мать Евдокия. Бывшего рыцаря? Следователя? Просто человека?
На долю секунды захотелось упасть на колени и молиться вместе с ней. Говорить обо всем, узнать все ответы…
Потом что-то неуловимо изменилось. Евдокия перестала казаться непостижимой, стала… равной? Будущим собеседником? Возможным соратником?
Мать Евдокия поклонилась Виктору так же, как он только что кланялся ей. И почти сразу легко и светло улыбнулась.
– Так это вы тот юноша, что вчера переполошил все благородное собрание? – спросила она глубоким, удивительно ласковым голосом.
Виктор кивнул. Только сейчас, стряхнув странное наваждение, он понял: игуменья внешне была точной копией своего отца, князя Гнездовского. Плотная, невысокая, с пронзительными светло-карими глазами. Тот же овал лица, у Евдокии скрытый платком клобука, те же скулы, даже жесты были похожими.
«Все-таки Гнездовское княжество – очень семейная земля, – с легкой завистью подумал Виктор, – чужаком здесь быть сложно. Но, можно подумать, у меня есть выбор».
– Простите за беспокойство, мать Евдокия, – почтительно сказал Виктор, – следствию нужна ваша помощь.
– Анна мне уже рассказала в двух словах, – кивнула игуменья. – Упокой, Господи, души детей Твоих…
Она перекрестилась. Виктор и Анна тоже осенили себя крестными знамениями.
– Пойдемте, присядем на скамеечку, помогу, чем смогу, – немного помолчав, предложила мать Евдокия.
Они с магичкой, притихшей в присутствии игуменьи, уселись на скамейку, спрятанную в кустах жасмина, перед роскошным цветником. Виктор остался стоять. Густой запах белых цветов обволакивал все вокруг. Ветер стих, монастырский двор опустел, только вполголоса переговаривались каменщики да стучали их деревянные молотки, которыми они выравнивали плитку.
Виктор достал возду́х и подал настоятельнице, в двух словах рассказав, как церковный плат оказался уликой.
Мать Евдокия снова перекрестилась, разгладила у себя на коленях плотную ткань и поскребла ногтем вышивку. Поднесла плат поближе к глазам, рассматривая ровные стежки…
– Это моя работа, – сообщила она. – Этот возду́х я вышила года два назад для кафедрального собора в Гнездовске. Насколько я знаю, он недавно пропал. С подворья приезжали, просили вышить новый. Но никто не предположил, что его украли, – думали, затерялся в суматохе, там ведь служили большой молебен о мире, как раз в тот день, когда к князю гости съехались. В соборе яблоку негде было упасть, служки с ног сбивались.
– Как же без покрова служить? – удивленно спросил Виктор.
Игуменья улыбнулась.
– Вы зря думаете, что он там один. Литургических комплектов в большом храме всегда несколько. Мало ли – испачкается, нужно будет постирать. Служители церкви простые люди и, бывает, неуклюжие. А ну как, к примеру, прольет служка вино на плат? Делать катастрофу из житейской оплошности?
Виктор смущенно хмыкнул. И правда, что это он? Было немного странно думать про хозяйственную сторону богослужений – но ведь она существует. Кто-то привозит вино, кто-то печет просвиры, кто-то стирает покровы и облачения… А кто-то их крадет.
– Мне нужно выяснить, кто и когда его украл. С кем я могу поговорить в кафедральном соборе?
– Обратитесь к дьякону Василию с епископского подворья, он подскажет.
Мать Евдокия снова пристально посмотрела на Виктора. Ох, многое он хотел бы с ней обсудить, но не при магичке же!
– Аннушка, дай нам несколько минут, – попросила мать Евдокия, как будто прочитав мысли Виктора. – Хочу кое о чем спросить этого милого юношу.
Анна пожала плечами и отошла.
– Итак? – уже намного жестче спросила она. – Что вас смущает, господин следователь?
Виктор снова почувствовал покалывание в пальцах, как всегда перед важным решением. Говорить о своих подозрениях святой Евдокии? Она Анне, похоже, доверяет, а тут какой-то хрен с горы, простите – следак из управы, будет магичку в четырех убийствах подозревать?
Предстоит сложный допрос свидетеля.
– Пожалуйста, расскажите мне об Анне. Она маг, но работает у вас. Это немного странно, – осторожно начал Виктор.
– Что вам рассказать? Анна прежде всего врач. Она очень сильно нам помогает, спасла множество людей и полевиков. Вот только себя не щадит совершенно, иногда я боюсь, что она от усталости свалится. Но пока держится. Еще и экспертизу на себя взвалила, и это вдобавок к диссертации в академии. Сумасшедшая девчонка, – улыбнулась игуменья, бросив взгляд на Анну, зарывшуюся лицом в цветущий жасмин неподалеку. – Вы ее там берегите, в следственном вашем.
– Шеф говорил, что вы ее рекомендовали. Как специалиста широкого профиля? И ментальщика, и… – Виктор старательно запнулся, демонстрируя смущение простого гетского парня. – И как некроманта?
Мать Евдокия посмотрела на него в упор. Светло-карие глаза снова стали жесткими и пронзительными.
– И в любой момент могу подтвердить свою рекомендацию, – отрезала игуменья. – Вам, вашему начальнику, князю – кому угодно. Я ручаюсь за нее.
Виктор почтительно поклонился и попрощался.
Больше говорить было не о чем. Если бы Анна не скрывала, что дважды была рядом с местами преступлений! Если бы не ее уверенность в виновности эзельгаррского Олега!
Виктору не хотелось сомневаться в словах святой Евдокии. Неужели эта скользкая стерва смогла обмануть и настоятельницу?
Проверить нужно все версии.
Иначе ты не следователь, а… не пойми что.
К большой радости Виктора, шеф уже был на месте. Следователь взбежал по лестнице и постучался в кабинет. Услышав громкое «не заперто», рывком открыл дверь и быстро вошел.
Шеф поднял на него уставшие глаза, привычно махнул рукой в сторону стола для совещаний и поинтересовался:
– Судя по ажитации на физиономии, у нас опять что-то случилось. Каким завлекательным газетным заголовком порадуешь на сей раз?
– Боже сохрани нас от таких заголовков, – выдохнул Виктор. – Разве что для внутреннего использования: «Маг-эксперт стражи подозревается в четырех убийствах».
– Ну обалдеть теперь. – Шеф почесал карандашом за ухом. – Для таких заявлений нужны очень серьезные основания. Излагай.
Виктор перевел дыхание.
– Во-первых, в ночь первого убийства она была в Веселом квартале. В ночь второго, предположительно, там же – а оттуда до складов рукой подать. И молчала об этом!
– Откуда дровишки?
– Ее младший брат. Говорит, ночью кто-то прибежал и позвал к пациенту. Шеф, дайте я закончу! – повысил голос Виктор, увидев, что Горностай собирается снова задавать вопросы.
– Валяй. Пока не убедил.
– Во-вторых, – продолжил Виктор, – во время убийства Олега и Анжея она была в замке. В-третьих, абсолютно уверена в виновности Олега, хотя нестыковки видны невооруженным глазом, а мастер Николас должен был
