Шторма. Кровосмешение или смерть, ну и выбор. – Разве это не лучше альтернативы?
– Да. О да!
Роза не стала дожидаться ответа Стюарта. Она бросилась на стол рядом со своим близнецом и, притянув его как можно ближе, потерлась лицом о его морду.
Стюарт отпустил Шторма и выпрямился, положив руку на плечо племянника.
– Позови его, – сказал он. Судя по голосу, он смирился, но держался настороже. Он не позволит этому зайти дальше необходимого. – Верни его нам, Роза.
«Но постарайся не потерять себя».
Последнее, что им сейчас было нужно, это чтобы у Розы началась течка, когда рядом нет Надин, способной ее защитить. В прошлом инстинкт размножения приводил стаи к распаду.
– Питер?
Тонкие волоски вдоль позвоночника Вики встали дыбом – она почувствовала силу этого зова. «Вот кто ты есть, – говорил голос Розы. – Ты Питер. Возвращайся к нам».
– Питер, о, пожалуйста. Пожалуйста, Питер, не оставляй меня!
В течение нескольких мучительных мгновений казалось, что ничего не происходит. Роза продолжала звать, в ее голосе слышались скорбь, боль, тоска и любовь, достаточная, чтобы воскрешать мертвых. Конечно, зов должен был повлиять на того, кто еще жив.
– Он шевельнулся, – внезапно сказал Генри. – Я видел, как у него дрогнули ноздри.
– Он учуял запах, – сказал Стюарт, и они с Колином неловко переступили с ноги на ногу.
А потом это случилось. На сей раз достаточно медленно, чтобы Вики после клялась, что видела точный момент изменения.
Питер тряхнул головой и застонал. Его кожа была серой и липкой, левая нога изуродована стальными челюстями капкана.
Роза стала покрывать поцелуями его губы, шею, глаза, пока дядя не поднял ее со стола и не встряхнул. Она разрыдалась и уткнулась лицом в грудь Питера, крепко обхватив обеими руками его руку.
– Сердцебиение стало ровнее. – Генри слушал, как сердце с трудом заставляет вялую кровь течь по жилам. – Его жизненные силы окрепли. Думаю, что теперь его можно без опаски перевезти.
– Через минуту.
Вики сделала глубокий вдох. Ей показалось, что она давно уже не дышала, и даже пыльный, пропахший керосином воздух сарая пах сладко.
«Господи Иисусе, как, черт возьми, мы объясним все это полиции?»
– Вот что мы сделаем…
– Простите меня.
Она вздрогнула и не сразу узнала старика, который, еле передвигая ноги, шел к ним в свете лампы. Барри Ву тащился за ним, как встревоженная тень.
Карл Бин протянул дрожащую руку и слегка коснулся серебристых волос Розы. Она вытерла нос тыльной стороной запястья, подняла глаза и сощурилась, когда увидела, кто это.
– Я знаю, извинений недостаточно, – сказал Бин, обращаясь только к ней. Слова старика были полны боли. – Но теперь я понимаю, как ошибался. Несмотря на все, что я сделал тебе и твоим близким, даже в момент своего великого горя ты спасла мне жизнь, рискуя своей собственной. Таков путь Господа.
Ему пришлось сделать паузу, чтобы откашляться.
– Я хотел поблагодарить тебя и попросить прощения, хоть и знаю, что не имею на него права.
Карл Бин отвернулся, и Вики встретилась с ним взглядом. Его глаза были красны от слез, но удивительно чисты. Несмотря на то что боль стала их частью и, без сомнения, надолго, этот человек примирился сам с собой.
Вики вспомнила свои былые мысли: «Он порядочный человек, а такие встречаются редко», – и кивнула. Он ответил на кивок кивком и прошел мимо, ссутулившись, но ухитряясь сохранять спокойное достоинство.
– Ладно, люди, мы собираемся состряпать самое простое объяснение из всех возможных. – Она быстро заморгала, чтобы прояснить зрение, и поправила очки. – Вот что произошло. Полиция уже знает, что кто-то стрелял в собак Хиркенсов… И в самих Хиркенсов, и что я расследую это дело. Очевидно, Питер кое-что выяснил…
– Сегодня днем он разговаривал с Марком Уильямсом, – сказал Селуччи, задаваясь вопросом, как далеко он позволит зайти сюрреалистическому объяснению.
– Отлично. Что-то заподозрив, он направился сюда. Тем временем я узнала ту же информацию, позвонила, выяснила, что Питер пропал, сдернула Колина со смены и отправилась сюда же. Тем временем ты, – она показала на Селуччи, – и вы, – она перевела палец на Стюарта, – бросились на помощь. Будем по возможности придерживаться правды. Тебя, Генри, здесь не было.
Генри кивнул. Держаться подальше от полицейских расследований всегда было одним из принципов его выживания.
– Колин, вы с Барри посадите Питера на заднее сиденье вашей машины. Роза, останься с ним. Не позволяй ему снова перекинуться. Кстати, Роза, тебя здесь тоже не было. Мальчики подобрали тебя на обратном пути в город, когда ты бежала по дороге, пытаясь сюда добраться, взбешенная тем, что Стюарт и Селуччи не взяли тебя с собой. Поняла?
Роза снова шмыгнула носом и кивнула, отпустив своего близнеца лишь для того, чтобы натянуть футболку, которую Стюарт снял и дал ей. Футболка доходила девушке до середины бедра и могла изображать платьице, пока они не доберутся до кабинета врача, где имелась одежда для всей семьи.
Колин осторожно поднял брата (голова Питера свесилась ему на шею) и направился к двери. Роза шла с ним бок о бок, торопливо гладя своего близнеца.
– Подождите меня у машины! – крикнула Вики, взмахом руки прося Барри следовать за ними. – Есть еще несколько вещей, которые вам надо знать.
– Например, что ты планируешь сделать с трупом! – рявкнул Селуччи, проводя обеими руками по волосам. Его терпение было на исходе. – Я не знаю, хорошо ли ты его рассмотрела, но кто-то явно помог ему достичь нынешнего состояния, которое будет сложновато объяснить. Или ты просто собираешься закопать его в лесу и забыть о нем? А как насчет мистера Бина? Как он вписывается в твою сказку…
Выстрел, странно приглушенный, заставил Селуччи обернуться.
Стюарт зарычал и попытался освободиться от тесных спортивных штанов. Даже Генри резко обернулся на звук, а снаружи послышались восклицания и топот бегущих ног.
Вики закрыла глаза и попыталась не прислушиваться, попыталась думать о цветах, разбросанных по августовскому утру, как упавшая радуга.
– Он отошел за угол, сунул дуло винтовки себе в рот и нажал пальцем ноги на спусковой крючок.
Вики почувствовала на своих плечах руки Селуччи и открыла глаза.
– Ты знала, что он собирается сделать, не так ли?
Она пожала плечами, насколько могла в его хватке.
– Подозревала.
– Нет, ты знала! – Селуччи начал ее трясти. – Почему, черт возьми, ты его не остановила?
Она отбросила его руки. Мгновение они пристально смотрели друг на друга, и, убедившись, что Селуччи готов выслушать ответ, Вики сказала:
– Он не мог жить с тем, что сотворил, Майк. Кто я такая, чтобы указывать ему, что делать?
Поправив очки, она посмотрела мимо Селуччи и сделала долгий судорожный вдох.
– Мы еще не закончили. Есть где-нибудь керосин для этой лампы?
– Здесь, у стола.
Стюарт наклонился, чтобы поднять пятигаллоновую канистру.
– Нет, не трогай.
Селуччи понял, что Вики собирается сделать, и понял, что это его последний шанс остановить ее, повернуть события в рамки закона. Он сильно подозревал, что и Генри, и Стюарт решительно встанут на ее сторону. Проблема была в том, что если дело дойдет до выбора – на чьей ты стороне…
Вики вынула из сумки пару кожаных водительских перчаток и, будто читая мысли Майка, спросила, натягивая их:
– Ты хотел еще что-то добавить, Селуччи?
Понимая, что его загнали в угол, забыв, что Вики его не видит, Селуччи медленно покачал головой. Он выбрал свой путь еще на ферме, когда передал полученную от нее информацию. Вики знала это так же хорошо, как и он. Может быть, даже лучше.
Надев перчатки, Вики наклонилась и осторожно подняла канистру – похоже, почти полную. Отвинтила крышку и остановилась. Канистру требовалось держать обеими руками, но если она отойдет от лампы, то без фонарика ничего не увидит.
– Черт бы побрал все на свете…
Селуччи обнаружил, что смотрит на Генри, выражение лица которого говорило «тебе решать» так ясно, что потребовалось мгновение, прежде чем Майк понял, что
