— Гровер, — ответило радио. — Эту историю передавали в радиожурнале в восемь часов.
— Ну да. И Гровер отыскал дорогу к своему хозяину, который проживал в сотнях километров оттуда, в каком-то городе Канады.
— В Виннипеге, насколько я помню, — подсказало радио.
— Верно. И чтобы до него добраться, ему пришлось пересечь болота и горы, столкнуться с тысячью опасностей, но, в конце концов, он его нашел. Если подобное удалось одной простой собаке, подумайте, что могут сделать пять электроприборов, таких как мы, помогая друг другу.
— У собак есть лапы, — заметил плед.
— О, не будьте мокрым пледом, — ответил тостер слегка насмешливым тоном.
Наверное, следовало воздержаться от этого, поскольку плед, имевший не очень развитое чувство юмора и, как следствие, крайне ранимое самолюбие, принялся стонать. Он заявил, что ему пора пойти растянуться на кровати. И ничего не хотел слушать, пока тостер не принес ему извинения по всей форме.
— Кроме того, собаки имеют нос, — вернулся к своему успокоенный плед. — И нюх помогает им найти дорогу.
— Хотел бы я увидеть собаку, которая способна всасывать в себя воздух лучше меня, — возразил старый Гувер.
В доказательство своих способностей он включился и сделал глубокий шумный вдох, так что зашевелились ворсинки по всему ковру.
— Великолепно! — признал тостер. — Пылесос будет нашим нюхом… а также лапами.
Гувер остановил мотор, чтобы спросить:
— Прошу прошения?
— О, я хотел сказать «нашими колесами». Эти последние гораздо эффективнее лап и ног.
— А другие, — поинтересовался плед, — у кого нет ни колес, ни лап? Что делать нам? Я не чувствую в себе достаточно упорства, чтобы ползти до того поселения, в котором живет хозяин, где бы оно ни находилось. Впрочем, даже попытайся я это сделать, очень скоро от меня остались бы одни лохмотья.
Плед был сильно недоволен, но тостер выступил хорошим дипломатом, приведя на каждое возражение неопровержимые контраргументы.
— Вы совершенно правы. Более того, если радио или я попробуем сами преодолеть такое расстояние, мы придем в состояние еще более плачевное. Но в том не будет необходимости, поскольку мы «позаимствуем» колеса…
Лампа неожиданно вспыхнула.
— Мы соорудим нечто вроде повозки!
— И будем путешествовать в комфорте и роскоши, — добавило радио.
Иногда оно пользовалось тем тоном, которым дикторы нахваливают достоинства отдельных товаров.
— Ну, я не знаю, — сказал плед. — Возможно, у нас получится.
— Вопрос в том, способен ли пылесос на это? — заметил тостер, поворачиваясь к последнему.
Из глубин своего мотора Гувер выдал рокочущий гул, спокойный и уверенный.
* * *
Найти колеса оказалось куда труднее, чем предполагал тостер. Поначалу он думал о газонокосилке, которая покоилась во дворе под навесом, но пятеро приборов не имели необходимых навыков, чтобы отделить ее тяжелые режущие лезвия. И хотя Гувер был не против оставлять за собой полосу подстриженной травы, пришлось отступиться от этих прочных резиновых колес.
Плед, подстегиваемый теперь жаждой приключений, предложил воспользоваться кроватью из спаленки наверху, снабженной четырьмя поворачивающимися колесиками. Однако вес кровати был таков, что пришлось и ее отвергнуть. У пылесоса не хватило бы мощности тянуть подобный груз даже по ровной дороге… не говоря уже о пересеченной местности.
И, похоже, все варианты исчерпались. Больше в доме не имелось ни одного подходящего колеса, за исключением приспособления для точки ножей, которое действовало, катаясь по гладкой поверхности. Тостер ломал себе голову, пытаясь найти способ использовать эту кухонную принадлежность, но какое транспортное средство можно сконструировать при помощи единственного колесика четырех сантиметров в диаметре?
Долгожданное решение было найдено в пятницу, когда Гувер занимался своими хозяйственными делами. Как обычно он рокотал вокруг конторского кресла, расположенного перед столом хозяина. Несмотря на мощные наскоки, ему никак не удавалось сдвинуть с места круглые ножки, образовавшие углубления в ковре. В тот момент, когда пылесос удвоил свои усилия, тостер осознал, что кресло можно было бы легко перемещать… если бы у него оставались первоначально имевшиеся колесики!
Понадобилось почти полдня, чтобы пять приборов смогли спустить кровать с антресолей, перевернуть ее и отвинтить поворачивающиеся колесики. Но затем они уже не испытали никаких затруднений, приспосабливая их к креслу. Колесики точно подошли к круглым ножкам, словно родные. Стандартизация — вещь замечательная!
Они закончили. Транспортное средство было готово к передвижению. Сидение оказалось достаточно просторным, чтобы принять четырех пассажиров, и достаточно высоким, чтобы обеспечить им прекрасный обзор. Они провели остаток дня, разъезжая по гравиевой дорожке, ведущей между цветочными клумбами от дома к почтовому ящику. Но там каждый раз приходилось останавливаться, поскольку только до этого места дотягивался электрический шнур пылесоса, подсоединенный к удлинителю, собранному воедино из всех имевшихся в жилище кабелей.
Радио испустило долгий вздох, потом сказало:
— Ах, если бы у меня сохранились мои батарейки…
— Батарейки? — переспросил тостер. — Я не знал, что у вас имелись батарейки.
— Это было до вашего прибытия к нам, — грустно сказало радио. — Во времена моей новизны. Когда первые батарейки сели, хозяин не счел нужным их заменять. Зачем батарейки, если меня можно подключить к электрической сети?
— В любом случае, я не вижу, чем ваши маленькие батарейки на пять вольт могли бы помочь в решении моей проблемы, — заметил Гувер с раздражением.
Самолюбие радио, похоже, было задето. В нормальных условиях пылесос никогда бы не позволил себе столь грубого и высокомерного замечания, но последние несколько недель озабоченности начинали сказываться на характере каждого из них.
— Это «наша» проблема, общая, — напомнил тостер с легким упреком. — Кроме того, радио право, вы знаете. Если бы нам удалось найти достаточно мощную батарею, мы могли бы прикрепить ее под сидением и отправиться в путь уже сегодня.
— Если бы! — повторил Гувер намерено гнусавым голосом. — Если бы! Если бы!
— А я знаю, где находится достаточно мощная батарея, — почти пропела настольная лампа. — Случалось ли вам заглядывать в пристройку за домом?
— В сарай для инструментов? — вскричал плед с ужасом. — Конечно, нет. Мрачное сырое место, кишащее пауками.
— Ну, а я отважилась на это не далее как вчера и немного там пошарила. И кое-что заметила за поломанными граблями и старыми банками из-под краски… большой черный ящик. Разумеется, он совсем не похож на ваши милые красные цилиндрики, — уточнила лампа, склоняя свой колпак в сторону радио, — но сейчас мне кажется, что это могло бы послужить нам батареей.
Приборы отправились в сарай для инструментов, и там, в самом темном углу, как и рассказывала лампа, действительно находился аккумулятор от старого Фольксвагена. Хозяин купил его незадолго до того, как решил поменять свой Фольксваген на желтый Сааб. Он собирался поставить новый аккумулятор на место старого и пристроил в сарай, перед тем как… разве это не похоже на него?.. напрочь забыть.
Старый Гувер и тостер оба имели достаточно познаний в электричестве, чтобы быстро подсоединиться к нему таким образом, чтобы он послужил им даже лучше, чем автомобилю. Но пока новые приборы, слушающие эту сказку, не вообразили, что могут без последствий для себя повторять подвиги наших героев, стоит их предостеречь: ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ОПАСНО. Нельзя играться со старыми аккумуляторами. Никогда не всовывайте свои штепсели в незнакомые разъемы! И если вы не уверены, какое напряжение в цепи, обязательно справьтесь у компетентного прибора.
И так они отправились искать своего хозяина в далекий город, где он жил. Очаровательный летний домик вскоре скрылся из виду за листвой и ветками лесных деревьев. Они все дальше и дальше углублялись в лес, и только ослабевшие лучики света, которым удавалось проникнуть сквозь густые кроны, освещали им путь. Тропа поворачивала и петляла, приводя в замешательство своею запутанностью. Дорожная карта, взятая с собой, оказалась совершенно бесполезной.
Естественно, проще всего было бы двигаться по главной магистрали, ведущей в город, учитывая, что повсюду пролегали дороги, на нее выходящие. К несчастью, они не имели возможности ею воспользоваться. Пять таких крупных приборов не могли бы остаться незамеченными людьми, которые следуют тем же самым путем. Существует закон, непреложный для всех механизмов: каждый раз, когда на них смотрит человек, они должны немедленно прекратить всякую личностную деятельность. Поэтому на оживленном шоссе им пришлось бы провести основную часть времени в неподвижности. Более того, существовала еще одна причина, заставлявшая их держаться в стороне от больших дорог… пираты! И это была опасность настолько чудовищная и пугающая, что они отказывались даже думать о ней. Но случалось ли кому слышать, чтобы пираты бродили по лесной чаще?
