Сервер и дракон - Ханну Райяниеми

– Отпусти его, – говорю я. Пистолет дрожит у меня руке.

– Не вмешивайтесь, милая леди. У меня с этим черномазым негодяем остались кое-какие нерешенные вопросы за последний век или около того…

Я стреляю. Пистолет вздрагивает. Пуля пронзает призрака и отскакивает от противоположной стены.

– Убери пукалку, пока никто не пострадал.

Непреодолимая сила вырывает пистолет из моей руки. Он отплывает в сторону и вспыхивает раскаленным сияющим жаром. Через мгновение в воздухе плавает только блестящая сфера расплавленного металла.

– Так-то лучше, детка, – усмехается призрак. – Красивым штучкам вроде тебя не стоит крутиться рядом с такими, как он. Оглянуться не успеешь, как сама сгниешь.

Он отпускает Дюпре. Старик задыхается. На морщинистой шее видны синие отпечатки пальцев.

– Как ты… меня нашел?

– Ой, это древний трюк, старина. Квантовое сплетение. Мы с Крэнстоном подумали, что надо не упустить тебя еще раз. У нас на «Звездном страннике» есть поляризованный фотон с твоим номером.

Дюпре закрывает глаза.

– Вы Ричард Соан? – спрашиваю я.

Он улыбается, сверкая зубами, как старая голливудская звезда.

– К вашим услугам.

Затем смотрит на Дюпре:

– Нам нужно поговорить, Черныш. Но не здесь. Давай, придерживай трусики!

На мгновение звуки и свет пропадают. Потом желудок сжимается, когда возвращается гравитация, словно от сильного похмелья. Падать всего метр, не больше, но я больно ударяюсь об пол боком. Дюпре кряхтит, сползает вниз по стене и оседает на полу кучей. В глазах у него беспомощный гнев. Через секунду я снова осознаю себя в пространстве, и мне удается встать.

– Помогите мне подняться, мисс Лерой, – хрипло говорит Дюпре. – Я не собираюсь говорить с ним, стоя на коленях.

Совместными усилиями мы ставим его на ноги. Он немного пошатывается, хватает меня за плечо паучьей рукой.

– Спасибо, – говорит он, тяжело дыша. – Что ж, давайте посмотрим, на какой сцене разыграется эта пьеса.

Мы подходим к окну – оба стоим на ногах нетвердо – и смотрим, моргая от солнечного света.

Снаружи виднеется мир Маленького принца. Горизонт изгибается слишком круто, чтобы это было комфортно. Несмотря на теплое желтое сияние, солнца нет – небо равномерно синее. Поодаль бок о бок стоят два дома посреди зеленого поля: ухоженный особняк колониальной эпохи и более современное двухэтажное здание поменьше, с французскими окнами. Воздух влажный и пахнет летом. Я смотрю на Дюпре, широко распахнув глаза.

– Игрушки, – хмыкает Дюпре, – он играл со своим новым конструктором.

– Господи, – шепчу я, – похоже на картину Магритта.

– Не понимаю, зачем пачкать красками идеально ровный холст, – говорит кто-то.

Я чувствую запах крепкого табака, и дверь открывается. Это Соан, невероятно красивый и загорелый в искусственном солнечном свете. На нем белая рубашка с закатанными рукавами и старомодные серые брюки с подтяжками. Он босой, покусывает янтарный мундштук большой трубки, мышцы на предплечьях и груди вздымаются и опадают, когда он двигается.

– Это одна из причин, почему мы никогда не сходились во взглядах, – отвечает Дюпре спокойно. Он отпускает мое плечо, выходит на крыльцо и скрещивает руки на груди. Мгновение двое мужчин смотрят друг на друга. Затем Соан моргает.

– Знаешь, – говорит он, вытряхивая трубку на траву, – я семьдесят лет знал, что тебя нужно убить, но так этого и не сделал. Что же случится на этот раз, Черныш?

– У тебя нет причин меня убивать, – отвечает Дюпре.

– Ты всегда следил, чтобы у меня были причины не делать этого. Но ты зашел слишком далеко.

– Ты о чем?

Соан грозит пальцем Дюпре.

– Да ладно, не держи меня за дурака. Я изучил электромагнитный спектр в диапазоне пары десятков световых лет, посмотрел кое-что по телевизору. Ты победил. Тайно, не показывая себя, но победил, богом клянусь. Самая большая война в истории. Атомные взрывы. Бессмысленные развлечения для людишек. Все эти причудливые новые гаджеты, которые можно создать только на основе того, что мы сделали несколько десятилетий назад…

– Ничего из этого я не делал, – перебивает Дюпре.

Мгновение я слушаю Соана, и маленькая девочка внутри меня, которая думает о возможных мирах, начинает шептать мне на ухо. А что, у нас мог быть другой двадцатый век, с блестящими космическими кораблями, избытком энергии, летающими домами? Что, это все забрал Дюпре? Он тайно правил миром? Что, если…

Нет, твердо говорю я сама себе. Это безумие. Я делаю шаг вперед и прочищаю горло.

– Доктор Соан, на самом деле он имеет в виду…

– И все еще заглядываешься на дамочек, – замечает Соан. Он впервые смотрит на меня и улыбается по-мальчишески. Но глаза у него пустые и безжизненные, как крашеные яичные скорлупки. – Ладно, детка, не знаю, загипнотизировал он тебя или что, но я могу точно сказать, что доктор Марк К. Дюпре – самая скользкая и хитрая гремучая змея по эту сторону Андромеды, какой бы мед он ни лил в твои хорошенькие розовые ушки…

– Послушайте…

– Ты что, считаешь меня властелином Земли? – недоверчиво перебивает Дюпре.

Соан чешет в затылке.

– Ты начинаешь меня утомлять, Черныш. Но я могу все упростить. Давай я просто возьму эдюкатор и загляну в твои чудесные извращенные мозги. Узнаю, на что ты способен.

– Ты прекрасно знаешь, что я умру раньше, чем ты что-нибудь из меня вытянешь, даже сейчас, – высокомерно говорит Дюпре. – У меня было шестьдесят лет, чтобы поработать над техниками медитации. У меня всегда это получалось лучше, чем у тебя.

Соан жует мундштук трубки.

– Ну ладно, а как тебе такой вариант: ты даешь мне поковыряться у себя в мозгах, или я ищу бесконечную времяподобную геодезическую кривую, дематериализую тебя и запускаю по ней в подходящем контейнере. Ты знаешь, что я могу это сделать. Я знаю и слова, и музыку. У тебя будет очень много времени, чтобы подумать о своих грехах. Как тебе это?

– Ты не можешь мне этим угрожать. Если ты не заметил, я немного постарел со дня нашей последней встречи. – Он сардонически улыбается. – Когда тебе почти сто, вопрос бессмертия тебя сильно занимает. Уверен, что смогу придумать, чем занять вечность.

Их взгляды снова встречаются, и на этот раз похоже, что они готовы смотреть друг на друга до смерти. Я хочу заорать, заставить их прекратить эту идиотскую писькомерку. Но я прикусываю язык и заставляю себя говорить спокойно:

– Доктор Соан, пожалуйста, послушайте. Мы приняли вас за корабль инопланетян и…

– Инопланетян? – смеется Соан. – В этом спиральном рукаве галактики нет космических цивилизаций. Больше нет.

Я смотрю на него и сжимаю кулаки.

– Доктор Соан, – говорю я