Кстати, а почему это я тут до сих пор торчу?
И что за цепочки?
– А нам не пора? – вдруг спросил мальчишеский голос. И нерешительно добавил: – Хозяйка…
Я поглядела, как слон (на его боку вниз головой висел погонщик и орал, призывая на ушастую голову нарушителя спокойствия все мыслимые и немыслимые кары) сносит хрупкие рыночные строеньица, и решила, что по крайней мере покупка мне досталась сообразительная. Время делать ноги, ой, время. Я, конечно, не хрупкого сложения, но со слоном соперничать пока рановато. Знаю-знаю про тех женщин, которые «есть в русских селеньях», но, во-первых, я еще не настолько голодная, а во-вторых, лично мне этот слон не сделал ничего плохого.
А работорговцам так и надо.
Самое увлекательное путешествие начинается со слов: я знаю короткую дорогу.
м/ф «Ежик в тумане»
Дарья
– Повтори, как вас зовут… – устало повторила, в десятый раз поправив на плече тело девчонки. Мальчишки покорно топали за мной, даже безмолвная тень с неживыми глазами, а девчонки, видать, везде одинаковые. Чуть что – и готовы хоть в обморок, хоть куда, лишь бы самим не идти…
– Я – Алишер, – отчитался синеглазка. – Маленький – это Тагир, по крайней мере, хозяин так звал. Этот, что у тебя на плече висит, – Санни, он и правда того, потом посмотришь. А вот тот Рад.
– Чему рад? – утомленно переспросила я, в двадцатый раз проклиная про себя местные закоулки. План здешнего базара явно придумывал псих, свихнутый на лабиринтах. Мы блуждали тут уже минут тридцать, а конца-краю странствиям видно не было, улочки-переулки заводили то к общественному бассейну для мужчин (мужчины попрыгали в воду массово, а я вылетела как ошпаренная), то обратно к рабскому ряду, где все еще слышались треск, ругань и поминание предков некой ушастой твари… то – о, ужас! – к местной помойке за мясными рядами…
Еще немного – и я возьму пример со слона. То есть просто пойду разносить все, что преграждает мне путь к дому.
– Хорошо, этого зовут Санни… Стоп. Этого?! Это ведь девочка!
Мои «покупки» переглянулись, старательно избегая глядеть мне в лицо. Ну я их понимаю в общем-то. По дороге глянула в подходящую лужу – мамочка ж моя, мама. Пока я дрыхла, дралась и путешествовала, нанесенная моим вампиром краска растеклась, смазалась и перемешалась таким причудливым образом, что, глянь я на себя без моральной подготовки, непременно стала бы заикой.
Линии от глаз растеклись, размазались в крупные черно-синие кляксы (то ли филин, то ли лемур наоборот). Белая полоска на носу превратилась в кляксу, а красные и зеленые линии на щеках (привет, плодородие!), смешавшись, составили неповторимый по стилю и экспрессии узор типа «Чингачгук упился огненной водой, закусил грибочками и, покурив, решил выйти на тропу войны (ну или выползти)». Про лоб я молчу, там вид был вообще неописуемый, по крайней мере, печатно…
Словом, почему мои покупки такие тихие? Ну я долго буду ждать ответа?
Груз на плече ожил в самый подходящий момент:
– Ай, нашалла… эта дочь пустынного дэва еще и слепая. Я – юноша!
Сдернув с плеча бирюзовое великолепие, я уставилась на него в оба накрашенных глаза. Хм… волосы были надушены и кое-где даже заплетены в тоненькие косички. Ногти сверкали полировкой. Но личико, хоть и тонкое, хоть и крашеное… как же я не заметила раньше: крашено-то в мужские цвета, хоть и слабо выраженные!
Мальчик, ага. Только с моей везучестью нарваться на такое.
– Убедилась?
– Угу. А кто тут рад?
И чему?
– Рад – это я. – Четвертый паренек для наглядности ткнул себя в грудь. – Имя, имя… я – имя.
Ага, это его так зовут, что ли?
Я представила лицо Джано, когда приволоку ему на порог этот передвижной интернат. Бедный ботаник еще не знает, что его ждет. А главное, что ждет его лабораторию… Каким местом я вообще думала, когда лезла их покупать?
А что, надо было бросить?
Ладно, чего уж… Как-нибудь разберемся.
– Дарья, – вдруг сказал голос за моей спиной. Знакомый голос… И я стремительно развернулась к фигуре в серой мантии.
– Джано!
Я заулыбалась, сама не знаю чему, но вампир живо обломал эту радость.
– Мне следовало знать, что выпускать тебя в город небезопасно… – вздохнул он.
Кхм…
– Ну это… А как ты нас нашел?
– Шел на грохот, – любезно пояснил мой вампир. – Кстати, нас – это кого? Не откажи в любезности, Дари, объясни, с кем ты…
Он вдруг замер, глядя куда-то мне за спину:
– Ты?
– Мир твоему дому… орихальти Джано, – вздохнул Алишер.
Что? А ну-ка, ну-ка… Они знакомы, что ли? Я вампиреныша на рынке купила? Хотя они вроде не продаются. Или продаются… Что-то там этот рабоменеджер говорил…
Точно знакомы. Удивление на лице моего вампира просвечивало даже сквозь краску.
– Что ты здесь делаешь?!
Мальчишка полыхнул, как пролитая самбука:
– Прощения прошу у орихальти Джано за то, что недостойный Алишер не оказался там, где ждал меня увидеть светлоглазый. Недостойному только хотелось бы знать: где именно я сейчас должен был оказаться?
О-о… Похоже, я купила ту еще гадючку. У вампира даже слов не нашлось поначалу. Стоял и молчал, как сторожок у клумбы. Даже не мигал. Остальные «покупки» уставились на разговорившегося Алишера, как я на бегучую икру. То есть в полной непонятке и с изрядной опаской. Естественно. Если уж даже мне после посещения рабских рядов с их кандалами-плетками такое поведение показалось странным…
– Шер? – наконец очнулся Джано.
– Гаид, орихальти Джано, – уточнил мальчишка, с вызовом задрав голову. Рабский узор на худой шее смотрелся как обвившая горло змея. – Мое новое имя – Гаид. Простачок. Хотя… о чем это я. Светлоглазому не к чести помнить имя каждого раба. Как и свои обещания… не так ли?
Ох, ничего себе… Это что ему Джано такого обещал? Кажется, я уже догадываюсь…
– Алишер! – Голос вампира громыхнул… и смолк на полуслове, потому что мальчишка – точно прутик сломали – быстро и привычно опустился на колени. Прямо в грязь возле лужи. Руки у груди, голова вниз, так, что лица не видно. И мне снова стало не по себе, как там, на рынке, когда я случайно поймала взгляд парнишки. Потому что именно с такими глазами обычно не живут. С такими выходят на улицу и цепляются к хулиганской компании. Или идут на красный свет на оживленной трассе. Или просто стоят на крыше высотки и смотрят, сколько до земли…
Кажется, Джано тоже проняло.
– Алишер… я не понимаю!
– Недостойный просит прощения за наглость, – бесцветно проговорил парнишка, глядя в землю. И замолк.
– Шер…
Ни звука в ответ.
Вампир потерянно окинул взглядом застывшую фигурку и почему-то уставился на меня.
– Ты где его взяла?
– На помосте, – отчиталась я. – Ну на рабском рынке.
– Ты хочешь сказать, на бывшем рабском рынке? – уточнил хозяин, но как-то без яда, чисто по привычке. – А заодно на живном и птичьем…
– Ну да, – в конце концов, ему лучше знать. – Где сейчас слон бегает.
– Два слона, – рассеянно отозвался вампир. – Но как он?.. Хотя… позже.
Согласна. Не на улице же такое выяснять. И не в таком виде.
– А это…
– Позже! Сейчас – домой.
– Дарья, иди быстрее!
Я поморщилась. Когда Джано включает Старшего, то его вампирское «я-высшее-существо-и-так-далее-и-все-такое» прямо до маковки захлестывает. Хоть из дому беги. Слава богу, у него это не так часто срабатывает, в основном, когда надо отцепиться от любимых коллег или построить меня (ха! попытаться построить!), но если уж срабатывает… туши свет. Тогда тихий ботаник, симпатичный заморыш и кандидат в мои младшие братики превращается в высокомерного типа с носом выше крыши. Голос такой, что Арктика от зависти перегреется, в ней-то столько льда не наберешь, лицо – будто из комнаты восковых фигур, а глаза… вот уж действительно – «светлоглазый». Брр.
Вот и сейчас. Ну кто ему опять хвост накрутил? Идем по дороге, никого не трогаем, тихие и даже не сильно помятые, всем на заглядение.
Ой, мамочка…
Действительно всем!
Наш доблестный антиработорговый отряд топал по узенькой улочке аккурат посередке, потому что слева и справа откуда-то взялось довольно много народу. Нет, не только вампиры, хотя среди цветных тюрбанов и ярких платков время от времени мелькали темные капюшоны. Но людей было больше, и они смотрели… ох, как они смотрели…
Под этими взглядами у меня прямо волосы зашевелились. И маска размазанная заполыхала. И драная накидка. Ой-ой… Вот это позорище. Первый день в обнимку со шваброй отдыхает! Пусть тогда весь офис сбежался на меня любоваться, но подобных комментариев не было! Слабая фантазия у офисных – додуматься до такого:
– Нейгэллах всемилостивейший, вы только посмотрите на это!
– На этот раз Джано превзошел самого себя.
– Отчего же? Помните того лохматого слона, которого он каким-то образом вытащил из ледяной горы и оживил?
