В гости к Серому тогда пришёл сосед, некий отец Эпистолярий. Он точно священник, а не бандит? Я не помнила, носил ли батюшка крест, а если бы носил, я бы уж наверняка обратила внимание. Так какой же это поп, если креста на нём нет? А ещё он мастерски играл в какую-то воровскую карточную игру, и свободно говорил на фене. Борода, правда, была, причём длинная, но имея в друзьях Берендея, можно загримироваться под кого угодно. И даже если она настоящая, это ничего не значит. Не борода делает мужчину священником.
А ещё оставались Шашка Шепелявый, Кошкодёр, три торпеды, которые были с ним, и Марио, якобы приказавший не скрывать от меня правду. Потом Анжела, которая формально не бандитка, но повсюду размахивала пистолетом, пусть и не настоящим. Это именно бандитское поведение. Потом снова Марио, приказавший Анжеле молчать о своей ночной пассажирке, ума не приложу, зачем. И самое главное: по словам Анжелы, её тогда выследили Мешок с Бубновым. Они действовали сами или их послал Каретников?
Слишком их много, чтобы я сама смогла разобраться, кто из них замешан в похищении Светланы. Лучше всех мог бы помочь Нежный, но мне показалось, что обсуждать с полицейскими дела моего отца — плохая идея.
Мелентий тоже неплохо разбирался в криминальном мире нашего города. Защищая бандитов от полиции, прокуратуры и суда, он не мог не узнать много интересного. Тем более, я действую в интересах его клиента. Но сейчас даже видеть эту противную адвокатскую рожу было выше моих сил, а мысль о том, что придётся с ним разговаривать, вызывала стойкие позывы к убийству. И это меня, мирного человека! Наверно, всё-таки сказываются папашины гены. Нет, с Мелентием — когда-нибудь потом.
— Тётя Лена, так ты бросаешь это дело? — пока я вяло ковырялась вилкой в тарелке, Юра съел свой обед и заскучал.
— Надо бы бросить, становится слишком опасно. Но — не сейчас. Пока не могу. Позже.
— Звучит, как будто ты бросаешь курить. Точнее, не хочешь бросать, несмотря ни на что.
— Никогда не курила, даже не пробовала.
— Твоё дело. Так почему ты не хочешь вернуться в домохозяйки прямо сейчас? Мне тоже было страшно, а ведь я — мужчина.
— Да уж вижу, что не женщина, — я мысленно улыбнулась, но на лице изо всех сил сохраняла серьёзное выражение.
— Я не это имел в виду! — Юра всё-таки обиделся.
— Знаю. А всё бросить — отличная идея. Я бы так и поступила, но сначала нужно кое в чём разобраться. Анжела говорила, что видела у дома Карины чёрную ‘БМВ’ и описала водителя и пассажира. Ты же догадался, кто это были?
— Конечно. И Марио понял.
— Вот именно. И Нежный тоже. Только ему сейчас не до них. Занят из-за этого идиотского съезда депутангов. Но он когда-нибудь освободится, и начнёт разбираться. Что тогда будет, ни одна ясновидица не предскажет. Но ничего хорошего, это точно.
— Чего ты боишься?
— Ну, вот смотри, Юра. Если она действительно их видела, как думаешь, чем они там занимались?
— Не знаю.
— А я знаю. Наверняка чем-то незаконным. Если их посадят, кто мне спасибо скажет? Они? Отец? Разве что Марио, но мне его благодарности как-то ни к чему.
— А если Анжела врёт?
— Тогда Нежный обязательно проверит, где же эти два гражданина в то время были на самом деле.
— Алиби.
— Оно самое. И я не уверена, что моим телохранителям его интерес понравится. А крайняя снова я. Даже не знаю, что хуже.
— Значит, ты хочешь раскрыть дело, пока Юрий Николаевич занимается съездом?
— Ты слишком высокого мнения обо мне, — я невесело рассмеялась. — Такое дело не раскрывается усилиями домохозяйки и школьника, даже английского. Это жизнь, Юрочка, а не детективный роман. Тем более, мы с тобой лишь бледная тень Холмса и Ватсона. А может, и вовсе не тень.
— Но ты же ведьма!
— И что? Думаешь, если я прочитаю правильное заклинание, эта банда явится с повинной? Да будь у меня такие силы, я б лучше избавила человечество от голода, болезней и войн, зачем размениваться на мелочи?
— Не знаю, — растерялся Юра.
— Зато я знаю! Мне не удаётся даже Мелентия превратить в хомячка. А очень хочется.
— Выходит, ничего нельзя сделать?
— Кое-что — можно. И я прямо сейчас этим займусь.
— Установишь мир во всём мире? — мой драгоценный пасынок неуверенно улыбнулся. — Или уничтожишь СПИД?
— Для начала ещё раз попробую превратить адвоката в хомячка. А если не получится хомячок, то в кенгуру.
— Почему в кенгуру?
— А почему нет? Ускачет куда-нибудь, а мы будем долго-долго его искать, да так никогда и не найдём. Меня бы это устроило.
— Не надо превращать дядю Мелентия! — попросил перепуганный Юра. — Жалко.
— Ладно, не буду, — безропотно согласилась я и полезла за телефоном. — Лучше попробую немного поколдовать через современные средства связи.
* * *
Высшие Силы не ответили, но я не огорчилась, ведь звонила не им. Но увы, тот, кому звонила, тоже не отвечал, упрямо сбрасывая мои звонки. Придётся навестить его без предупреждения, сам виноват. Я решительно встала из-за стола и пошла наскоро накраситься. Вид оставленной на столе горы посуды подарил мимолётную радость — каких-то полгода назад мыть всё это предстояло бы мне.
Когда нанесла дневную косметику, глянула на ногти. Лак не помешало бы обновить, но времени не было. Нечего спать до полудня! Ладно, сегодня ещё как-нибудь сойдёт, но вечером займусь этим обязательно. Вчерашних юбки и блузки я не увидела, значит, они в стирке. Что ж, есть повод надеть новое летнее платье.
Уже обувалась, когда в прихожую выскочил Юра. Я хотела посоветовать ему пойти погулять, познакомиться с девушкой-ровесницей, и всё такое прочее, но он смотрел на меня глазами побитой собаки, и разумные слова застряли в горле.
— Хочешь поехать со мной? — на всякий случай уточнила я, хотя это и так было очевидно.
— Конечно, — обрадовался Юра. — Даже не спрашиваю, куда ты едешь. С удовольствием составлю компанию.
— А с чего ты взял, что я еду, а не иду? Может, ты тоже ясновидец?
— Нет! Обычный метод дедукции.
— Расскажи.
— Это же элементарно, Холмс! Ты взяла права и ключи от машины. Вчера их выложила, а сейчас опять взяла.
— Молодец, наблюдательный. Я уж надеялась, что ты будущее предскажешь. Хотя бы ближайшее. Например, будут ли на меня сегодня брать на мушку.
— Будут! — уверенно заявил паршивец. — Сегодняшний день мало чем отличается от вчерашнего.
— А не боишься?
— Боюсь. Но что это меняет?
Сама я никакой стрельбы в этой поездке не ожидала. За последние дни было и так слишком много оружия. Мешок с Бубновым постоянно собирались с кем-нибудь перестреливаться. То с преследующим нас студентом на ‘Форде’, то между собой, то с торпедами Марио. Хватит! Без них была только Анжела, да и то с игрушечным пистолетом.
