Однако лично она предпочла бы, чтобы во всем мире были приняты настолько жесткие законы о контроле над оружием, чтобы все, от его производителей до потребителей, сдались, не желая иметь дело с бумажной волокитой. И чтобы наказание за совершение преступления с помощью огнестрельного оружия соответствовало бы тяжести содеянного… И чтобы можно было пристрелить ублюдка из его же ствола, а потом похоронить его вместе с орудием преступления. Она пришла к такому выводу, когда увидела,
что дробовик двенадцатого калибра с близкого расстояния может сделать с телом семилетнего мальчика.
– Вы не возражаете, если мы подождем здесь мисс Рид? – спросил Селуччи, прежде чем человек за стойкой смог решить, соглашается с ним Вики или дерзит. Майк считал, что уже исчерпал свой дневной запас страстных обличительных речей.
Слегка нахмурившись, мужчина пожал плечами.
– Почему бы и нет, если вы от Барри. Знаете, он гордость и радость клуба, здесь никто и близко с ним не сравнится. Он поедет на следующую Олимпиаду и, если в мире есть хоть какая-то справедливость, вернется с золотой медалью. Черт! – Потянувшись за телефонной трубкой, другой рукой он махнул в сторону лестницы. – Клубная гостиная на втором этаже, можете подождать Берти там.
Гостиная была обставлена коричневыми и золотистыми диванами и стульями и парой больших столов. Еще там имелась витрина для трофеев. На маленькой стойке в углу стояла большая кофеварка, несколько банок растворимого кофе, электрический чайник и четыре заварочных чайника разного размера.
Единственным гостем в три часа дня в понедельник был маленький серый кот, свернувшийся калачиком на экземпляре «Библии стрелка». Кот открыл глаза, когда вошли Вики и Селуччи, затем демонстративно снова зажмурился.
За большими окнами в северной стене раздавались звуки ружейной стрельбы.
Селуччи посмотрел в окно, взял бинокль с одного из столов и навел на мишени.
– Если только те двое не пытаются коварно сбить нас со следа, – сказал он мгновение спустя, передавая бинокль Вики, – среди них нет снайпера, которого мы ищем.
Вики положила бинокль обратно на стол, не потрудившись посмотреть.
– Послушай, Селуччи, незачем нам обоим торчать здесь до четырех. Почему бы тебе не заскочить к доктору Диксону и не отвезти близнецов и их отца домой. А потом ты сможешь вернуться и забрать меня.
– А ты пока чем будешь заниматься?
– Порасспрашиваю в клубе, поговорю с Берти. Не буду делать ничего такого, чтобы меня потребовалось опекать.
– Пытаешься от меня избавиться? – спросил он, прислонясь к стене.
– Пытаюсь проявить чуткость.
Селуччи скрестил руки на груди, и Вики подавила вздох.
– Слушай, я знаю – ты терпеть не можешь ждать. И вряд ли здешних бурных событий хватит, чтобы занять нас обоих на целый час.
Хоть ему и не хотелось это признавать, в словах Вики был смысл.
– Мы могли бы просто поговорить, – осторожно предложил он.
Вики покачала головой. Меньше всего она сейчас нуждалась в еще одном разговоре с Майком Селуччи.
– Поговорим, когда все закончится.
Он протянул руку и поправил ее очки.
– Непременно. – Это смахивало скорее на угрозу, чем обещание. – Позвони на ферму, когда захочешь, чтобы я за тобой вернулся. Незачем мне сваливаться как снег на голову посреди опроса.
– Спасибо, Майк.
– Без проблем.
– Ну и зачем я так поступила? – вслух удивилась Вики, когда осталась в гостиной одна. – Я же точно знаю, что он сейчас сделает. – Кресла были удобнее, чем выглядели, и она с благодарностью погрузилась в золотистый велюр. – Он согласился уехать только для того, чтобы выкачать из вервольфов информацию о Генри, когда меня не будет рядом.
Хочет ли она, чтобы Селуччи узнал, кто такой Генри?
– Он уже покопался в прошлом Фицроя, – сказала Вики коту. – Лучше, если он узнает о нем, когда ситуация под контролем, чем случайно.
Вполне разумные доводы, и Вики решила в них поверить.
Оставалось надеяться, что Генри поверит тоже.
– Извините, вы с ним только что разминулись. Он снова лег в постель.
– В постель? – Селуччи взглянул на наручные часы. – Сейчас еще нет четырех. Он что, болен?
Надин покачала головой.
– Не то чтобы болен, но у него разыгралась аллергия, поэтому он принял какое-то лекарство и пошел наверх прилечь.
Она убрала в бельевую корзину аккуратно сложенную простыню, мысленно сделав пометку – когда темнота разбудит Генри, не забыть сообщить ему, что у него аллергия.
– Я надеялся с ним поговорить.
– Он сказал, что встанет после наступления темноты. Кажется, тогда в воздухе летает меньше пыльцы.
Надин потянулась, чтобы снять с веревки еще одну высушенную вещь, и потеряла равновесие. Селуччи крепкой рукой подхватил ее под локоть.
«Я почти жалею, что он не вервольф, – подумала женщина, поблагодарив и стряхнув его руку. – И очень хорошо, что Стюарт сейчас в сарае».
– Если вы останетесь на ужин, вы сможете поговорить с Генри чуть позже.
Аллергия. Генри Фицрой не походил на мужчину, которого может уложить в постель аллергия. Как бы Селуччи ни хотелось верить, что писатель, к тому же автор любовных романов, – никчемный слабак, живущий в мире грез, он не мог отрицать ощущение силы, исходящее от этого человека. И он все еще был на пятьдесят процентов убежден, что писанина – прикрытие для связей с организованной преступностью. В конце концов, сколько времени нужно, чтобы накропать книгу? Осталось бы еще предостаточно, чтобы ввязаться в великое множество мерзких дел.
К сожалению, он не мог ждать бесконечно.
– Спасибо за приглашение, но…
– Детектив?
Селуччи повернулся на оклик.
– Мисс Нельсон просит вас к телефону.
– Прошу прощения.
Надин кивнула, полускрытая складками слегка потрепанной простыни. Ночная активность вервольфов не лучшим образом сказывалась на постельном белье.
Гадая, что стряслось у Вики, Селуччи вошел в дом и последовал за рыжеволосой девочкой в маленький кабинет рядом с кухней. Очевидно, эта комната появилась в фермерском доме после того, как более просторное помещение перегородили и установили за перегородкой сантехнику и ванную.
– Спасибо, мм…
Он впервые увидел пару младших близняшек всего пятнадцать минут назад, когда они появились, чтобы помочь Питеру и Розе отнести Дональда наверх и уложить в постель, и понятия не имел, которая из девочек его позвала.
– Дженнифер. – Она хихикнула, откинув с лица гриву рыжих волос. – Я – та, которая красивее.
– Извини. – Селуччи улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. – Я это запомню.
Она снова хихикнула и убежала. Все еще улыбаясь, он поднял старую черную трубку – вероятно, телефон не меняли с тех давних пор, когда тридцать лет назад сюда протянули линию, – и бросил:
– Селуччи.
Вики, которая прошла ту же школу телефонного общения, не испытывала проблем с отсутствием любезностей. Она сама редко к ним прибегала.
– Я только что узнала, что Берти Рид придет не раньше пяти.
– Собираешься ждать?
– У меня нет выбора.
– Мне приехать?
– Вообще-то нет смысла. Оставайся поблизости от фермы, чтобы я могла с тобой связаться, и постарайся не допустить, чтобы вер… Хиркенсы отправились на южные поля.
– Днем там должно быть достаточно безопасно.
– Плевать. Больше никого не подстрелят, даже если мне придется держать их всех на поводках.
Она повесила трубку, не спросив о Генри, что Селуччи слегка удивило – как будто Вики знала, что Фицроя нет рядом. Конечно, она могла просто проявить больше такта, чем обычно, но он в этом сомневался.
Обдумывая возможные варианты, он вернулся во двор, к Надин.
– Похоже, я задержусь здесь на некоторое время. Женщина, с которой Вики нужно поговорить, запаздывает.
– Нет проблем.
Надин слегка покривила душой насчет «нет проблем», но она считала, что Стюарту нужно привыкать быть терпимым к доминантам-невервольфам. Общение с детективом из Торонто послужит для Стюарта хорошей практикой и пригодится, когда ему снова придется вступить в кооперативное общество, а то прошлый раз чуть не обернулся катастрофой. Трудно держать существование вервольфов в секрете, если Стюарт норовит бросить вызов каждому встречному альфа-самцу. Надин понимала, что мужу трудно воспринимать чужаков в качестве защитников стаи, но что сделано, то сделано, ему просто надо научиться с этим жить.
«Или мы все погибнем. Как Серебрянка».
Она передала Селуччи пригоршню прищепок.
– Положите в корзину, пожалуйста.
Селуччи
