разговор предстоит серьезный, и никаких отговорок мама не примет. Девочка напряглась, мысленно перебирая провинности, за которые ей могло прилететь. Вроде ничего не было. Она вообще в эти дни посещала только манеж со Смолкой, лицей, потом сразу шла домой и готовила письма. — Пора нам с твоим нарядом что-то делать! — Госпожа Клонье поджала губы и неодобрительно оглядела рубашку, один край которой выбился из-под ремня штанов. — Посмотри, на кого ты похожа⁈ Девушка должна быть девушкой!
— Но…
Веер госпожи Клонье слегка стукнул ее по макушке.
— Молчи, когда старшие говорят. Я всё прекрасно понимаю и принимаю… Я не одобряю твою профессию, но… к сожалению, призванные не могут не заниматься тем, что у них получается лучше всего. Потому да, я согласна, что тебе нужна удобная одежда, в которой можно бегать, прыгать и лазать на всякие крыши… или куда там надо. — Госпожа Клонье неодобрительно качнула головой. — Но при этом ходить в этом… — Новый сердитый взгляд на мужские штаны и мужскую же рубашку, которые были просто ушиты по размеру. — И я не просто так выспрашивала о моде вашего мира. Мы с моими девочками, считаю, неплохо потрудились.
— Вы сшили для меня одежду, в которой будет удобно и которая предназначена девушкам? — озадачилась Наташа.
Госпожа Клонье указала на ширму.
— Шагом марш! Сейчас посмотрим, что получилось.
В некоторых обстоятельствах Наташа предпочитала не спорить. Сейчас был как раз такой момент. Госпожа Клонье явно встала на тропу войны с тем, что она называла безвкусием в одежде. Девочка молча прошагала за ширму, где ее уже ждали помощницы ее мамы. Наташа краем глаза заметила, как госпожа Клонье села на стул рядом с Гонсом Аретом. А он тут зачем, интересно?
Через пятнадцать минут Наташа появилась из-за ширмы в новом наряде и задумчиво стала разглядывать себя в зеркало. Остальные пока тоже молчали, явно решив дождаться реакции Наташи.
Сама Наташа сначала повернулась одним боком, потом другим, встала спиной, изогнув голову так, чтобы хоть что-то разглядеть на спине. Покачала головой. Теперь понятно почему мама так настойчиво выспрашивала ее о женских брючных костюмах, прося нарисовать самые разные фасоны. Этот костюм был явным смешением моды ее родного мира и этого. Брюки, да, темных тонов, точнее, темно-синего цвета… может цвета ночного неба, но с небольшими украшениями, с широкой талией, которую охватывал такой же широкий кожаный пояс, на котором была закреплена кожаная сумка, с другого бока висел кошелек. Белая рубашка, но уже по местной моде, с треугольным вырезом, края которого соединялись завязанным у горла чем-то средним между бабочкой и коротким галстуком с застежкой из золота с украшением из какого-то черного камня в центре. На рубашку Наташе надели жакет того же цвета, что и брюки. И опять-таки, он был одновременно сделан и по местной моде, и по моде ее родного мира. Карманы, в частности, явно пришли из ее родного мира, в этом до ее появления здесь о карманах не знали. В брюках, кстати, тоже были карманы. Рукава у жакета слегка сужались к запястьям, где они фиксировались серебряными запонками. И обувь… Мама позаботилась даже об этом, и их явно делали на заказ, уж очень эти туфли фасоном напоминали кроссовки. Если не приглядываться, обычные кожаные черные туфли, а вот если пощупать, то тут и тканевая вставка сверху для вентиляции, и мягкая подошва без каблука — всё для удобства в беге.
Наташа еще несколько раз осмотрела себя со всех сторон. Кстати, мама позаботилась даже о заколке для волос, подобрав ее в тон наряду и теперь волосы были собраны за спиной в пышный хвост.
Девочка хотела что-то сказать, но горло перехватило. Это же получается, что мама подбирала всё от и до, даже обувь специальную заказала отдельно, пояс. Всё было подобрано идеально и в тон. И даже цвет подобран так, чтобы не бояться испачкать. И сама ткань прочная. Красиво, но функционально.
Несколько раз она пыталась что-то сказать, потом не выдержала, просто подошла к госпоже Клонье, уперлась лбом ей в грудь и всхлипнула.
— Мама…
— Ну-ну, ну что ты? — госпожа Клонье даже растерялась. — Ну будет тебе…
— Спасибо… — девочка все-таки не выдержала и разревелась. Госпожа Клонье просто обняла её, и пока девочка плакала, так и стояла.
Наконец Наташе удалось взять себя в руки, она отстранилась, огляделась, пытаясь одновременно вытереть платком лицо от слез.
— А где все? — удивилась она.
— Выгнала, — отмахнулась госпожа Клонье. — Негоже им смотреть, как плачет юная леди. Ну что ты, глупышка? Чего так распереживалась?
— Не знаю, — честно призналась Наташа. — Я же ведь почти не помню маму… Потому мы всегда с папой ходили по магазинам. Он мне покупал.
— Что мужчина может понимать в женских нарядах? — недовольно буркнула госпожа Клонье. Наташа слабо улыбнулась.
— Спасибо.
— Ну будет тебе. Там на столике графин с водой стоит, там же салфетки лежат, намочи одну и протри лицо. Давай приводи себя в порядок. Там ещё мой непутевый племянник тебе подарок принес. А одежда… если понравилась, то в таком же стиле еще сошью. И всё-таки, выходное платье тебе тоже нужно. К счастью, об этом я заранее позаботилась, так что наряд на праздничный бал мы найдем.
— Ты знаешь⁈ — удивилась Наташа.
Госпожа Клонье щелкнула ее по носу.
— Конечно, знаю. Председатель сразу меня известил, что тебе послано приглашение. Он всё боялся, что ты заявишься туда в том, в чем обычно ходишь.
— Вот был бы скандал, — усмехнулась девочка.
— Да пусть его этот скандал, — безмятежно отмахнулась госпожа Клонье. — Так им и надо. Но ведь люди подумают, что у тебя вкуса нет!
— А у меня его и нет, — совсем уже пришла в себя девочка и развеселилась.
— Расскажи мне, как у художника отсутствует вкус, другое дело, что ты сама к себе так относишься. Всё, давай, зови Гонса.
Гонс Арет, казалось, ждал за дверью и появился
