Несколько минут езды по улочкам Николс-Тауна, и вот уже последние дома остались позади — как я говорил, это совсем крохотный городок. Дорога пустынна: никто меня не обгоняет, встречные машины тоже не попадаются. Проехав примерно с километр, я останавливаюсь на обочине. Надо в конце концов разобраться, где я и куда следует двигаться. К счастью, компьютер в машине — старенький «Макинтош», с ним можно вести беседу в нормальном диалоговом режиме. Куда хуже, если бы здесь оказался какой-нибудь новомодный «Игл» — в них встроены «характеры», и чужаку они могут не ответить из чистого упрямства.
«Кто ты?» — печатаю я вопрос и вывожу его на дисплей.
«Макинтош IIISХ. А ты?» — зажигается надпись. Не долго думая, я отвечаю:
«Друг».
«Что хочешь?»
«Дай карту Андроса».
«Ошибка».
Я подумал-подумал и догадался, в чем тут дело.
«Дай карту Андроса, пожалуйста».
«Если хочешь, можешь печатать А вместо Андроса», — великодушно предложил компьютер, и тут же на дисплее зажглась карта острова. Северная часть была изображена подробно — и это меня очень обрадовало, зато к югу от Мокси-Тауна карты просто не существовало — всю нижнюю часть экрана занимала мозаика из желтых и зеленых пятен неправильной формы.
«Где Кемпс-Бей?» — напечатал я.
«Ошибка», — отреагировал компьютер.
Я попытался перевернуть изображение, чтобы юг оказался на верху. Остров стал разворачиваться, а вместе с ним и желтозеленые пятна. Все ясно: «червяк» успел прогрызть в памяти компьютера самые неожиданные ходы.
Вернув картинку в первоначальное положение, я ткнул курсором в точку рядом с надписью «Николс-Таун» и дал команду на увеличение. Теперь весь экран занимала северо-восточная часть острова. От Николс-Тауна дорога шла почти строго на запад, в четырех километрах была развилка, там ответвлялась проселочная дорога, уходившая в северном направлении — к утесу Моргана, а километром раньше трасса поворачивала строго на юг-к городу Сан-Андрос.
Я решил ехать к утесу Моргана. Если там разжиться каким-нибудь плавательным средством, погрузить в него тело и отгрести подальше от берега, то под килем разверзнется бездна, в которой можно утопить не только мертвое тело, но и оба здания Нью-Йоркского Центра международной торговли, поставленные друг на друга. Эта бездна носит название «Язык Океана», или «ТОТО». Она представляет собой глубокий каньон, врезавшийся в мелководную Большую Багамскую банку. Менее чем в двадцати милях от Николс-Тауна — на полпути до острова Нью-Провиденс глубина достигает рекордной отметки — 2595 метров. А ближе всего «Язык Океана» подступает как раз к утесу Моргана. Судя по карте, 600-футовая изобата проходит всего в километре от берега, а крутой подводный обрыв начинается совсем близко от кромки воды.
В три часа ночи я въехал прямо на утес Моргана. Небо уже по светлело. На берег накатывались ленивые океанские валы. Метрах в пятистах слева располагался рыбацкий поселок из нескольких домиков. Если я потороплюсь, то успею незаметно воспользоваться чьей-нибудь лодкой. И тут — словно в насмешку надо мной — в одном из домиков поселка зажегся свет.
Черт! Черт, черт и черт! Рыбаки — народ трудовой, они уже начали подниматься. Рабочий день в поселке наступил, и, значит, плакала моя затея. Теперь надо думать о том, где бы укрыться и переждать день. Я вышел из машины и спустился к воде. Влево идти не было смысла поэтому я побежал вправо. Если бы меня ничто не остановило, я мог бы бежать таким образом все пять километров до Николс-Тауна. Однако очень скоро я перешел на шаг — впереди черным пятном вырисовывалось какое-то строение. Я подошел ближе. Дом. Точнее, огромный сарай, или эллинг, или склад для сетей. В общем что-то в этом роде.
Я отыскал дверь. Заперта. Постучал. Ни звука в ответ. Подергал дверь посильнее. Не открывается. Повел ладонью по косяку в поисках замка и обнаружил шляпки гвоздей. Очень хорошо. Просто прекрасно! Дом не просто заперт — он заколочен. Значит, можно войти внутрь, закрыться и провести там, например, день, не очень опасаясь, что заявятся хозяева.
Следующий час (небо стремительно голубело) я потратил на то, чтобы расшатать и вытащить гвозди и наживить их с обратной стороны двери. Затем я бегом вернулся к машине, варварски съехал по камням на пляж и подрулил к сараю. Было совсем светло. Где же поставить машину? Несколько кокосовых пальм — слабенькое укрытие. Лучшее, что я мог придумать, — это поставить машину за сараем так, чтобы она не просматривалась от поселка. В остальном следовало положиться на судьбу.
Я выволок из багажника труп и затащил в сарай. Осмотрелся. Большое, совершенно голое помещение. Свет пробивается сквозь несколько запыленных окошек, расположенных выше человеческого роста. Потолок из неструганых досок. Выше, очевидно, чердак. Туда ведет лестница, приставленная к стене. Ее верхние перекладины скрываются в черноте распахнутого люка. Я поднялся наверх. Действительно, рыбацкий склад. Только какой-то странный. Весь скарб на чердаке. Да и скарб-то хилый: рассыпающиеся в труху старые сети, несколько бухт канатов, обломки киля небольшой лодки. Ладно, перезимуем. Я спустился вниз. Можно было закрывать дверь.
Стоп! Все ли я сделал? Ну конечно же нет. Как я мог забыть про Эдика? Разумеется, по-настоящему я о нем не забывал ни на ми нуту. Но возможность связаться с Эдиком как-то выпустил из виду.
«Макинтош» в машине, безусловно, имеет выход в компьютерную сеть Андроса, а та связана с универсальной компьютерной сетью Багамских островов. Эдик сейчас должен быть в Нассау. По крайней мере пока Эдик с Володей не разузнают, что со мной, они никуда оттуда не денутся. Сложность, конечно, в том, что я не знаю, к какому компьютеру они имеют доступ и в какой файл я должен загрузить электронное письмо, но зато ребятам мой код доступа известен, а это уже очень много.
Я бегом вернулся в машину и включил комп. Через несколько секунд вышел на связь с сетью Андроса, а спустя какое-то время, которое показалось мне часом, отыскал вход в универсальную сеть Багам. Теперь необходимо составить программу-«бродягу». Она будет бродить по сети Нассау, пока кто-нибудь, знающий код доступа, на нее не наткнется. Сообщение засекречу моим личным шифром — это исключит случайное прочтение. А к коду доступа добавлю еще одну короткую подпрограмму, которая обеспечит самоликвидацию электронного письма после первого же прочтения.
Идеальное развитие событий мне представлялось таким. Проснувшись утром, Эдик включает какой-нибудь доступный ему компьютер в Нассау и проверяет, нет ли от меня вестей. Набрав код доступа и получив подтверждение, он выводит на дисплей текст и читает шифрованные строчки, которые, вспыхнув на несколько секунд, тут же гаснут. После чего сообщение исчезает из сети навсегда. Это идеальное развитие. Хуже, если моя программа наткнется на какого-нибудь «бага» и, подорвавшись, не дойдет до адресата. И совсем плохо, если кто-то чужой владеет моим кодом доступа и шифром. Впрочем, в моей ситуации не рисковать — значит идти на самоубийство.
