Она упивалась своей смелостью, пьянела и таяла, отдавая трепещущее тело в волнующую власть все более страстных прикосновений. Шея, груди, живот ощущали эти будоражащие, доселе неведомые касания… Шея, грудь, живот…
Стоп!
Ирина очнулась на земле среди рассыпанных по траве белоснежных «гусиных лапок». Так они с детства называли душистые маленькие цветочки, обильно покрывающие склоны рощи в мае. Букетики этих «лапок» девчонкой Ирина приносила в подарок маме ежевесенне.
— Что? Что случилось, любимая? — нежно прошептал Роман. — Почему?
— Нет! — отстраняя от себя его руки твердо произнесла девушка. — Нет, нет и нет! Все остальное после свадьбы. И если не хочешь, чтобы я плохо о тебе подумала, больше не позволяй себе этого до того часа, пока мы не выйдем из дверей ЗАГСа.
Роман энергично помотал головой, словно сбрасывая наваждение, тяжело протяжно вздохнул и вдруг светло улыбнулся.
— Я люблю тебя! — оглушительно закричал он. — Люблю! Люблю!
Его голос гулким эхом покатился по склонам холма и угас в глубине рощи. Ирина завороженно прислушалась и, очарованная этим эффектом, тут же захотела повторить его и, набрав полные легкие воздуха, изо всех сил громко-громко закричала:
— Я люблю тебя! Рома! Люблю! Люблю! Весна! Трава! Вы слышите?! Я его люблю! Люблю!.. Его!.. Я!.. Люблю!
Роман попытался, прижимаясь своими губами к ее, прервать, это признание поцелуем, но она вырвалась и закричала еще громче:
— Люблю! Люблю!
Он рассмеялся, глубоко вздохнул и, стараясь заглушить голос Ирины, изо всех сил завопил:
— Я люблю тебя! Ирина! Люблю! Люблю! Люблю! Люблю!
Слова девушки потонули в мощных раскатах баритона. И тогда Ирина впилась в губы Романа, стараясь заставить его замолчать. Но он обхватил ее руками, прижал к себе и они с криками: «Люблю! Люблю!», попеременно стараясь поймать губы друг друга, радостно покатились с мягкого душистого склона в глубокий источающий ароматы прелости и цветущей акации овраг. Дивное, фантастическое, сказочное мироздание, окрашенное пламенеющим заходом солнца и заполненное упоительным пением птиц, то и дело взрывалось звонкими и слегка басовитыми признаниями в любви, которые беззаботный весенней ветерок разносил по ожившей роще.
— Я люблю тебя! Люблю!..
* * *
Домой они возвращались поздно вечером. Роща погрузилась в таинственный мрак, наполненный многочисленными звуками. Луна посеребрила верхушки деревьев и крутые, почти вертикальные откосы пригорков. Мягкими минорными лучами луна изменила лица ребят, придала им выражение загадочности и романтичности.
Каменистая дорожка в молочном свете казалась тропинкой в сказку. Звенящий у самой железной дороги родник, представлялся бурным водопадом.
И вся природа теперь поражала какой-то неземной красотой.
— Я раньше думала, что счастье бывает только в будущем или в прошедшем времени, а теперь точно знаю, что и в настоящем тоже, — прижавшись к Роману, призналась Ирина.
Он поцеловал девушку, в макушку и спросил:
— Устала?
— Немного да, — дурашливо кивнула она головой. — Совсем чуть-чуть. Но это приятная усталость.
Роман легко подхватил Ирину на руки и быстро побежал со своей милой ношей по тропинке. Она обвила его шею руками и закрыла глаза, наслаждаясь ритмичным покачиванием от свободной пружинящей походки любимого.
— Как славно! Точно на волнах, — пропела Ирина на ухо Роману.
— Правда нравится? Тогда понесу тебя до самого дома.
— Ой! Что ты! Далеко же!
— Ничего, я сильный, — гордо сообщил Роман, шутливо подбрасывая девушку вверх.
Уже прощаясь, в подъезде Ирины он, целуя ее в ушко, нежно прошептал:
— Когда свадьба?
— А когда ты хочешь? — так же шепотом спросила она.
— Хочу завтра.
— Завтра нельзя. Не раньше месяца, и то, если завтра подадим заявление в ЗАГС.
— Значит, завтра пойдем подавать заявление. Хорошо?.
— Хорошо, — прошептала Ирина. — Ну иди, а то поздно. Пора спать.
— Я все равно не усну. Буду думать о тебе, вспоминать сегодняшний вечер, каждую его секунду. Странно, еще сегодня утром я был таким несчастным, а потом, когда увидел тебя с тем парнем, просто обезумел… И вдруг! Я даже мечтать об этом не мог. Следил за тобой, прятался, иногда даже вообще по нескольку дней не подходил к твоему дому.
— Почему?
— Боялся рассердить тебя. Боялся, что совсем меня возненавидишь.
— Вот дурачок, А я страдала. Хотела уже разыскивать тебя. Ну, иди…
— Иду. Любимая…
— Любимый…
Свадьба гремела три дня и поражала многочисленных гостей показной расточительностью. Роскошный наряд невесты еще долго являлся предметом обсуждения жителей военного городка. Все расходы по торжествам взяло на себя семейство жениха.
Когда молодые вышли из ЗАГСа, их принялись осыпать монетами, среди которых попадались настоящие золотые. Как только гости выяснили это, тут же образовалась свалка.
— Смотри, кума, золотой! Настоящий золотой! Глазам своим не верю! — вертя в руках дореволюционный рубль, радостно удивлялся старый друг отца Ирины.
Мать поморщилась и подошла к новоиспеченному свекру дочери.
— Говорят, там золотые встречаются, — недовольно спросила она, кивнув в сторону свалки. — Неужели правда?
— Конечно, — гордо ответил тот.
— Ну это уже слишком. Что о нас люди подумают? У нас не принято.
— У нас принято! Мои люди хорошо подумают. Наследника женю! Раз в жизни такое бывает! Я же дал, а не отобрал, что ж людям плохо думать?
Мать пожала плечами и отошла в сторону, но от Ирины решила скрыть это неприятное событие. Семья Соколовых не одобрила выбор дочери, но и противиться ему не стала.
Роману же пришлось отвоевывать независимость от своих родителей. Через несколько дней после подачи заявления в ЗАГС примчался его отец. Бурные объяснения мгновенно обратились в потасовку, увенчавшуюся проклятием единственного сына.
— Нищим будешь! Как собака умрешь! Под забором! Голодным! Всего лишу! Ни копейки не дам! Что я теперь соседу скажу?! Позор! Такая невеста дома ждет! Дурак! Дурак! Если на каждой юбке жениться!.. Ненавижу! Больше на глаза не попадайся! У меня нет сына! Порази меня Аллах, если прощу тебя! Нет у меня сына! — кричал отец Романа, стоя уже на пороге и держась за ручку двери.
— Если нет сына, откуда же тогда внук взялся? — пошел на крайние меры Роман.
Отец тут же прикрыл дверь и, прищурив глаза, спросил нараспев:
