Город выглядел безмятежным. По улицам суетливо сновали автомобили, во дворах горланили подростки, мамаши чинно толкали перед собой коляски. Кто-то, поглядывая на часы, торопился на работу, кто-то заворачивал в магазин, студенты спешили попасть на лекции в учебные заведения, люди постарше просто медленно прогуливались в скверах, насыщая легкие кислородом. Через каких-то два часа картина полностью изменится. Поменяется и сам город. Вот только вправе ли он погрузить его в растерянность и страх?
— Степан Федорович, — услышал генерал и, повернувшись, увидел своего зятя, капитана Савельева.
— С Викой все в порядке? — пытаясь скрыть тревогу, спросил он.
— Все в порядке, не переживайте.
Шашков с облегчением улыбнулся. Дочери с мужем повезло, парень он толковый, служит отлично, а самое главное — любит Веронику по-настоящему.
— А ты-то чего здесь? Мимо, что ли, проходил?
— Нет, не проходил… Я вас дожидался. Вчера я видел Людмилу Герасимовну с вашим…
Лицо Степана Федоровича закаменело.
— Послушай, Игорек, я в твои семейные дела не лезу, и ты тоже в мои дела не лезь. Договорились? Не желаю ничего слышать, она моя жена. А потом это могла быть дружеская, ничего не значащая встреча.
— Хотите, я ему физиономию расквашу! — неожиданно предложил капитан Савельев.
— Не хочу… Если что, я сам разберусь. Да и не было ничего, ведь так?
— Так, — выдавил Савельев.
— Вот и славно. А теперь топай на службу. А у меня тут дел тоже будет полно. Объявляем чрезвычайное положение. Ты готов? Машины к пунктам подходят?
— Да, подходят. Через полчаса будет еще двадцать автобусов, снимем с линии. Думаю, проблемы с эвакуацией населения не возникнет.
— Хорошо. В городе не должно быть никакой паники. А вообще, спасибо тебе.
Шашков сел в служебную машину и поехал на службу, где придется принимать нелегкие решения.
Дед Ефим проснулся рано. Он был уверен, что наступил тот самый день, ради которого он и появился на свет. Вся его прежняя жизнь была всего лишь подготовкой к нему. Если он не сумеет сделать предначертанного, то за него это не сделает никто другой.
Вытащив из небольшого деревянного сундучка меховой кафтан шамана, он неторопливо облачился. В просторную брезентовую сумку аккуратно уложил шапку с закрепленными на ней оленьми рогами, сюда же положил бубен. Мысленно пожелал себе удачи и потопал по направлению к вулкану.
Вулкан Авачинский продолжал дымить, временами выбрасывая в небо столбы пепла, прижимаемые к земле сильными порывами ветра. Шла незримая битва между богом неба и богом земли, и было совершенно непонятно, какая же из сторон окажется победителем.
Вулкан сердился все больше. Выбрасываемый в воздух пепел и куски горных пород падали на землю, словно град, и уже покрыли окружающее пространство на четверть метра высотой.
Следовало идти дальше, не останавливаться, чтобы помочь Гутху. Ведь он его белый воин. Дед Ефим молился ему ежедневно, знал о его слабостях и даже подсмеивался порой над своим божеством. Но сейчас он понимал, если не вмешаться, то две противоположности, две враждующие стихии погубят друг друга, и победителей в этой войне просто не будет.
По основным дорогам к вулкану не пробраться, они перекрыты, но ему хорошо знакомы другие тропы, по которым ходили только звери. Если его увидит чужой человек, он способен на время превратиться в камень и останется неузнанным. Поправив сползающую на плечо сумку, старик зашагал дальше в горы. Природа, предвидя смертельную схватку между двумя великими исполинами, замерла в ожидании, разбежались в разные стороны звери, только иной раз, когда вулкан вдруг неожиданно затихал, раздавалось далекое и беспокойное стрекотание сверчка.
Протопав два километра, дед Ефим посмотрел вниз на реку Камчатка, весело сбегающую по склону и отбрасывающую блики с неровной водной поверхности на примолкшую природу.
Осторожно, будто опасаясь, что бес Камули утащит его через огнедышащую расщелину в глубину горы, старик ступил на вулкан. Внутри горы усилился гул. Нечестивый бес выражал свое неудовольствие его присутствием. Раздался грохот железа, как если бы кто-то без конца ронял тяжелые цепи. Это бесы заковали в кандалы очередного грешника. Справа от себя Ефим увидел свежеизлившийся поток лавы. Подняв со склона темную суковатую палку, он сунул ее в самую середину магмы и пошуровал, стараясь разозлить спрятавшихся в ней бесов. Дерево тотчас занялось огнем. Старик отбросил в сторону вспыхнувшую палку, посмотрел в глубокую синь неба, заметно подпорченную выбросами пепла, и прислушался. Когда до его слуха донесся едва различимый нарастающий гул, он понял, что вышел точно к намеченному месту.
Собрав со склона семь толстых веток, дед Ефим выложил их в радиальный круг. Это был нижний мир, там, где царствуют самые свирепые духи. Затем на семь веток положил другие, поменьше, это был верхний круг, а потом, уже без разбора, уложил совсем тонкие ветки и сухую траву. Кострище в виде небольшой пирамиды было готово, оставалось его подпалить и начать войну. Затем шаман привязал к посоху бубенцы и, встряхнув ими, вслушался в мелодичный звон.
Внутри вулкана сильно загудело, застучало железо. Это бес, почувствовав приход смелого воина, вооружал своих слуг для борьбы с ним. Схватка обещала быть смертельной. Сунув палку в остывающую уже лаву, Ефим увидел, как она тотчас заискрилась и вспыхнула — бес Камули был по-прежнему невероятно силен. Может, все-таки удастся избежать войны и попробовать его прогнать? Набрав в легкие побольше воздуха, шаман почувствовал, как они едва не вспыхнули от раскаленного жара, и громко запел, стараясь горловым пением отпугнуть злых духов. В прежние годы ему это удавалось. Но боги не желали его слышать и продолжали готовиться к войне, чтобы окончательно уничтожить друг друга. В следующую секунду, видно, для того, чтобы его прогнать, из жерла вулкана вырвался столб дыма с огнем пламени, за которым из расщелины полилась лава, выжигая на склонах оставшиеся деревья. Теперь стало ясно, что противостояния не избежать, и дед сунул горящую палку в пирамиду хвороста. Затрещав и пустив столб дыма к небу, она напомнила небольшой вулкан. Дед Ефим чувствовал, как где-то высоко в небе летит камень, брошенный богом Гутху в беса Камули. Пройдет совсем немного времени, и он с невероятной силой упадет на землю, заставив всех бесов содрогнуться. Он должен уговорить Гутху повременить с ответным ударом, зная, что это будет нелегко. Если убедить его все-таки не удастся, тогда, быть может, это получится у других шаманов, что придут после него.
