явно не собиралась портить отношения с главой культа, в который намеревалась вступить. Небось потом свалит все на Тимоти и мило предложит навести на него порчу.
Беату охватил гнев.
Все, хватит! Пора заканчивать с проклятым ковеном Тринадцати! Разобраться с Мавис, Кхирой и Лавеной, вытрясти из них, кто похитил девушек и зачем?! И отправить убийцу Рэйчел Фиск за решетку!
Беата с Голди кое-как успокоили Адалинду и принялись думать над решением проблемы. Беда в том, что голос их прекрасной Ангельской ведьмы действительно был результатом умелого колдовства и принадлежал другой исполнительнице. Пели они в совершенно разных стилях, но любой профессиональный музыкант подтвердил бы их абсолютное сходство. Без колдовства Адалинда петь не могла.
— Значит так, никаких публичных оправданий: это провокация, которая должна подмочить репутацию культа и помешать Адалинде в его успешном продвижении, — рассуждала Голди, — но какой-то ответ должен быть. Или надо отвлечь внимание еще более громким скандалом. Самое время напрячь юристов и подать на ковен Тринадцати в суд, за отравление грога Калунны и попытку убийства Адалинды во время концерта. Пусть это станет громкой новостью для зевак. Кстати, что там за шум снаружи?
— Поклонники Адалинды собрались и умоляют ее выйти к ним. Явно ждут объяснений, — сообщила Беата, — а, нет, я вижу плакаты поддержки. «Адалинда — наша королева», «Ангельская ведьма на грешной земле», «Смерть старой гадине Лавене!», ого! А они у тебя агрессивные.
— Они меня любят, — шмыгнула носом Адалинда. Глаза ее покраснели от слез. — Но когда узнают, что обвинения — правда, возненавидят.
— Значит, они этого не узнают, — постановила Беата. — Голди, есть еще идеи?
Та задумчиво постукивала ногтями по столу.
— Слушайте, а Нина Месс же погибла в автоаварии, так? Как раз где-то двадцать лет назад.
— Да. Она не сможет нам ничего предъявить. Да и не так уж она была популярна, честно говоря, чтобы ее родственники с нами судились, — ответила Беата.
Голди заулыбалась.
— Тогда у меня есть идея. Беата, ты ведь знакома с этим журналистом? Он весьма хорош в скандальных статьях.
— Знакома, а что?
— Время давать интервью и подсовывать взятки. Готовься, нас ждут крупные траты.
Тимоти очень забавлялся, услышав, что именно ему предстоит написать, но увидев пачку купюр, пообещал сделать все в лучшем виде. На следующей неделе в «Городской правде» вышла статья о том, что Адалинда Коллинз — реинкарнация погибшей Нины Месс. Невероятная схожесть жизни той и выдуманной биографии Адалинды просто поражала. Красивые, талантливые, юные особы, и обе были блондинками! Нина Месс тоже была замужем за мужчиной старше нее, и некая разлучница стремилась его увести! А не занимается ли этим Лавена? К слову, дочери Питера Коллинза опровергли сходство Адалинды с их покойной матерью и рассказали, что тот познакомился с новой женой в рабочей поездке и долго не решался сделать ей предложение, стесняясь своего чувства и разницы в их материальном положении. Он — скромный работник администрации, а Адалинда — успешная певица и целительница, просто купающаяся в деньгах и всегда посылающая его дочерям богатые подарки. Хотя, скажем честно, кто бы отказался занять место возле Ангельской ведьмы? Тут и сам дьявол не устоял бы.
Статья была полна тонкого сарказма, но с задачей Тимоти справился. Удивительно, но большинству поклонников Адалинды эта сказочка понравилась, более того, ей поступило предложение написать автобиографию от пары книжных издательств. Адалинда с охотой взялась за дело, заметно взбодрившись. Этому помогли Кора и Лила, которые согласились подтвердить все сказанное, приехав поддержать Адалинду. Они были полностью на ее стороне, хоть и видели в ней хорошую подругу, а не мать. Беата наблюдала за тремя чуть ли не одинаковыми блондинками и думала, что дочери у Адалинды и Питера выросли просто замечательные. Не зря Ада их родила, хоть и потратила на них последние годы жизни. Неизвестно, как бы справился Питер с болью от ее потери, не будь у него необходимости растить двух дочерей.
В «Вестнике Кловерфилда» Тимоти обличал нападения на празднике, которые явно устроил ковен Тринадцати, пытавшийся выдавить конкуренток из города. Прямо название ковена не звучало, но намеки были прямолинейны, как кирпичи, летящие в лицо. Нанятые юристы честно признались, что шансов добиться результата мало: колдовство было труднодоказуемо и плохо вписывалось в законодательную систему, но шум будет поднят значительный. Жители Кловерфилда должны были начать видеть в ковене Тринадцати не защитниц города, а угрозу и перестать пользоваться их магическими услугами. Чем больше жалоб и неприязни обрушится на ковен Тринадцати, тем быстрее люди обратятся к культу Калунны. Эх, Беате бы хоть одно доказательство того, что Эльзу Салливан и других девушек похитили ведьмы ковена! Обвинения могли быть и беспочвенными, но тогда их легко смогут развалить.
Почти все вещи, принесенные Алисой, указали то же направление в загробном мире, что и вещь Рэйчел Фиск. Их хозяйки были мертвы. Несколько предметов не реагировали на чары, но Эйне еще раз напомнил Беате, что это не значит, что их владелицы живы. Возможно, ведьма просто что-то сотворила с их душами. После темных чар, изученных в гримуаре Калунны, Беата с содроганием думала, что умершим сразу могло еще и повезти. Возможно, Эльза Салливан была превращена в нежить, и ее душу просто выкинули из тела, как фантик от конфеты. Или использовали для сотворения уникального темного артефакта, которым Мавис и Кхира в очередной раз попытаются уничтожить Беату.
В Кловерфилд она больше не совалась, отправляя на проповеди Александра под защитой Джеральда и десятка активных верующих из культа Калунны. Это были решительные люди, многие из которых, по мнению Беаты, могли бы стать хорошими охотниками, но Калунна отвергала эту идею, повторяя, что новые призрачные псы появятся лишь после захвата Кловерфилда. Александр каждый день менял обереги и даже возвращался с парой пробившихся сквозь них порч, но Голди снимала их, и он продолжал убеждать людей молиться вересковой богине.
В Хисшире продолжались неприятности: ведьма-вредительница тайком проникала в деревню, выпускала беса и ловко исчезала, хотя Валери, Дана, Эва, Лили и все их фамильяры патрулировали станцию при каждом приезде поезда. Однажды они ее чуть не поймали, но та успела заскочить обратно в вагон и спрятаться под невидимостью. Валери разбирал азарт охотницы, Эва пыталась доказать, что она — лучшая, Лили просто выполняла задание, а Дане явно надоело устранять последствия колдовских беспорядков: восстанавливать разбитые окна, искать пропавших собак и кошек, слушать жалобы на хулиганство бесов в домах и развеивать пугающие иллюзии.
Беата самым малодушным образом сбежала в Морланд, пожив немного
