— Выходит, Лена, если бы не кавказец, ты бы думала, что я готовлю убийство? — прервал мои размышления муж.
— Что можешь этим заниматься, — поправила я. — Ничего прямо на тебя не указывает, но ты подходишь на роль лидера этой банды лучше всех.
— Я на любую роль подхожу, — улыбнулся он. — Такой уж я талантливый. Значит, по-твоему, я способен на убийство?
— На убийство чужими руками — наверняка да. Ты много лет руководил городом, тебе не раз приходилось принимать непростые решения. Недавно дед Юры вспоминал убийцу студенток. Так вот, тогда говорили, что Мэрский приказал с ним не церемониться. Если будет удирать, не стараться брать живым.
— Было дело, правда, не приказывал, а требовал. И что?
— Наш дорогой депутат — не меньшая сволочь, чем тот убийца.
— Я бы даже сказал, намного большая. Маньяк четырёх девушек на тот свет спровадил, а депутат — несколько сотен. И его афёра с фондом ‘Остановим рак!’ — всего лишь одна из многих. Человек напряжённо работал, собирая себе избирательный фонд. Что он творит в Москве, не знаю, но уверен, такие же мерзости. Ведь люди не меняются. Я имею в виду, такие люди. Ты права, его смерть меня совсем не огорчит. Но тут ведь дело не только в нём. Пострадала Светлана — сестра моей верной секретарши. Как быть с ней?
— Все её моральные страдания можно скомпенсировать деньгами. Если, конечно, в итоге её не убьют и не покалечат.
— Ладно, допустим. Будем считать, что для политика моего ранга похищение посторонней женщины — такая мелочь, о которой не стоит и упоминать. Но рассмотрим мой мотив. Предполагается, что я собираюсь прикончить этого депутата из соображений мести. Что ж, жертву вы определили правильно. Из всех, кого мы ждём на съезде, он единственный, кого имеет смысл убивать, да ещё и таким сложным способом. Остальные того не стоят. Но за что мне ему мстить? Он не виноват в смерти матери моего сына. Его жульнический фонд создан через несколько лет после того, как она умерла.
— С мотивом промахнулась, — признала я. — Но ты мне вот что скажи. Насколько помню, милый, ты считал, что твоё утверждение в должности — вопрос пары недель. Но прошло уже полгода, а ты всё ещё исполняющий обязанности. Кто-то ставит тебе палки в колёса. Я не вникала в подробности, но мне кажется, что этот кто-то — не здесь, а в Москве. Ошибаюсь?
— Нет.
— А кому в столице есть дело до нашего города? Я знаю только одного такого. Это он тебе мешает?
— Я как раз собирался обсудить с ним наши разногласия, раз уж он приезжает.
— А если договориться не удастся?
— Этот мотив гораздо лучше, — признал муж. — Нет человека — нет проблемы. Хорошо, что появился кавказский киллер, который доказал мою невиновность. Очень неприятно, когда жена считает тебя убийцей, да и сын — тоже, хоть и делает вид, что его папа вне подозрений, как жена Цезаря. Что ж, да здравствуют горцы!
— Я тоже рада, что это не ты. Следующий претендент на роль атамана — майор Нежный, — сообщила я. — Он тоже неплохо подходит, хотя и хуже, чем ты.
— Нет, Леночка, Юрий Николаевич — совсем неподходящая кандидатура, — уверенно заявил муж. — Он — милиционер до мозга костей, даже после переименования в полицейского. Я бы ещё поверил, если бы он кого-то застрелил при задержании или попытке к бегству, да и похищение тоже возможно, но то, что он умышленно не распознал двойника Светланы или не выяснил, кто её подвёз — это исключено. Для него профессиональная репутация — чуть ли не самое важное в жизни, и сознательно ею рисковать майор не станет. Я знаю двух таких людей, это Нежный и Мелентий. Мелентий на своей репутации очень неплохо зарабатывает, Нежный — нет, но отношение к ней у них одинаковое.
Я поверила мужу. Говорят, он никогда не ошибается в людях, само собой, в тех, кого хорошо знает. Что поделать, выходит, Нежный — не главарь банды. Увы, других кандидатур на эту должность у меня не было. И вряд ли появятся до начала съезда. Может, эта банда — из Москвы? Гастролёры, как иногда говорит отец? Наверняка наш депутат успел и там проявить своё нутро. Почему бы каким-нибудь москвичам его и не грохнуть где-то за пределами столицы, чтобы заподозрили не их, а местных провинциалов?
Внезапно оказалось, что трапеза окончена. Я, напрочь забыв о диете, съела всё без остатка, но за разговором даже не заметила, что именно ем. Как ни пыталась вспомнить, мне не удалось. Колян тем временем попрощался и ушёл. Пистолет, который нашёл Юра, он оставил на столе, сообщив при этом, что оружие на предохранителе, но всё равно нужно соблюдать крайнюю осторожность.
Я собралась пойти в ванную и принять, наконец, душ. Даже встала из-за стола и сделала пару шагов в нужную сторону. Но тут в моей сумочке заверещал мобильник. Достав его, прочитала на экране ‘Бубновый’, и ответила на вызов.
— Я не слишком поздно, Елена Михайловна? — заботливо поинтересовался мой бравый телохранитель. — А то дело важное, а может, даже срочное.
— Что случилось, Бубновый?
— Помните того кавказского сопляка, которого срисовал Мешок возле вашего дома, а потом его менты свинтили?
— Помню. Это был киллер. Мы нашли брошенный пистолет рядом с тем местом, где он прятался.
— Во как! Что значит магия! А менты даже не подумали поискать. Но дело не в том. Мы с Мешком шефу позвонили и доложили о кавказце. Карета нам сказал разобраться, чего он возле вас ошивается.
— И как, разобрались?
— Елена Михайловна, давайте я всё по порядку расскажу, чтоб ничего не упустить. Это не так и долго получится. В общем, поехали мы за ним в ментовку. Его ещё и оформить не успели, но по морде уже пару раз кто-то приложился. Ну, я им и говорю, мол, что ж вы, ироды некрещёные, делаете? Схватили на улице законопослушного россиянина, и в участок поволокли, избивая по дороге! Это что за безобразие такое? Сейчас Мелентия сюда вызовем, если Карета, конечно, не захочет решить вопрос сам, без всяких там адвокатов.
— И что они? Отпустили парнишку?
— А куда им деваться? Шеф, то есть, ваш батюшка, в нашем городе сила. Отпустили, ясен пень. Кавказец не хотел отпускаться, орал, что он ваххабит и расскажет о готовящемся взрыве, только менты его не слушали. Выпроводили из участка, да ещё и на прощание сапогом по сами знаете какому месту немного ускорили.
— Бубновый, ты уверен, что мне нужны такие подробности?
— Ну, как хотите. Расскажу вкратце. Поначалу он говорить отказывался. Мы с Мешком его чуток помяли — всё едино молчит. Пришлось паяльник доставать, тогда только признался. Нет, паяльник даже не включали, только показали ему, и он сразу всё выложил.
— Что выложил?
— Он — не киллер и не торпеда. Обычный студент. Он даже на самом деле не с Кавказа, здесь родился. Это сынок одного базарного валютчика, Ахмеда, вы его знаете. Ахмед уже нам подтвердил, что сопляк — из его потомства. Кстати, когда хочет, говорит совсем без акцента, не хуже нас с вами.
