Эстелла с Эллой похожи. Если бы представляла, как сблизит их ненависть ко мне…
Если бы догадывалась, чем все это обернется, обязательно была бы осторожнее.
Но, живя в счастливом неведении, я шла по набережной рядом с лисом, пока Эстелла сидела в гостиной семьи Верман за чашкой чая, в компании Эллы и ее кровожадного братца.
В изысканном интерьере за светской беседой вершилась моя судьба.
Йормэ проверял почту каждый день. Не то чтобы это доставляло ему удовольствие, но лис ждал письмо из управления. Он почти не верил, но надеялся, что учителю Дайна не удастся уйти от наказания. Но чем дольше Йормэ ждал, чем больше времени проходило, тем очевиднее становилась неприглядная правда: кто-то влиятельный и сильный осознал ценность опытного и талантливого целителя и решил прибрать его к рукам.
Возможно, это было по той же причине, по которой нам с лисом, покалечившим людей, не назначили никакого серьезного наказания. Закон просто не работал так, как ему следовало.
На пятый день нашего отстранения, перебирая письма, Йормэ неожиданно замер и с напряженным видом посмотрел на меня. Я читала и не сразу заметила его взгляд, как и пододвинутый ко мне конверт.
По постели было разбросано много вскрытых или еще нет писем, рекламных буклетов и непонятных листовок.
– Вейя, – позвал лис.
– М-м-м?
В этот момент герой как раз должен был сорваться в пропасть, и мне очень не хотелось отвлекаться от книги, но что-то в голосе Йормэ все же заставило повернуться к нему.
На протянутом конверте виднелся герб Киллианов.
– А немного им понадобилось времени, чтобы узнать, что я больше не живу в общежитии, – восхищенно произнесла я, принимая письмо.
– Ияр уже писал тебе?
– И он, и Ита. Просили прощения. И второй шанс.
– Что ты им ответила?
– Ничего, – пожала я плечами. – У меня сейчас нет желания со всем этим разбираться. У нас есть дела поважнее.
Я понимала, что следовало бы прекратить все одним письмом, но не могла его написать. Несколько раз пыталась ответить драконам, но каждая из попыток заканчивалась резким и злым посланием или, напротив, отвратительно жалким. У меня не получалось ответить вежливо, но твердо. И я откладывала и откладывала, втайне надеясь, что скоро драконам надоест и они отступят.
Но Киллианы проявляли поразительное упорство.
Следующий конверт заставил Йормэ забыть о драконах. Он помрачнел.
