— Да, сейчас, я ведь как раз про это и собирался тебе сказать. Вот… Павел Ледов, какой-то историк из Питера.
— Ледов? А может быть — Лядов?
— Может и Лядов, тут неразборчиво написано.
— Если Лядов, то все становится на свои места. — Я начала успокаиваться, хотя, если уж говорить начистоту, ничего успокоительного в этой новости не было.
— Рита, солнце мое, ты меня пугаешь. Что куда становится?
— Этот Лядов был в Питере, в квартире Димкиного приятеля. По Димкиным рассказам выходит, что вся это история с отравлением и ограблением как-то связана с Лядовым. Возможно, его рук дело. Он бывал и у Вениамина Георгиевича. Может, это он и пришел к профессору после того, как я ушла… Он тоже ищет Библию. Так что все ясно.
— Тогда получается, что Лядов и есть этот страшный конкурент твоего несчастного Рыжика? Тоже ходит-бродит, следит за тобой, ищет Книгу и сеет трупы на своем пути. Да, невесело… — Володя вздохнул. — К тебе бы охрану приставить, Ритка.
Я засмеялась.
— Володька, какой ты заботливый!
— Не до шуток сейчас, Ритуль. Одно меня успокаивает: если Рыжик не врал, то пока ты не найдешь эту хренову рукопись, тебя никто пальцем не тронет. А вот как только ты возьмешь ее в руки — все. Так он говорил?
— Все — это как?!
— А как Лядову фантазия подскажет. Он, видно сам ее найти не может, на тебя надеется. Опять же, если твой Рыжик прав.
— Володь, я вообще ничего не понимаю, объясни хоть ты — почему он сам не может взять и достать эту книгу? Ведь он историк, да и Рыжик тоже историк, им, наверное, легче даже раскопать что к чему, чем мне. Я-то этнограф и это вообще не моя специальность.. И потом, Лядов сумел даже к Вениамину Георгиевичу проникнуть…
— Рит, они тоже не знают, где книга. Если они найдут первыми — нам же легче… Но даже если они найдут, им без тебя не обойтись. Только ты хорошо знаешь этот дурацкий язык и можешь понять — та это Библия, которая им заказана или нет. Если они ее найдут, то может это будет еще опаснее…Знаешь, у меня есть один приятель, директор ЧОПа, я с ним переговорю.
— Директор чего, прости?
— Частного охранного предприятия. Эх, дремучая ты, Ритка! — кажется, к Володьке уже начинало возвращаться его обычное приподнятое настроение. — В общем, насчет твоей безопасности буду думать, а завтра никуда не уходи, дверь будут навешивать.
— Володя-а… — жалобно прошептала я.
— Не бойся, красавица моя, я не дам тебя в обиду! — пропел он тоном провинциального героя-любовника.
— Я думаю, что самый простой способ покончить с этой историей — найти Библию, и все…
— Ага, и тут же тебя быстренько пришлепнут! Вот тогда будет полное «все»! А ты о своих склизких животных подумала? Кто их покормит? Вот только представь, как они брюхом кверху всплывут…
— Володя, я тебя умоляю, не надо!!! — закричала я.
Нет уж, на сегодня ужасных впечатлений и так хватило через край.
— А теперь вообрази себе, что если с тобой что-то случится, я буду переживать не меньше, чем ты сейчас о своих перепончатых. Или ты считаешь, что всем наплевать на тебя? И не надейся, милая!
— Володя, но..
Я поймала себя на то, что почти нарочно настаиваю на продолжении поисков, лишь бы заставить Вольдку обо мне позаботиться. И эта история с железной дверью мне в глубине души очень и очень нравилась.
— Але… Маргарит-Сергеевна? — вдруг услышала я в трубке.
Позже Володька мне объяснил, что у Иришки в комнате стоял параллельный телефон и, услышав отцовские вопли, она решила вклиниться в наш разговор.
— Да, Ира, я слушаю. — ответила я, а Володька строгим отцовским тоном рявкнул:
— А ты что тут делаешь?
Но Иришка, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжала:
— Маргарит-Сергеевна, у меня новости для Вас есть. Вы извините, что я вмешалась, но я нашла, у кого эта самая Библия.
— Ира!!! И ты?!… — Володька хотел произнести что-то еще, но захлебнулся в эмоциях. Он, видимо, забыл, что его собственная дочь и начала все эти поиски.
— Па-ап, да погоди ты, дай сказать! — незлобно огрызнулась Иришка. — В общем, такая тема: поговорила я с Машей Петровой, узнать, где она эту страничку рукописную отксерила. Она вот мне что сказала: ксерил ей Миша Колбаскин. Он знает, где эта рукопись. Может быть, даже она у него, Машка точно не знает.
— И ты молчала!?! — взревел Володька.
Откуда-то издали донесся голос его жены: «Вов, на кого ты там опять орешь? Телевизор смотреть мешаешь, между прочим!»
— Пап, я сама только вчера это узнала, — совершенно спокойно ответила Ириша. — И вообще дай договорить.
Как ни странно, но Володя замолчал, и Ира продолжала:
— В общем, через три дня у Колбаскина будет вечеринка. Меня туда пригласили. Хотите, вместе пойдем? Там у него расспросить можно будет. К тому же он что-то такое хочет замутить не совсем понятное, книжки будет раздавать, под это дело у него можно будет по шкафам пошарить.
— Ира, а мы… А нам уместно будет туда пойти? — спросила я.
— Учти, одна без меня ты никуда не пойдешь! — К Володе вернулся дар речи. — Если бы ты слышала, что тут Маргарита рассказывала…
— Да слышала я, пап, ты так распинался на всю квартиру, что все ясно было. Вот я и подумала, что надо вам сказать.
— Во сколько вечеринка и где? — спросила я, прежде чем Володя успеет хоть что-нибудь мне запретить.
Общение с рабочим классом мне всегда давалось тяжело. Вызовы сантехника дяди Пети я еще как-то могла пережить, потому что уже свыклась с этим угрюмым персонажем. А вот прибытие людей, которым предстояло навешивать новую дверь, разволновало меня не на шутку: этих я вообще не знала, и как общаться с ними, заранее продумать не могла. Вообще сама идея установки дорогой железной двери в доме, который не сегодня-завтра пойдет на снос, казалась мне абсурдной. Но раз Володя велел… Прибывшие юноши оказались такими интеллигентными, что мне стало стыдно своих мыслей (порожденных, однако не моей злобой, а советской службой быта и ненавязчивым сервисом).
Они действовали быстро и в процессе работы умудрялись обходиться без ненормативной лексики. Прямо как в анекдоте: «Вася, будь любезен, не капай мне на голову раскаленным оловом». Я вспомнила об одном студенте философского факультета, который подрабатывал грузчиком у нас же в МГУ. Кто-то из преподавателей оставил на столе заумно-философский тратат, а через некоторое время не обнаружил его. На вопрос: «Кто взял книгу?» ему ответили «Да вон наш грузчик почитать взял»… Рассказывали, что после этого ему пришлось обратиться к психиатру. Врали, конечно же.
