– Приму за честь, сиятельный тан!
– Себастина, не отставай!
– Никогда, хозяин.
И день получился на удивление отличным! Мы прогулялись по живописному, просторному, светлому Эрценвику, вдыхая свежий морозный воздух. Я угостил Аноис сладкой ватой в виде насаженных на палочки синих лошадей и красных драконов. Сам я ее не пробовал, но с удовольствием понаблюдал, как ест моя спутница. Я повел ее в парк над Канальным Крестом, где мы вдоволь насмотрелись на выступления уличных артистов, отыгрывающих роли и старающихся не замерзнуть одновременно. Затем, поддавшись спонтанному порыву, Аноис уговорила меня съехать с ледяной горки на салазках и принять участие в снежном бою между двумя крепостями на площади Трех сиятельных господ. Правда, при этом мне пришлось согнать всех воинов «красной» крепости на сторону «синих», только так у них появились шансы справиться с нашим войском из трех солдат, в котором была Себастина. К середине дня мы сошлись на ничьей и подписали мирный договор. После этого, чтобы отогреться, мы посидели в уютном маленьком кафе и вкусно пообедали. Себастина до смерти перепугала приказчиков, когда в ультимативном порядке взяла на себя работу прислуги. Затем, сытые и слегка утомленные, мы пошли гулять. У меня вдруг прорезались знания о разных забавных архитектурных фактах, над которыми Аноис смеялась лишь из вежливости. Незаметно для нас самих мы вышли к Эстре.
– Противоположный берег так далеко!
– И не говорите! В истории Старкрара не было случая, чтобы кто-то смог переплыть эту реку… и не наткнуться на плывущий труп.
Она посмотрела на меня, не понимая, шучу ли я?
– Дурацкий юмор. Но река действительно слишком широка, а поток очень силен. Даже зимой она не замерзает. Хотя, возможно, это оттого, что хинопсы что-то сливают в реку. Городская легенда, но многие верят. Кстати, если посмотрите немного правее, увидите окруженный крепостной стеной замок, принадлежащий Старкрарской высшей военной академии, моей первой настоящей школе жизни. СВВА.
– Это здание несколько пугает! Вы учились там?
– Да. Когда я впервые прошел за врата и зашагал к парадному входу, мне казалось, что меня вот-вот сожрет жуткое каменное чудовище. Настоящую давящую силу этого великана можно оценить, лишь приблизившись. Но если не хотите, мы не будем.
– Думаю, вы сможете защитить меня от великана. Вы же мой рыцарь сегодня, верно?
– Я готов быть вашим рыцарем не только сегодня, – улыбнулся я. – Но потом сразу домой! Думаю, Луи расстарался и нас ждет восхитительный ужин!
– А знаете, я опять проголодалась, как люпс!
Мы спустились по лестнице набережной к монументальному замку СВВА, над которым развевались флаги Мескии.
– О нет, как я мог их не увидеть!
– Кто эти таны?
С небольшой трибуны жарко вещает беловолосый тэнкрис с серебряными глазами. За его спиной растянуто знамя в виде белого круга на алом поле. Такие же беловолосые таны лавируют в небольшой толпе слушателей и раздают листовки. Слушатели – тэнкрисы, все до одного.
– …и я хочу сказать этому достойному тану, который и сейчас очищает трущобы от шлюх, пропойц, прокуренных дурманов ничтожеств и прочей иновидовой швали, что дело его оценено и поддержано многими истинными сынами Луны!
Не верю ушам своим.
– Кто эти таны?
– Худшие враги империи, – прохрипел я, – видисты-радикалы.
– И я говорю вам, в будущем, теперь уже скоро, – тем временем продолжает оратор, – этот мир вновь вспомнит силу наших устремлений! И вновь все будет подчинено воле первого народа, истинным господам, которым было предопределено возвышаться над всеми прочими! Слабыми, слепыми, блуждающими в лабиринтах собственного невежества и примитивности! Вся земля мира, что от начала времен и до тех пор, пока мы не смягчились в своей милости, принадлежала нам, будет вновь всецело нашей, а младшие, не пожелавшие склониться, вкусят пепел и запьют кровью! И сим мир обретет первородное совершенство!
– Они снова начали раскрывать рот, эти подонки. Даже случай с несчастным л’Гаханом их не смущает.
– Кто они?
– В двух словах, они ратуют за жесткое усиление власти мескийской аристократии над младшими видами, возвращение к доимперской феодальной деспотии, в которой все нетэнкрисы имели статус фактически рабов. Аксиома нашего совершенства превращается их устами в орудие пытки для всех остальных, и, видит Луна, мне идея возрождения рабовладельческого строя изрядно претит. Они будто отказываются понимать, что империя состоит из капельки серебряной крови и моря красной. А что хуже всего, они постоянно пытаются испытать терпение младших видов. Себастина!
– Хозяин?
– Сломай помост и легонько накажи каждого, кто попытается тебе помешать. Если кто-то возмутится и станет грозить, сошлись на верховного дознавателя. Если кто-то прибегнет к Голосу, ломай им руки и ноги.
– Слушаюсь.
Следующие несколько минут она потратила на крушение помоста. Себастина щелчками расшвыряла белоголовых танов, часто повторяя мое имя и предупреждая о том, что Голосам лучше бы не звучать против нее. Я же сдержанно улыбался и помахивал побитым танам рукой.
– Ты рассадила оратору лоб.
– Простите, хозяин, мне показалось, что пальцы его превратились в ледяные иглы.
– Что ж, оправданно. Могло быть и хуже. По крайней мере, его голова не треснула, как арбуз.
– Впредь я буду осторожнее, хозяин.
Мы направились домой, экипаж решили не брать и некоторое время шли молча.
– Это напомнило мне кое-что, – вдруг сказала моя спутница. – Помните, на приеме у тани л’Вэйн, когда мы уже уходили, вы сказали старшему тану л’Зорназа, что никогда бы не посмели причинить вред его сыну?
– Да.
– Вы не пытались действительно отравить его, разыграли роль. Вы хороший тэнкрис, тан л’Мориа, но… простите мне эту дерзость, я не замечала за вами излишней мягкосердечности. Почему вы проявили милосердие?
Я несколько стушевался.
– При желании, милая тани, вы сможете занять мое рабочее место, у вас неплохие задатки в области логики.
– Благодарю. Вы цените жизнь сородичей, даже несмотря на то, как они холодны к вам. Вы намного лучше, чем пытаетесь казаться, тан л’Мориа.
Я совершил ошибку, желая скрыть все мыслимые и немыслимые слабости, я закрылся щитом презрительного пренебрежения, заявив:
– Его благородное происхождение – ничто! И не таких родовитых я отправлял к Силане! Дело в семье л’Зорназа…
Ошибка допущена, а внезапное молчание подлило масла в огонь.
– Вас что-то связывает с этим семейством? Тан л’Мориа? Светлый рыцарь не вправе лгать своей даме сердца.
Некоторое время я еще потянул с ответом, но для Аноис это внезапное «расследование» оказалось чрезвычайно интересным и увлекательным, так что она не ослабила хватку.
