— Брось, — Ворон улыбнулся и лукаво взглянул из-под челки. — Все равно пароли постоянно меняются.
— Да, наверное, — Лили двинулась к лестнице. — А что с твоими волосами?
— Обрезал, — честно признался Ворон. — Они мне мешали.
Гостиная встретила валета и Эванс теснотой, невероятным гамом и бьющим в глаза алым цветом. Ворон прямо на пороге почувствовал, что у него начинается мигрень.
— А что здесь делает этот змееныш? — печально знакомый голос вывел Ворона из ступора.
— Змееныш провожал девочку, — бросил он Поттеру. — А сейчас он уходит, не беспокойся, — и Ворон выскочил из портрета, заменяющего гриффиндорцам дверь.
Оставалось полтора часа до времени, назначенного ему профессором Флитвиком.
Он решил спуститься в подземелье и оставить там вещи, чтобы не таскаться с сумкой по всему замку.
Когда он вышел из спальни в гостиную, то столкнулся с Люциусом Малфоем.
— Ну и что, узнал, почему так распределяют учеников Хогвартса? — не удержался от шпильки староста.
Ворон остановился и начал задумчиво рассматривать возвышающегося над ним Малфоя. Ему очень сильно захотелось поиздеваться над этим лощеным аристократом. Время у него было, поэтому валет сел на диван и, скорчив несчастную мордочку, кивнул.
— Да, кажется, я понял. Всё, как везде, решают деньги.
— Что? — Люциус уставился на мальчишку.
— Скорее всего, но это мое личное мнение, до того, как происходит распределение, родители или опекуны в письменном виде заявляют, где именно они хотят видеть своих детей, и соответственно оплачивают выбранный факультет. А Шляпа всего лишь озвучивает в торжественной обстановке заранее распределенные места. И теперь я даже не знаю, смогу ли столько лет учиться на Слизерине — а вдруг родители не потянут оплату? — Ворон демонстративно одернул свою старенькую мантию.
— Снейп, ты с ума сошел? — Люциус лихорадочно решал, что ему делать, и поможет ли молоденькая целительница, которая была представлена старостам накануне.
— Признайся, перед распределением первокурсников бывает еще перераспределение тех, чьи родители внезапно разорились или, наоборот, разбогатели? Может, мне нужно привыкать к мысли, что я здесь только временно?
— Я не понимаю, откуда тебе в голову вообще приходят подобные мысли?
— Нет? Ну, ты меня успокоил. Я очень сложно привыкаю к новым местам. А ты что, думаешь, что дело совсем не в деньгах? Я вот могу с полной уверенностью заявить, что самый дорогой факультет — Хаффлпафф. Посуди сам, их никто никогда не трогает, их помещение находится в самом защищенном месте замка — в центре. В распоряжении студентов Хаффлпаффа весь обслуживающий персонал Хогвартса... Кстати, а ты в курсе, что эти ребята живут рядом с кухней? Их декан напоминает наседку, которая за своих цыпляточек порвет любого. А определение «личностных особенностей» придумано специально, чтобы другие сильно не завидовали.
— Снейп…
— Что, сложно поверить, что твоим родителям не хватило денег на столь комфортный факультет для своего ребенка? Могу тебе подсластить горькое зелье правды — Слизерин идет на втором месте. Смотри, — Ворон обвел рукой изысканный интерьер гостиной. — Красиво, дорого, но… Мы живем в подвале! Так что нашим предкам просто не хватило денег, чтобы обеспечить нам более комфортное существование.
— Снейп! — Люциусу хотелось только одного — чтобы мальчишка, наконец, заткнулся, но тот делать этого не собирался.
— Да не переживай, я понимаю, что это обидно, но я сам рад хотя бы тому, что попал на Слизерин. Уж не знаю, кто меня пожалел. Может, богатые родственники, которые, правда, были не настолько богаты, чтобы оплатить Хаффлпафф, а может, им просто денег было жалко. После Слизерина идет Равенкло: строго, аскетично, и статуя посреди гостиной. Ну, и самые нищие — Гриффиндор. Там вообще ни на что денег не хватило. Тесно, шумно, а цветовое решение гостиной наталкивает на мысль, что материал для обивки по остаточному принципу распределяли, или на этом факультете готовят наемных убийц.
— Почему? — Люциус почувствовал, что еще немного, и помощь понадобится ему.
— Там все алое! О каком душевном комфорте может идти речь, если тебя все время окружает алый цвет? Так что ничего удивительного, что они такие агрессивные.
— Откуда ты все это знаешь?
— Видел, — Ворон поднялся и подошел к камину. — А то, что заходить в чужие гостиные не принято — это, похоже, тоже сделано специально, чтобы никто не знал, как все устроено на других факультетах. Исключает зависть и, как следствие, еще большую агрессию друг к другу.
Валет достал из кармана сверток, в который тщательно собрал свои остриженные волосы, и бросил его в огонь. Дождался, когда от свертка останется только горстка пепла, и вышел из гостиной. Староста остался сидеть в кресле, уставившись в одну точку.
Оставшееся до ужина время Ворон провел в кабинете профессора Флитвика.
— Еще раз, Северус, — маленький профессор указал рукой на перо.
— Мы целый вечер отрабатываем одно и то же заклятье, — Ворон недовольно посмотрел на наставника.
— И мы продолжим делать это в нашу следующую встречу, — Флитвик внимательно смотрел на зависшее в воздухе перо. — Дело ведь не в самом заклятье, а в принципе беспалочковой магии.
— Не понимаю, — Ворон аккуратно вернул перо на парту. — Почему именно беспалочковая, если эта магия как раз обычная?
— Не отвлекайся, — вздохнул Флитвик. — Так принято. Это всего лишь общепринятые понятия, которые редко несут смысловую нагрузку. Ответь мне лучше, ты почему на мой факультет не попал? — Ворон пожал плечами. — Ладно, на сегодня достаточно. Пойдем, поужинаем. Тебе еще домашнее задание делать.
— Профессор, мне сегодня на зельях показалось, что рецепт немножко неправильный. Что, наверное, можно было сделать лучше.
— Поговори с профессором Слагхорном. Такими предчувствиями обычно не пренебрегают. Законы магии чудны и многообразны, и даже мы, ваши преподаватели, не постигли всех азов, не говоря уж о чем-то более глубоком.
Все это профессор говорил, пока они шли к Большому залу.
Подойдя к своему столу, Ворон заметил, что представители его факультета не поглощают пищу, а мрачно смотрят на преподавательский стол.
«Что случилось? Что я пропустил?» — мелькнуло в голове у валета, и он обратился к сидящему рядом с ним Мальсиберу.
— Почему у всех такие лица? Что произошло?
— Да слухи какие-то странные, — Мальсибер ковырялся в тарелке. — Люциус попытался их опровергнуть, а в итоге некоторые старосты оказались в кабинете директора.
— Что за слухи? — Ворон почувствовал, что проголодался, и принялся накладывать еду к себе на тарелку.
— Что вроде бы при распределении на самом деле принимается решение о том, кто в какое общежитие попадет, а так как места ограничены, то происходит оплата по степени комфортности.
Ворон закашлялся и с ужасом посмотрел на преподавательский стол. Он совершенно не хотел, чтобы дело заходило так далеко. Он всего лишь подшутил над старостой и не думал, что его шутка может покинуть пределы гостиной Слизерина.
— Демиург, я же пошутил, — пробормотал прокашлявшийся Ворон и вслух спросил: — И что сделал Люциус? Он что, поверил в эти слухи?
— Нет, разумеется, но сомнения возникли, — дальше Ворон слушал и не знал, как реагировать — истерически захохотать или разрыдаться. А произошло вот что:
Люциус Малфой некоторое время сидел, задумчиво глядя на огонь в камине, затем тряхнул блондинистой шевелюрой и со словами: «Этого не может быть», — вышел из гостиной. Постояв некоторое время в коридоре, он направился искать старосту Хаффлпаффа.
В библиотеке он долго разглядывал Ирвина Падмора, как назло, оказавшегося единственным сыном владельца компании «Падмор и Ко», изготавливающей элитные спортивные метлы.
Растерявшийся Малфой не придумал ничего лучшего, как задать интересующий его вопрос в лоб, на что получил недоуменный взгляд и совет обратиться к колдомедику.
Ирвин, тем не менее, нахмурился, задумался и предложил сравнить гостиные двух факультетов. Старосты начали осмотр с гостиной Слизерина, а затем переместились в гостиную Хаффлпаффа. Люциус стоял посреди теплого, уютного, светлого помещения и все больше убеждался, что в этом слухе есть зерно истины. Добил его появившийся домовик, который с улыбкой поинтересовался, не нужно ли чего-нибудь молодым господам.
Ирвин робко намекнул сверлящему его тяжелым взглядом Люциусу, что рядом кухня, и незанятые домовики часто забегают в гостиную его факультета, чтобы без работы не сидеть. Люциус только зарычал в ответ на эту попытку хоть как-то объяснить данный феномен.
Подумав, старосты переглянулись и бросились в кабинет директора, пароль от которого у старост всегда был «на всякий случай».
Что произошло в кабинете директора, Мальсибер не знал, но вот то, что блуждание по Хогвартсу двух старост привлекло нездоровое внимание других представителей их, да и не только их факультетов, было абсолютно точно.
