– И то утешение для Иуды, что ты, Иоанн, меня понял… Оставим Иуду, однако, но присмотрись, Иоанн, к Матфееву Благовесту. Присмотрись! Я его не раз перечитывал и увидел: Матфей же и Учителевы слова по-своему толкует.
– Как прикажешь тебя понимать, Иуда?
– Так и понимай. Матфей ваш повествует, как Учитель отказал домогавшейся Его помощи Хананеянке, у которой жестоко бесновалась дочь. Он якобы сказал ей: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». А ведь я был при этом. Ничего подобного Учитель не говорил. Задумайся над этим, Иоанн.
– Тут я с тобой соглашусь, Иуда. Христос был послан спасать все народы, а не только народ Израилев. Преобразить мир! О том пророчествовал еще Исайя: «Я сделаю Тебя светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли».
– Вот видишь, Иоанн, как не прав тот Матфей… А что он написал о распре, затеянной среди учеников Зеведеями? Я на память не жалуюсь, но припомнить такого случая не могу.
– О какой распре братьев ты говоришь, Иуда? – взволновался Иоанн Зеведеев. Однако ответа не получил. Ибо в это самое время за окнами прокричал петух, и докучливый ночной собеседник оставил Иоанна.
* * *
Просмотрев то, что он надиктовал вчера об Иуде, Иоанн, как и говорил ночному гостю, изменять ничего не стал, хотя и счел обвинение Иуды в краже денег из кассы мелковатым, да и кассу на деле держал действительно не он, а Матфей, что ему, как бывшему мытарю, было определено изначально. В общем, у апостола испортилось настроение. Ночной гость внес смятение в его душу.
Попив воды и заев ее ячменной лепешкой, он немного успокоился и попытался припомнить, о какой распре среди учеников, якобы затеянной Зеведеями, говорил во сне Иуда. Но ничего вспомнить не мог. Видно, годы, как червячки, изъели незаметно его память. Он обратился к ученику:
– А теперь, почтенный Прохор, давай вернемся к Благовесту от Матфея. Найди мне то место, где ученики якобы взроптали на нас с Иаковом. Есть ли в писании мытаря об этом? Кто-то мне говорил, что есть. О чем там речь?
– Досадно читать такое, господин мой Иоанн. Много ли он видел, этот Матфей? С чьих слов он пишет про Зеведеев?
– Не надо гадать, отче Прохор. Матфей глаголет со слов Петра. Но я хочу знать, о какой распре он пишет. Сколько распрей было меж учениками, пока они не созрели! Прочти-ка мне, Прохор, что там написал про Зеведеев этот бывший мытарь?
– Я буду читать прямо как у Матфея:
«Тогда подступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него. Он сказал ей: чего ты хочешь? Она говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, другой по левую в Царстве Твоем.
Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите; можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем.
И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься; но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим.
Услышавши сие, прочие десять вознегодовали на двух братьев.
Иисус же, подозвав их, сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими;
но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою;
и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом;
так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих».
Прохор замолчал. Молчал и Иоанн. Потом спросил:
– А есть ли сие сказание у Марка? Недаром же Петр обращается к Марку «сын мой».
– Есть и у Марка, наставник.
– А у Лукана?
– У Лукана – не так. Лука не пишет про Зеведеев. Он пишет – «Был спор между братьями».
– Прочти, что пишет Лука. Хочу послушать.
– «Был же и спор между ними, кто из них должен почитаться большим.
Он же сказал им: цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются;
а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий – как служащий.
Ибо кто больше: возлежащий или служащий? Не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий».
Иоанн помолчал. Потом сказал:
– Да, у Луки складнее. А попинать Зеведеев Матфея и Марка научил Петр… До того, как пришел к нам на берег Учитель, мы часто ссорились с рыжебородым Симоном… Он был много старше и любил меня пугать – таращил глаза и страшно ухал, как филин. Он всегда гнал меня от своей лодки, говорил: у меня такие страшные уши, что я рыбу ему пугаю.
Вспомнив что-то далекое, Иоанн чуть заметно улыбнулся, и его выцветшие от времени полуслепые глаза вдруг заблестели…
Глава 1
У моря Галилейского
У мальчика были большие уши. В раннем детстве, после того как отец подстригал ему волосы и мальчик выходил на улицу, прохожие останавливались, оглядывались на него и качали головами. Уши делали его похожим на маленькую летучую мышь. Однако в лице его – в глазах, в строении губ и в улыбке – было столько недет-ского благородства и доброты, что один старый книжник, долго смотревший и слушавший, как играет на флейте из тростника этот босоногий ушастик, сказал стоявшему рядом отцу мальчика:
– Сын твой будет царем или пророком.
Отец покачал головой:
– Он будет рыбаком. Иоанн будет рыбаком, как и его брат Иаков. Разве не определил Господь промысел Зеведеям и не поселил их у моря Галилейского?
Книжник радостно засмеялся простоте человеческой.
– Не силься разгадать промыслы Господа, авва, – покачал убеленной сединами головой книжник. – Пришли мальчика, и я буду его учить. Ибо кто не учит сына своего ремеслу, учит его воровать.
– Вот кончится в море рыба, тогда пришлю, – махнул рукой старый Зеведей и крикнул мальчику, чтобы тот звал брата снимать с шестов сети и отправляться в море. Старый Зеведей не любил пустых разговоров. Он уже заметил, что, когда Иоанн со своим старшим братом выходили в море, невод всегда был полон рыбы.
Но маленький Иоанн не забыл тропинку к дому старого книжника. Потихоньку от отца он носил ему рыбу, а старый Ахав исподволь учил мальчика Писанию, рассказывал ему об Аврааме, Моисее, Судьях; о еврей-ских царях Сауле, Давиде, Соломоне, о малых и больших пророках Израиля. И после встреч этих по дороге домой маленький Иоанн слышал, как стучит его сердце, и чувствовал себя ближе к Богу, чем его молящийся несколько раз в день отец.
– Запомни, мальчик, – наставлял Иоанна старый книжник. – Существует только тот, кто ищет Бога.
