— Мы на правильном пути. Что теперь?
— Видишь пояс у него на талии? — спросил Вёрм. — Кое-что напоминает?
— Шифры Юнга.
— Ну а этот предмет у него в руке?
— Посох, или какая-то мерная палка. Мы должны обернуть вокруг нее пояс. Ведь буквы на поясе Юнга были вышиты с двух сторон. Одна сторона предназначалась для Боллингена. Может, вторая подойдет для собора Нотр-Дам. Вот только одна проблема… — упавшим голосом добавила Кори. — Пояс остался в Швейцарии.
— Хочешь пари? — спросил Вёрм и задрал рубашку. Пояс Юнга был обернут вокруг его тела. — Пока мы спорили, брать ли с собой Библию Юнга, я решил не тратить времени даром на аналогичные споры о поясе. И прихватил его с собой.
— Что ж, возможно, это даже неплохо, что ты страдаешь клептоманией.
Пока Вёрм снимал с себя пояс, она добавила:
— А знаешь, почему на этой стороне буквы выглядят не такими поблекшими? Готова побиться об заклад, Юнг наносил свои знаки здесь, уже после того, как его дед вышил другую, обратную сторону.
— Дед создал свой шифр, нанес его на свою ценнейшую реликвию, Вартбургский пояс. И с самого начала имел в виду Нотр-Дам. Десятилетия спустя Юнг воспользовался тем же шифром и поясом, и предназначалось все это для Боллингена.
Кори кивнула, затем глянула вниз.
— Чтоб добраться до святого Фомы, нам придется влезть на крышу. И площадочка у подножия статуи совсем маленькая. Места для двоих там не хватит. Так что пойду я.
— Чушь, ерунда! — с этими словами Вёрм извлек из рюкзака альпинистскую веревку. Закинул один ее конец в отверстие в шпиле, завязал узлом в виде восьмерки. — Я опытный альпинист. Я пойду.
— Да ты взгляни на свои перебинтованные пальцы! После маникюра, который сделала тебе Адриана, цепляться за веревки не получится.
— Однако же я спустился в подземелье Юнга. Без проблем.
— Есть только один способ разрешить этот спор, — улыбнулась Кори. — Камень, ножницы, бумага. Идет?
Вёрм коротко кивнул. А затем на счет три сжал пальцы в кулак. Взглянул на руку Кори. Ладонь плоская, как лист бумаги. Глаза его сузились, превратились в щелочки.
— Два из трех!
— Нет времени, — ответила Кори и взяла пояс.
Она выскользнула из створки окошка в форме трилистника, ухватилась за веревку и начала спускаться вниз. Она хотела приземлиться на деревянную подпорку. Но та оказалась уже, чем предполагала девушка. Она взглянула на восток, на городские огни, отражающиеся в реке Сене. Нотр-Дам снизу подсвечивали прожекторы. Кори поняла, что ее могут заметить от Иль Сен-Луи, что на левом берегу. Продолжая держаться за веревку, она балансировала на узкой подпорке, потом ухватилась за фигуру Фомы другой рукой. Она казалась такой маленькой на фоне огромной зеленоватой скульптуры.
— Что за буквы выбиты на той штуковине, что держит Форма? — крикнул Вёрм.
— Имя архитектора латинскими буквами в сокращенном виде, — ответила Кори, прочитав: «EVG-EMMAN-VIOLLET». Под большим пальцем апостола примостились еще буквы: «LE DVC», значился также род его занятий. Она несколько раз обернула поясом верхнюю часть измерительного инструмента. На щеку упала капля. Кори подняла глаза, взглянула на небо в надежде, что дождь все-таки не начнется. Заставила себя сосредоточиться на поясе. — Здесь получилось какое-то французское слово. И вообще, эта штуковина оказалась толще, чем та ветка в Боллингене. Пояс заканчивается прямо у большого пальца статуи.
— Произнеси по буквам!
— L-E-S-T-R-Y-G-E, — выкрикнула она. — Французское слово. Le stryge.
— Есть догадки, что оно означает?
— Не знаю. Мой французский просто ужасен.
И тут застучали первые крупные капли дождя, и Кори торопливо принялась разворачивать и снимать пояс.
— Давай спросим Николет.
Она обернула пояс вокруг талии, потом крепко ухватилась за веревку и начала карабкаться к шпилю. Вёрм одним мощным рывком подтянул ее к себе, точно тряпичную куклу. Кори немного отдышалась и отправила текстовое сообщение Николет. А потом вдруг увидела: ей кто-то звонит. И просто не поверила своим глазам, увидев номер Тессы. Она ответила подруге уже на лестнице, когда начала спускаться вслед за Вёрмом.
— Ты где? — спросила Тесса слабеньким голоском.
— Это не важно, не имеет значения, — осторожно ответила Кори. Как знать, может, полиция прослушивает разговор. — Лучше скажи: как ты? Я о тебе беспокоюсь.
— Скоро поправлюсь. Буду в полном порядке.
— А кто такая Адриана? — сонным голоском спросила Тесса.
— Да она тебя едва не убила! Ну, такая высокая, сильная, жуткая на вид тетка. С черными волосами.
— Погоди, Кори… Это не она на меня напала.
Лас-Вегас
20.00
Бринстон со своей командой обыскивал в поисках Мецгера вестибюль «Гелиос Тауэр». Они кружили по просторному помещению. Затем, оглядев недостроенное здание отеля, Бринстон указал на лифт. На дверях его кровью крупно был выведен номер: 65. Чья это кровь, Шай или Кайлин?.. Сама мысль об этом была невыносима.
— Это здание еще только строится, — сказал Бринстон, нажимая кнопку лифта. — Если электроэнергия подключена, лифт должен работать.
— Лифт может оказаться неисправен, — заметил Клауд. — Лестница надежнее.
— Мецгер предпочитает контролировать ситуацию. И мы должны играть по его правилам. Пусть почувствует себя всесильным. Хотя бы на время.
— Верно, — кивнула Джордан. — Если б он хотел убить нас, то давно бы это сделал.
Двери лифта открылись. Бринстон приготовился шагнуть в кабину, но что-то его остановило.
— В чем дело, Джон? — спросила Джордан, тронув его за плечо.
На полу кабины валялся плюшевый кролик. Розовый мех забрызган кровью. Джон вспомнил, как покупал этот рождественский подарок дочери. Лицо его исказил гнев. Можешь считать, ты уже покойник, Мецгер! И Бринстон шагнул в стеклянную кабину лифта, проверив при входе потолок. Потом поднял игрушку.
— Поехали, — сказал он, сунув кролика в карман.
Следом вошла Джордан, похлопала его по плечу. Последними в кабину ввалились Тилтон и Клауд.
Они поднимались на шестьдесят пятый этаж, Бринстон смотрел на огоньки города, поблескивающие в ночи. Потом вдруг почувствовал, как завибрировал мобильник. Кори. Он ответил.
— Джон, это очень важно, — голос ее звучал встревоженно. — Ты нашел Кайлин?
— Еще нет. А ты где, Кори?
— В Париже. Джордан Райан с тобой?
