время она изучала меня, явно не узнавая — для некоторых драгаэрян мы действительно все на одно лицо; затем покосилась на мою левую руку и кивнула.
— Да, теперь вспомнила.
Я кивнул.
— Но как это возможно?
— Это трудно объяснить.
— Однако выходцы с Востока… — она замялась, а я кивнул:
— Да, мы обычно столько не живем. Я сжульничал.
— Я не понимаю.
— Я тоже, вот честно. Однако помните ту беседу несколько сот лет назад? Для меня это было несколько часов назад.
— Особняк.
— Ага.
— Кто вы такой?
— Владимир Талтош, граф Сурке милостью Ее Величества, бывший джарег, а ныне путешественник, нехикста и ценитель доброй еды и выпивки.
— Одно слово я не поняла. Это на сариоле?
— Нет, это из языка котавров. Меня так однажды назвали. Она это перевела как "тот, кто порезался дважды одним и тем же ножом".
— Непохоже на комплимент.
— Я так понял, этим словом обычно называют детей, которые никак не научаться не совать свой нос куда не следует. Я уверен, должен быть какой-нибудь осквернитель культурных учений, способный объяснить всю их важность, причем совершенно неправильно.
— Я не слишком хорошо помню ту, прошлую беседу. Только что вы тогда задавали очень много вопросов.
— И еще предупредил вас не доверять Лашину.
Она нахмурилась.
— Да, было что-то такое. И я и правда не доверяю ему.
— Это он устроил, чтобы Гормена изгнали из Дома Иссолы.
Она снова взглянула мне прямо в глаза, на сей раз не отворачиваясь.
— Зачем он это сделал?
— Он влюбился в вас.
Лицо ее преисполнилось отвращения с некоторым оттенком неверия. Я отвернулся, разглядывая сцену, чтобы дать ей придти в себя.
— Зачем вы рассказываете мне об этом?
— Честно говоря, сам не уверен. Но мне показалось, вам следует знать. Кроме того, Гормен мне даже нравился — до того, как он подсыпал мне зелье и попытался допросить меня.
— Не верю, что он так поступил.
— Ему приказали.
— Когда это случилось?
— Несколько сот лет назад. Или еще сегодня, смотря как считать.
— Гормен, — повторила танцовщица. — Он…
— Это ведь нелегко, жить под одним кровом?
Она кашлянула и отвернулась к сцене.
— Это несколько личный вопрос.
— Я задавал и более личные, тогда, в прошлом.
— Правда? Не помню. И не понимаю, с чего бы мне на них отвечать.
— Я тоже, кстати, потому что это не в духе иссол.
— Возможно, тогда все было ближе к… — она словно подыскивала слова, чтобы сказать то, о чем не хотела говорить, — к тому, что случилось с Горменом. Я тогда была сама не своя. Что это?
— Хмм? О чем вы?
— У вас пальцы дрожат.
Я усилием воли убрал эту дрожь.
— Просто мне хочется кого-то прикончить, но здесь нет никого, кто этого заслуживает. Лашин — гад, но для меня одного этого маловато, чтобы всадить кинжал ему в глаз.
— Я… даже вообразить не могу, каково это.
— Правда? Вы что же, никогда ни на кого по-настоящему не злились?
— Ну — злилась, конечно же.
— Тогда все вы знаете.
— Что ж, пусть так.
Мы немного помолчали.
— А тогда, — наконец проговорила Хевлика, — вы объяснили, что вы вообще делаете?
— Вроде того.
— Хотите попробовать еще раз? Я помогу, если сумею.
— Ладно. Вы знаете о зеркалах?
— Конечно, я в той комнате практикуюсь каждый день.
— Нет, другая комната с зеркалами.
— А. Туда мне нельзя.
— В целом это магический фокус для всего этого места.
— Наверное, так и есть. Но мне неизвестны подробности, а в волшебстве я не особенно искушена — знаю только то, что знают все.
Трудно объяснять кому-то то, что сам не понимаешь.
— Что ж, — сказал я, — я кое-что понял. Особняк не был построен здесь, он здесь появился. Эту часть мозаики я сложил, когда увидел гнилые растения… не суть важно. Я нашел пещеру, помеченную волшебными рунами, и это было… нечто вроде якоря, понятно? Когда строили особняк, одна из его частей должна была…
Я замолчал.
— Что такое? — чуть погодя спросила она.
— Думаю, я понял, — проговорил я. — Дороги, коридоры, двери, зеркала с некромантией. Зеркала обеспечивают преображение физического перемещения в перемещение сквозь миры, что порой обозначает "сквозь время". Вот как особняк попал сюда. Есть места, на которых он заякорен — пещера под винным погребом, и Чертоги Правосудия, и то место в прошлом, где началось строительство. Зеркала работают как окна у Морролана…
— У кого?
— Э, неважно. Суть в том, что все пути в особняк контролируются с помощью зеркал, и они вроде как сложены стопкой один на другой. Идея Атранта была в том, чтобы создавать дополнительные проходы в различные миры, куда можно попасть просто открыв одну из дверей или сделав шаг по коридору. — Тут я нахмурился. — Только он этого еще не сделал. Пока у него есть только путь в Чертоги, путь в будущее из внутреннего дворика и путь в прошлое — изначальные якоря. Он не построил ни один из таких путей, а просто сделал места, куда они могут вести, поэтому прямо сейчас получился набор странных комнат, находящихся в странных местах: он вроде как приготовил целую кучу ножен, в которые пока не вложил кинжалы. Почему, кстати? А, ну да. Лашин сказал, что особняк только-только закончен.
Хевлика кивнула.
— Мы переместились два дня назад. Я уже много лет жила в особняке, но он стоял рядом со старым замком на берегу реки, а потом мы вдруг
