— Ну, я, разумеется, держу открытым канал связи с другими правоохранительными органами, хотя должен признаться, когда ситуация обостряется, канал этот часто выходит из строя.
Я задумчиво посмотрел на него. Мердок — парень правильный, из тех, кто все делает по инструкции, но он еще и друг и ни разу не давал мне повода сомневаться в нем.
— А сейчас как раз такая ситуация?
Он ухмыльнулся.
— Точно. И в ближайшее время улучшения не предвидится.
— Камни нашлись. — Я рассказал ему, как это случилось, но умолчал о Мирил. Делясь со мной информацией, она не была платным информатором, что понимал даже Мердок. У каждого есть источник, о котором лучше не распространяться. Тот же, кто слишком вольно обходится с именами, вскоре обнаруживает, что источник пересох. Кроме того, если бы я без разрешения Мирил раскрыл ее Мердоку, она скорее всего просто выпотрошила бы меня.
— Зачем тебе это надо? — спросил после долгого молчания Мердок.
— Просто надо.
— Разговаривать с открытым окном слишком душно. Садись.
Я открыл дверцу, сбросил на пол пакет из «Макдоналдса» и сел. Кондиционер тут же охладил влажную футболку, и я поежился.
— Коннор, будь реалистом. Даже если ты расследуешь это дело, тебе никто ничего не заплатит.
— Эй, офицер, а как же истина, правосудие, американские ценности?
Мердок закатил глаза.
— Капитализм — вот американский образ жизни. Анализ выгодности затрат — вот американские ценности.
— Звучит цинично, тем более от такого консерватора, как ты.
— Ты не хуже меня знаешь, Коннор, что в любой работе на первое место нужно ставить именно работу. Как только появляется личный интерес, можно заканчивать. А иначе плохо кончишь.
— Может быть. Мы ведь не впервые с тобой работаем, но прежние дела меня напрямую не касались. Это мое первое настоящее расследование после выхода из госпиталя. Оно для меня важно. Оно мне нужно. Убиты те, до кого никому нет дела. Ни полиции, ни Гильдии. Посмотри сам, Гильдия получила расследование, и об этом лишь мимоходом сообщили в новостях. У тебя отобрали расследование, и ты готов заняться другим делом. И еще одно. Мне не нравится, когда те, кто должен, не делают то, что в их силах. Мне не нравится, что мерзавец, совершивший уже не одно убийство, еще и уходит от меня. Такое не по мне. И больше я ничего такого не допущу. Хватит.
Мердок медленно кивнул.
— Ты только не увлекайся.
Я пожал плечами.
— А чем мне еще заниматься?
Он задумчиво посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей.
— Что думаешь о камнях? — спросил я.
Мердок тяжело вздохнул и постучал пальцем по рулевому колесу.
— Кому-то в Гильдии есть что скрывать. Камни ведут к этой темной тайне. Разгадай загадку камней, и ты поймешь, что это за тайна.
— Мы лишь знаем, что камни используются в ритуальных целях. Я занимался этим с первого дня.
Мердок покачал головой.
— Это не тайна. Ты уперся в угол, выйди из него. Камни украли задолго до убийств.
Я вздохнул.
— Значит, займусь камнями. Бельгор говорил о незнакомце, интересовавшемся селенитом как раз прошлой осенью. В совпадения мне не верится. — Я толкнул дверцу и вылез из машины. — Ты зачем приехал?
— Во-первых, хотел убедиться, что ты отправил все файлы. Во-вторых, сообщаю, что возвращаюсь к старому расследованию. Тому, которое приостановил, когда началась заварушка с этими серийными убийствами.
— Понятно. Файлы я отправил. Если могу помочь в новом деле, всегда к твоим услугам. — Вот так, фактически напросился на работу.
— Сейчас не получится. Речь идет о мертвом наркодилере, и никакого движения фактически нет. Понадобится помощь, звони. — Я кивнул, и он захлопнул дверцу и укатил. Провожая Мердока взглядом, я понял вдруг, что мы с ним поменялись ролями, и его дело стало моим. Что ж, по крайней мере мне за его помощь платить не придется.
Вернувшись в квартиру, я просмотрел последние материалы, присланные Мердоком перед тем, как у него забрали дело. Касались они в основном четвертой жертвы, молодого Дананна по имени Галвин Мактиарнах, приехавшего в Бостон на празднование Иванова дня. В самом начале службы в Гильдии, еще в Нью-Йорке, я знавал его отца, приятного во всех отношениях парня, Тиарнаха Руадана. Тогда детей у него не было. Глядя на фотографии с места преступления, я думал о том, как глупо все получилось для старика: ждать веками ребенка и потерять его так бессмысленно. Что ж, по крайней мере можно рассчитывать, что спуску Макдуину Тиарнах не даст.
Кроме этого, файл содержал кое-какую рутинную информацию по телефонным звонкам и контактам убитого, проверенным и не давшим ничего интересного, и описание минувшего дня, составленное самим Мердоком. Занимательное чтение — перечень событий, с которыми ты хорошо знаком, в изложении другого человека. Мердок не скрывал, что подозревает Шая. Обвинениям Макдуина в мой адрес он уделил куда меньше внимания.
В конце страницы нашлось место для короткого примечания. Мердок отследил-таки двух женщин из того списка. Дети у обеих умерли вследствие естественных причин. Третью женщину Мердок тоже отыскал, фейри по имени Деалле Сидхе. Напротив имени значился адрес в южном Бостоне. В приписке говорилось: «Телефона нет. Дома снова не застал». Полистав отчет, я обнаружил, что Мердок уже заезжал к ней несколько раз. Пожалуй, стоит попросить Мирил поискать в архивах Гильдии информацию по этой Деалле Сидхе.
А не пора ли позвонить в Германию? Звонка оттуда я так и не дождался. Немцы привыкли делать все так, как удобно им, и на давление не поддаются, особенно если давить пытается тот, кто просил об одолжении. Если я позвоню им еще раз, меня могут запросто занести в разряд докучливых зануд и отказать в нужной информации просто по злобе. Пожалуй, лучше всего проявить терпение и осторожность, тем более что сегодня суббота.
Остаток дня я провел безвылазно в кабинете, просматривая известные и неизвестные ритуалы с камнями. Большинство друидов можно разделить на две части: тех, кто предпочитает дерево, и тех, кто выбирает камни. Дерево обладает рядом прекрасных характеристик, но, на мой вкус, слишком активно реагирует на того, кто им пользуется. Поскольку оно сохраняет некоторую собственную, природную сущность, взаимодействие с ним нередко становится чем-то вроде партнерства. Наилучших результатов в работе с палочками и жезлами достигают те, кто хорошо понимает природу, ориентирован на нее и обладает высокой чувствительностью к органической энергии.
Меня же больше прельщает работа с камнями. Они послушны и делают то и тогда, что и когда вы от них хотите, не обращая внимания, устали вы или нет, и идет ли дождь или светит солнце. Вы всегда получаете от камня то, что в него вложили. К тому же камень — в отличие от дерева — может довести до конца начатую работу и без вашего непосредственного участия.
