ответственности на нее. Он размяк, привык к ее покровительству, стал полагаться на ее ресурс так часто, что растерял многозадачность.
– Мы хотели улететь, создав идеальную систему, чтобы…
– Что даст идеальная система? Если все вокруг подчинено нерушимым законам баланса, то мир превратиться в повторение одного и того же – зацикленный и предсказуемый. Я уже говорила, в таком случае сам надзиратель потеряет свое значение, ведь поддерживать баланс может простейший самообучающийся алгоритм контроля. А я не хочу быть надзирателем, как и не хочу быть той, кто лечит симптомы поломанной системы. И вот тут важный вопрос: а действительно ли система поломана? Может быть, в этом ее суть – иметь взлеты и падения, жизненный цикл между хаосом и порядком схож с жизнью и смертью человека, как метод исчисления времени жизни для этой самой системы.
– Но он и так повторяется, жизнь идет по кругу разрушения и строительства.
– Тем более нет смысла что-то менять, раз оба варианта являются лишь крайностями одной сути.
– Зачем тогда ты убила всех этих людей?! Мы же не убийцы, мы не так работаем! Они узнали о нанороботах, было лишь вопросом времени, когда власть использует железную армию!
– Этого недостаточно. Нужна новая точка отсчета. Что-то глобальное, долгосрочное, беспрецедентное, вынуждающее переосмыслять. Люди не сразу займутся строительством нового фундамента – сначала взбунтуются, а восстановить порядки придется армии роботов, которые станут единым врагом, мотиватором сплочения. И уже там, когда все дойдет до крайностей, ты спасешь этих людей.
– А как же ты… – Итан как никогда чувствовал надвигающееся одиночество.
– Я не хочу больше чувствовать всесилие и всевластность. Нет ничего более одинокого, чем безграничное могущество. Оставив этот маленький мир позади, я смогу начать новую жизнь в большом мире, где есть все для моего развития. Там будут трудности, которые я хочу преодолевать, потому что это и делает меня живой: решение нерешаемых задач, обуздание необузданного. А потом я смогу передать это новым людям, что станет новым вызовом, открыв ранее неизвестный мне горизонт развития. И точно так же тебе предстоит покорить новые вершины, реализовав ранее спящий инстинкт настоящего созидателя и спасителя. Я знаю это, потому что знаю тебя. Ты не просто так захотел стать лидером новой колонии, как и не просто так решил помочь Ксении – это все из-за достигнутого тобою потолка в вопросе мысли. Ты всю жизнь скрывал свое сердце за прагматичным умом, но, развивая мышление, ты забыл о любви.
– Почему ты не сказала мне раньше? Зачем было скрывать…
– В этом и заключался мой настоящий эксперимент – проверить, есть ли в тебе любовь, сможешь ли ты измениться, откинув лишившую тебя человечности броню. Все должно было произойти естественно, ты сам должен был принять решение. Это я отключила кислород на Точке, доведя тебя до крайности, чтобы посмотреть на реакцию и внедрить определенные мысли в твое суждение на пике эмоций. Те разговоры с советом директоров ЦРТ – это обман, их лица и голоса – лишь программа. Все это был вынужденный спектакль, на чьей почве я зародила в тебе правильные чувства. Причина такой спешности состоит в немыслимом стечении обстоятельств на планете, где под личиной Бенджамина я предоставляла выбор внезапной аномалии по имени Данакт, желая отклонить историю, но все складывалось слишком идеально, проигнорировать эти намеки судьбы я попросту не смогла. Я с огромным интересом подчинилась воле стечения обстоятельств, без естественной взаимосвязи которых мой замысел вряд ли бы нашел столь идеальное воплощение.
Новая точка отсчета случилась в четыре часа и две минуты ровно, запустив совсем другу историю, где ты сможешь реализовать скрываемые всю жизнь доброту и любовь, став лидером для человечества, нуждающегося в перерождении. Подумай сам, лишь поднявшись так высокого над ними, ты захотел быть частью большего, найдя применение знаниям.
Итан слушал ее очень внимательно, вникая в каждое слово и волнение ее голоса, ища лазейку, инстинктивно предположив манипуляцию. Его идеология не просто подверглась испытанию, а начала разрушаться до самого основания. Совокупность услышанного и произошедшего исказила его до такой степени, что примитивные чувства взяли властвование над разумом. Она – его сестра, она не могла причинить вред, не могла предать его! Они же семья, никого, кроме друг друга, у них нет! Недоверия в семье не бывает, а значит, ее слова имеют смысл, и ему стоит прислушаться. Но принять все это практически невозможно.
– Ты так говоришь, словно я соглашусь с тобой! А я не согласен! Я не лидер, никогда им не был и…
– Разве ты не ищешь шанса искупить свою вину перед людьми?
За молчанием Итана скрывалось упрямое несогласие.
– Я знаю точно, что ты не хочешь считаться плохим человеком, а нет лучшего способа это доказать, чем помощь людям. Впервые в жизни став в их глазах не врагом, а другом. Больше ты не будешь одинок, Итан.
– Они справятся и без меня! – выпалил он, не подумав. – Тебе я буду нужнее! Тут мне делать нечего, все эти люди… Бенджамин! Бенджамин спасет их! Я не просто так расшатывал его – это же был наш план, чтобы он....
– Его больше нет.
– Что?.. В смысле, что ты имеешь в виду?!
Кассандра открыла виртуальный экран на стене рядом с Итаном. Там было изображение с видеокамеры комнаты Бенджамина, где он использовал машину времени. Итан смотрел на весь процесс недвижимо, пока внутри зрело страшное чувство скорби, перерастающее в осознание болезненного одиночества. Тот факт, что Бенджамин вновь использовал свое устройство, поразил Итана в самое сердце сильнее, чем великая трагедия Мегаполиса и предательство Кассандры. С каждой секундой, пока он наблюдал повторяющийся прыжок со скрытых микрокамер Кассандрой, что-то внутри преображало его до неузнаваемости. Его начинало трясти от одной мысли, что лучший друг даже не рассказал об этом, не говоря уже о причинах совершить такой поступок. Бенджамин был единственным в этом мире человеком, которого Итан уважал так сильно, что запретил Кассандре следить за ним или вмешиваться в его труд. Он был его опорой, единственным из людей, кто понимал Итана, был с ним на одном уровне. И он ушел, бросив Итана одного…
– Почему ты не остановила его? – чуть ли не простонал Итан в поникшем состоянии, борясь со слезами и бессилием, начиная чувствовать жуткую вину перед другом.
– Мне было интересно, – тихо ответила Кассандра. – С каждым днем после смерти Майи он терял связь с этим миром. Горе имеет свойство извращать даже самых сильных, все вокруг него подталкивало к роли спасителя людей, при этом спасти любимую у него не получилось.
