class="p1">Мама обнимала притихшую Дейзи, но не сводила взгляда с Мари. Решение пришло стремительно и казалось неизбежным, как восход солнца.
– Попробуйте дотащить его до города и вызовите «Скорую». А я постараюсь увести Камиллу в старую часть города.
Мазь должна помочь! – упрямо твердила Элизабет.
– А если нет?
Ей никто не ответил.
Всполохи огня вдруг превратили ночь в день. Мари снова обернулась – Камилла превращала в Вэйланд в Геенну огненную. Ближайшие к ней дома уже загорелись. Где-то вдали завыли сирены. Пожарные ехали навстречу смерти.
– Берггольц предсказывал, что Вэйланд будет гореть, – прошептала Элизабет.
В ее глазах отразилось пламя.
Мари с тоской поцеловала пальцы Эллиота. Они не смогли попрощаться. А ей так много хотелось ему сказать… Как часто ее предавали мужчины, но никогда раньше не защищали ценой своей жизни. Как сильно она его полюбила, вопреки всем правилам и условностям. Воспоминания услужливо подбрасывали самые сладкие моменты с Эллиотом. Их было беспощадно мало. Он был нужен ей до рези в легких, а она не смогла его защитить.
– Прости меня. – Мари вытерла слезы и быстро поднялась с колен.
Тело онемело от холода, но она не переживала. Совсем скоро она согреется в пламени Камиллы. Где-то в глубине нее жила Айви, но они сплелись в единое целое. Айви могла уйти в забвение, но Мари вытащила ее, чтобы подарить Чистилище.
– Мари! – Мама окликнула ее, когда та уже наполовину спустилась с холма.
Камилла продолжала поджигать здания. Перепуганные люди высыпали на улицы. Вэйланд наполнился криками и плачем, а воздух – гарью, и становилось сложно сделать даже маленький вздох.
– Ты не должна жертвовать собой ради города, дочка. – Мама подбежала к ней и сжала в безумных объятиях.
Мари обняла ее в ответ, сглатывая слезы. Больше нельзя плакать. В ответ просились многие слова, но она произнесла лишь те, что казались самыми важными:
– Ты – самая лучшая мама из всех, которые у меня были.
Мари оттолкнула ее и бросилась вниз, путаясь в подоле платья. Она не услышала криков матери. Та всегда была сдержанной. И сейчас Мари была благодарна ей за это, как никогда.
Уводить Камиллу в сторону старого города не пришлось – она сама направилась туда. Видимо, память толкала ее по старым улицам и более новая часть Вэйланда ее не интересовала. Пока что.
Мари проталкивалась среди людей и пожарных. Она быстро согрелась, но при этом внутри дрожала от холода. Мари следовала за Камиллой, а та, словно зачарованная, брела в старую часть. В общей суматохе, среди хаоса и огня, никто не обращал внимания на восставшую из мертвых. А если и замечали, то отказывались сознавать это.
Там, где проходила Камилла, оставался огненный след. Порой она щадила некоторые дома, словно играла в рулетку. А когда дошла до старой части, замедлила шаг, словно растерялась, и перестала сжигать здания. Видимо, она не ожидала увидеть развалины. В сезон здесь зеленел виноградник, и сквозь щели пробивалась трава, ходили толпы туристов. А сейчас, холодной зимней ночью, город выглядел дряхлым, несчастным стариком.
– Мне так жаль, что я не смогла тебя спасти, Камилла, – произнесла Мари, когда они остановились напротив их бывшего дома. – И мне жаль, что я не смогла спасти Айви.
Камилла зашевелилась и посмотрела на Мари. Пламя, тлевшее на кончиках ее пальцев, вновь стало разгораться. Свет падал на ее лицо, превращая в жуткую маску.
– Знаешь, в чем твоя беда, Стихея? – громко спросила она. – Ты всегда берешь на себя ответственность за чужие ошибки. Меня погубила не ты, а Ноэль. Твою подругу убила Несса, манипулируя тобой. И ты всегда пыталась решить все проблемы одна, не принимая чужую помощь. Как и сейчас.
– Простите меня, – лишь прошептала Мари.
В следующую секунду на нее обрушился поток пламени, но она и не пыталась его отразить.
Мари раскинула руки и запрокинула голову, впитывая силу из Голубой луны.
– Стою пред тобой абсолютно нагая,
Завтра меня ничего не ждет.
На небе луна взошла Голубая,
Ночью, наверное, кто-то умрет.
Ошибаясь, я пряталась за своей силой,
Но теперь слишком поздно, увы.
Я не спасла вас, как ни стремилась,
С губ срывается тихо: прости…
Мари впитывала пламя, как губка, до тех пор, пока оно не разлилось вокруг, подобно морю. Огненные волны отразились от Мари и понеслись обратно к Камилле. Ее накрыло с головой, как цунами. Огонь вновь поглотил несчастную, не позволив вырваться даже крику. Но на этот раз он очистил ее душу от ненависти и позволил упокоиться на веки вечные.
Мари замолкла, не отрывая взгляда от полной луны. Перед ней полыхал пожар, который перекинулся на дома, но перед глазами потемнело. Она вернула Айви смерти, а та возвратила ей уплаченную дань. Однако было слишком поздно.
Силы покидали Стихею. Мари пошатнулась и упала на каменистую землю. Огонь был в опасной близости от нее, но она уже не могла ни поглотить, ни оттолкнуть его, ни даже отползти. Мари безвольно лежала, прижимаясь щекой к холодной почве. И смотрела на огонь. Он плясал дикарем и готовился обглодать ее кости. Что ж…
Она готова.
Орден Стихеи
Вэйланд менялся. Это ощущалось с дыханием осени, которая наступила вместе с новым учебным годом. Исчезли все памятники инквизиции, преподаватели перестали пичкать студентов пропагандой ненависти. Дейзи прочувствовала это еще в конце прошлого года, но уже второй курс принес немалое облегчение, когда вице-канцлер университета мисс Элизабет Кэрролл произнесла на лекции ставшую крылатой фразу: «Есть зло. Но оно таится в каждом из нас. Неважно: ведьма ты или человек. Лишь от вас зависит, какую сторону вы выберете».
Разъяренные духи ведьм чуть не сожгли город. Некоторые дома пострадали очень сильно. Погибли люди. Старая часть города оказалась уничтожена почти полностью. Но виной всему стало предательство человека. Уильям был готов убить своих, лишь бы отомстить. И Дейзи с тихой ненавистью вспоминала о его смерти.
Она вышла во внутренний двор замка и полюбовалась на золотой перстень с символом солнца, который теперь носила на указательном пальце. Дейзи стала настоящей ведьмой, когда прошла посвящение на шабаше. А еще членом нового общества «Орден Стихеи». Его возглавила Элизабет, и теперь у них было немало проблем с «Sang et flamme», но все эти проблемы можно было решить, в отличие от того, что случилось той ночью.
Дейзи зажмурилась, вспоминая Голубую луну и брата. Нет, не думай, прочь…
