Можно было приступать к массовому производству препарата, и тут Лаки ждало новое препятствие. Требовалась санкция Директората, но получить ее можно было только после одобрения препарата комиссией от совета Мудрил. Что делать? Пришлось нести заявку роботу-секретарю. К своему удивлению, уже вечером того же дня Лаки получил ответ, в котором сообщалось, что контрольные испытания курнакина назначаются на фиолетовый день следующей десятидневки, а в комиссию войдут… Прочтя список, Лаки сразу понял причину такой небывалой для медлительных мудрил оперативности. Председателем комиссии назначался Тези Умник, секретарем Зига Бином, а членами три дряхлых старичка из числа кандидатов в оазис «Уютный», которым по этой причине все уже было до лампочки. Расстроенный Лаки тут же поехал к Бубе, потому что помощи ждать больше было не от кого.
— Дело ясное, — вынес резюме Буба, познакомившись со списками. — Хотят устроить тебе удушиловку законными средствами. И удушат, пожалуй. Старичкам все равно, они любую бумажку подпишут…
— Что же теперь делать?
Реакция Бубы на происки врагов была, как всегда, боевой.
— Буду пробиваться на испытания, — легко сказал он. — Гласность — это единственное, чего они по-настоящему боятся.
Лаки только вздохнул в ответ на смелое заявление. Да разве пустят теперь Бубу в клуб со съемочной техникой, а без нее какая же гласность?
В волнениях и заботах незаметно пролетела десятидневка и наступил фиолетовый день. С утра позвонил Буба, сказал, что готовит прорыв и прибудет к началу испытаний. Обнадеженный Лаки поехал в экспериментариум и ждал там его, одновременно готовясь к приему комиссии.
Увы, комиссия прибыла точно в назначенный час, а Бубы не было. Делать нечего, — наклеив на лицо приветственную улыбку, Лаки встретил «многоуважаемых метров» и проводил в опытальню.
Лаки водил гостей по опытальне, роботы демонстрировали возможности препарата, а Бубы все не было. Как и следовало ожидать, Тези и Зига весьма холодно принимали даже самые замечательные и убедительные эксперименты. Ни мурлыкавший кот, которого тянули за хвост, ни хихикающая на дыбе обезьянка не вызвали у них ни малейших положительных эмоций.
— Забавно, не правда ли? — только и сказал Зига, адресуясь к Тези. Тот скривился и ничего не ответил, а члены комиссии закивали головами, соглашаясь, что, мол, Да, забавно. Лаки нервничал…
Испытания подходили к концу, когда появился наконец Буба… голый, как новорожденный, которого только что вынули из инкубатора.
— Еле прорвался, ха-ха, — прогремел он, скаля в улыбке крупные зубы. — Надеюсь, господа метры не возражают?
— Что это означает? — нахмурился Тези.
— Это означает, что у вас отлично работает служба противотарелочной защиты, — ответил Буба.
Оказалось, что Буба пытался проникнуть в клуб, как обычно, воздушным путем, не зная, что в системе ПТЗ произошли значительные усовершенствования. На этот раз роботы его быстро запеленговали и выпустили летающую ветродуйную установку «Смерч», которая отбросила тарелку далеко в море. Тогда Буба слетал в Директорат и получил официальный пропуск на одно лицо. Его вынуждены были пропустить, однако у входа отобрали съемочную аппаратуру и раздели до нитки, предложив взамен униформу без карманов. В знак протеста Буба отказался от униформы и пришел голым, справедливо полагая, «что так у господ метров будет больше к нему доверия».
Буба внес большое оживление в процедуру испытаний тем, что вел себя несколько эксцентричнее, чем обычно. Прежде всего он потребовал повторить опыты и все время, пока они шли, смеялся во весь рот и вертел головой, так что Лаки с опасением подумал, что уж не сошел ли с ума его друг?
Когда Зига, пожав плечами, заявил, что лично его опыты ни в чем не убедили, Буба, продолжая смеяться, спросил: «Почему ж не убедили?» — «Потому что не убедили», — отвечал Зига. «Ну почему, почему?» — хохоча, наседал Буба. Метры ничего вразумительного на эти вопросы ответить не могли, а Тези даже рассердился и потребовал, чтобы Буба «прекратил этот идиотский смех». А Буба все смеялся и задавал вопросы и в конце концов так допек комиссию, что разъяренные метры объявили препарат «чистейший воды шарлатанством» и наотрез отказались санкционировать его массовый выпуск.
— Вот и прекрасно! — удовлетворенно заявил Буба, когда комиссия с явным удовольствием покинула экспериментариум.
— Что же тут прекрасного! — с горечью воскликнул Лаки. — Ты все испортил! Теперь они ни за что не дадут разрешение.
— А вот теперь-то как раз дадут, — засмеялся Буба. — Дадут, когда я выставлю их на всеобщей обозрение! А ну-ка, возьми вон ту лупу и посмотри, что у меня тут.
Он оскалился и постучал ногтем пальца по широкому переднему зубу.
И Лаки взял лупу и посмотрел, и засмеялся, восхищенный изобретательностью Бубы. Увеличенный в несколько раз, на эмалевой поверхности зуба крохотной капелькой сверкнул объектив микротелекамеры…
А потом началось! Такое началось, что лидеры клуба СВОЛИЧ горько пожалели, что поссорились с настырным ватажником. На следующий же день в эфир вышла разоблачительная передача под названием «Репортаж из зубного дупла, или Что творится за бетонными стенами одного клуба?». Качество изображения было не очень высоким, но зато тексты несли в себе заряд убийственной силы. Остроумно и едко Буба высмеивал Зигу, Тези и других метров, говорил, что они занимаются всякой чепухой, поощряют завистников и бездарей, а чтобы никто об этом не знал, засекретили все ре боты, так что ватаги вынуждены всячески ухищряться, чтобы хоть немного рассказать уважаемой публике о том, «что творится за бетонными стенами». А творится там, кроме всего прочего, еще и вот что: бессовестно, нагло забиваются насмерть изобретения гигантской важности, которых ждут миллиарды! И пусть публика посмотрит предлагаемый репортаж, снятый микрокамерой, и воочию убедится — до какого цинизма и прямого попирательства ПБУ могут докатиться некоторые лжеученые!
И публика убедилась…
Чудесные свойства препарата, продемонстрированные с очевиднейшей на этот раз наглядностью, потрясли ее, а упорное неприятие его метрами глубоко возмутило. Теперь даже Директорат не смог бы помешать «эфирным витязям» взять реванш за поражение в предыдущей схватке, ибо они имели теперь на него полное моральное право.
Что там локальный тайфунчик в пределах одного мегаполиса! Очень скоро ватажное братство развернуло грандиозную всепланетную кампанию против клуба СВОЛИЧ, а также самого института элитарных клубов.
Кадры, отснятые в экспериментариуме Маги Глобуса, облетели всю Астру. Снова была показана впечатляющая сцена с вырыванием у изобретателя живого зуба. Имя Курнаки стало знаменем в борьбе средств массовой информации с элитарными клубами и царящими в них порочными антидемократическими порядками. Одно за другим шли сообщения о «преступлениях против общества», творимых «за глухими стенами», о том, что гибнут таланты, пропадают втуне замечательные изобретения, о вопиющем беззаконии метров, «растаптывающих конституционное право граждан на Большое Удовольствие», и прочих многочисленных нарушениях.
