Конечно, Соэрель несколько раз пытался повлиять на сына или скорректировать его ответы, но судья моментально поставила его на место, пригрозив вывести из зала.
— Скажи, Шериэль, а с кем ты хочешь жить? — Напоследок поинтересовалась она.
— С мамой и папой. — Признался он робко. И как-то очень по-взрослому закончил: — Но так ведь не получится, правда?
Судья вздохнула.
— К сожалению, тебе придется выбирать.
— С папой. — Опустив голову, сказал Шериэль.
— Ваша честь, разрешите вопрос? — Не выдержала я.
— Задавайте. — Кивнула судья.
— А почему ты хочешь остаться именно с папой? — спросила я, ободряюще улыбаясь хмурому мальчику.
— Папа в городе живет, а мама в темной страшной пещере. — Не задумываясь, ответил он, потом немного помолчал, пока взрослые переваривали этот неожиданный довод, а потом бесхитростно закончил: — А еще папа мне новый компьютер обещал купить.
Ну что тут скажешь? Разве что попробовать вот так.
— А если тебе мама тоже компьютер купит, и жить будет в городе, а не в пещере?
Мальчик угрюмо молчал, ни на кого не глядя. Судя по всему, Шериэль боялся говорить при отце.
— Стороны, выйдите из зала. В зале остаются лишь Шериэль и представитель органа опеки и попечительства. — Распорядилась судья.
Деваться было некуда, и мы гурьбой вышли в коридор. Бывшие супруги обменялись неприязненными взглядами, но удержались от открытого выяснения отношений. Секретарь вывела мальчика из зала минут через десять, после чего пригласила нас обратно.
Не пожелав удовлетворить общее любопытство, судья не сразу перешла к оглашению письменных материалов. По таким делам всегда собирается кипа бумаг о родителях и условиях, которые они могут обеспечить ребенку. Это и характеристики, и справки с места работы о среднемесячном заработке, и сведения о наличии жилья, а также информация о состоянии здоровья и множество прочих косвенных доказательств.
В данном случае картина была радужной с обеих сторон: оба родителя материально обеспечены, с жилплощадью проблем не имеют, от воспитания сына не уклоняются. Если у них и были какие-то грешки, то они тщательно скрывались.
Вскоре мы перешли к дебатам — подведению итогов. Ни новых доказательств, ни ссылок на неожиданные обстоятельства, лишь небольшое выступление, призванное склонить судью на свою сторону. Впрочем, реального влияния оно практически не оказывает, ведь тот уже наверняка определился со своими предпочтениями. Потому из дебатов черпается разве что обоснование будущего решения (иногда судьи даже просят адвокатов оставлять им текст речи).
Конечно, я просила не лишать мать ее единственного ребенка, а также упирала на корыстные мотивы истца.
Прения закончились, и судья удалилась в совещательную комнату.
Нет ничего хуже ожидания, когда уже сделано все возможное, и остается только мерить шагами коридор, ожидая исхода дела. Шелина вцепилась в руку Шемитта, который молча наблюдал за моими метаниями. Признаюсь, я почему-то слишком близко к сердцу приняла эту историю, и непривычная нервозность меня саму удивляла.
К счастью, буквально через десять минут нас уже позвали обратно.
Судья прочитала вступительную и резолютивную часть решения, из которых следовало, что место жительство ребенка определено вместе с матерью.
Ярость, написанная на лице Соэреля, не оставляла сомнений в намерении подать апелляцию, а обрадованная Шелина бросилась обнимать сына.
Краем глаза наблюдая за этой трогательной сценой, я собирала бумаги, втайне ликуя.
Любопытно, что именно заставило судью так быстро закончить заседание?
Я выслушала положенную порцию восторженных благодарностей Шелины, сдержанное одобрение Шемитта, и мы все вместе уселись в машину.
В этот раз он даже слушать не хотел, чтобы отправить меня домой на такси. Так что, завезя домой Шелину с ребенком, мы поехали в Альвхейм.
Он держался непринужденно и не давал мне скучать, развлекая забавными историями из жизни драконов. По правде говоря, я почти не заметила, как мы оказались в городе, но наконец автомобиль затормозил в тихом дворике у моего подъезда.
— Мне пора! — сказала я, однако не предприняла попытки выйти.
— Нет, — запротестовал Шемитт, глядя мне прямо в глаза. — Я провожу вас до квартиры.
Что я могла ответить? Безопаснее общаться с ним в консультации, но настаивать на этом глупо. К тому же огненная пляска в его глазах завораживала…
— Хорошо, — я улыбнулась и открыла дверцу. Он галантно подал мне руку и, не выпуская мою ладонь, увлек меня за собой.
Надо было видеть лицо Ната, когда он принес нам напитки! Почему-то он невзлюбил Шемитта и даже не считал нужным это скрывать. Надеюсь, он хотя бы не додумается плюнуть в сок!
Первым делом Шемитт вручил мне конверт с гонораром, притом сумма оказалась даже больше, чем можно было ожидать.
На этом формальный повод для визита был исчерпан, но он отнюдь не собирался уходить.
Шемитт поднялся с кресла и встал напротив, буквально в шаге от меня. Смотреть на него снизу вверх стало неловко, и я тоже вскочила.
С минуту мы молчали, глядя друг на друга (точь-в-точь влюбленные школьники!), а потом я первая нарушила неловкую тишину.
— Шемитт, скажите мне откровенно, почему вы пришли ко мне? Неужели в Альвхейме мало опытных адвокатов? — Задала я давно интересовавший меня вопрос, просто чтобы убедиться в правильности своих догадок.
Дракон улыбнулся так, что дух захватило, а потом взял меня за руку и легонько поцеловал ладонь.
— Вы не хотели со мной разговаривать, а я не мог так этого оставить. — Признался он, не отводя взгляд.
— Вы полагали, что я должна сидеть у окошка и ждать вашего возвращения? — Усмехнулась я, принимая вызов.
— Нет, конечно. — Серьезно ответил Шемитт, и только лукавые огоньки в глазах выдавали иронию. — Вы достойный противник, Анна.
Не скрою, приятно, хотя не совсем заслуженно — я отнюдь не осталась нечувствительной к его обаянию. Но сдаваться не в моем характере, даже теперь, когда рука явственно дрожит от прикосновения его губ.
— И вы решили снова столкнуться со мной по работе? — Зачем-то уточнила я, малодушно пряча руки за спину.
— Именно. Согласитесь, что это была хорошая идея, — лукаво улыбнулся он и приподнял мой подбородок.
Я сделала вид, что задумалась над этим вопросом и отступила на шаг, ускользая от заманчивых прикосновений.
Несложно понять, что есть только два варианта: вообще отказаться его видеть либо рано или поздно очутиться с ним в одной постели. Забавно, но брошенный вызов меня раззадорил, не позволяя отступить. Впрочем, нет смысла лгать самой себе и винить во всем Шемитта. Просто второй исход значительно привлекательнее.
