Дальше… Тимыч высаживает меня у моего дома, нисколько не заботясь, что сюда может нагрянуть Гельман со своими головорезами. Мне даже показалось, что он просто куражится надо мой… Ну, предположим, он был уверен, что меня тут никто искать не будет – в голову никому не придет, что у меня хватит глупости вернуться в эту квартиру… Да просто дурака валял – с ним такое случается. Хотя… в подобных обстоятельствах… Не очень-то правдоподобно, но все же допустимо.
Так… А вот с холодильником все равно накладка: вчера его Ирка вычистила и набила нормальными продуктами, а сегодня они уже все сгнили, что ли?..
В общем, никто меня не сводит с ума, это все-таки я сам с него схожу… Обычные галлюцинации, видимо. И, кстати, где деньги, которые я украл? Если украл, конечно…
«Ключ», – припомнил я. У меня должен быть какой-то ключ, про который говорил Тимыч. И это связано с деньгами… Если что и нужно прихватить с собой в подобных обстоятельствах вместе с документами и сменой белья, так это ключ к богатству, нажитому ценой потери рассудка. Хоть что-то…
Я принялся обшаривать собственную квартиру, методично проверяя все потаенные места, где можно было бы спрятать предмет размером с ключ. Мне долго не везло, и я уже едва не бросил это занятие, когда меня посетила счастливая мысль еще раз заглянуть в смердящий холодильник, а конкретнее – в морозильную камеру, в которой, я надеялся, дела обстояли не настолько фатально. Это, конечно, форменное дилетантство – прятать ключ в холодильнике… Но, кто знает, что могло взбрести мне в голову в том «отсутствующем» состоянии, в котором я наломал столько дров, что у меня об этом даже память отшибло…
Заранее морщась, я решительно распахнул невинную белую дверцу, охранявшую мир от продуктов распада… и замер в оцепенении.
Нельзя сказать, что продуктов там было много, но вид у них был довольно свежий… И бесследно исчез этот ужасный запах, вызывавший у меня приступы дурноты.
Вероятно, мне следовало перекреститься, воздеть руки к небу и поблагодарить Господа за то, что Он удостоил меня таким вниманием – показал один из своих фокусов. Но я этого делать не стал…
До чего же мерзкая штука, человеческий нигилизм! Я собственными глазами видел чудо – целый набор только что воскресших продуктов – и не удосужился даже помолиться после этого. И знаете почему? Я не верил, что Господь станет заниматься такой фигней, вот почему… Все же продолжительное материалистическое воспитание отложило отпечаток на мои отношения со Всевышним, да и вообще – на веру в сверхъестественное.
Между тем морозильная камера открылась без особых хлопот: там лежала пачка пельменей и еще кое-что… Да, там лежал небольшой ключ, завернутый в прозрачный полиэтиленовый пакет.
Я достал его из пакета и принялся рассматривать. На ключе был выгравирован номер и отчеканен логотип в виде нескольких переплетенных букв.
Так это он? Заветный золотой ключик? Похоже, Тимыч должен знать, к какой дверце этот ключик подходит… Ладно, там видно будет…
В конце концов, выкурив полпачки сигарет, я пришел к мысли, что идти отсыпаться куда-нибудь в гостиницу у меня нет никакого желания. Я был совершенно опустошен, выбит из колеи и изрядно утратил интерес к своей дальнейшей судьбе: судя по всему, как бы ее дальше ни вывернуло, – я был не в состоянии хоть сколько-нибудь повлиять на этот процесс. Я не знал, кому мне верить и кого опасаться. Я словно бы выпал из собственной жизни на какое-то время, за которое в ней произошла масса событий. Будто кто-то подменил меня. Какой-то другой «я», совершенно другой, который успел столько дел наворотить, что впору за голову хвататься. А теперь я снова вернулся в эту свою – теперь уже совершенно чужую жизнь и безуспешно пытаюсь чем-то в ней управлять, хотя не имею ни малейшего представления, что тут на самом деле происходит… Бред…
Короче говоря, я плюнул на все и улегся досматривать свой ночной кошмар, как посоветовал Тимыч. Я провалился в сон часа на три, однако, проснувшись, так и не смог вспомнить – снилось мне что-нибудь или нет.
Был почти полдень. За окном привычно текли потоки машин. Я включил кофеварку и покосился на холодильник: удастся ли мне сегодня позавтракать или он снова не в настроении? Любопытно, по какому графику происходят эти превращения…
Увы, на этот раз холодильник меня не порадовал: все тот же застарелый запах смерти и гниющая плесень по углам. Кажется, я понемногу привыкал к его причудам, и даже этот мерзкий запах меня уже не шокировал. Правда, кому-то об этом рассказывать, вероятно, все же не стоит: могут неправильно понять… Не хватало еще, чтобы меня в «дурку» упекли. Хотя, возможно, самое время – как бы потом поздно не было, учитывая непрерывный прогресс заболевания…
Побрившись, я надел чистую рубашку и отыскал в шкафу самый приличный пиджак. Еще раз внимательно изучив надпись на ключе, я задумался: некоторые соображения по поводу этой надписи у меня были. В любом случае их стоило проверить, учитывая, что речь шла о деньгах. И о деньгах немалых, если мне правильно объяснили… Интересно все же, из-за какой суммы Гельман так усердствовал?..
Я вышел на улицу и подозрительно огляделся. Прохожие-зомби невозмутимо спешили по своим делам. Никому из них не было дела до меня – одинокого шизофреника.
Однако, стоило мне сделать лишь несколько шагов «по пути к богатству и успеху», как я призрачно надеялся, неумолимая рука судьбы вновь легла на мое плечо. Такой фамильярный жест меня покоробил, но, обернувшись, я растерял все свои претензии, а заодно и речевые навыки: «Неумолимая рука» принадлежала никому иному, как капитану Смолину – здоровому и невредимому. Даже выражение лица капитана было в точности таким, как при первой нашей встрече. Это было все то же клиническое выражение служебного долга, которое ему так удавалось.
Мои мысли беспомощно метались над руинами примитивной человеческой логики: капитан не оставил от нее камня на камне своим «вторым пришествием». Но ситуация требовала хоть каких-то объяснений, и я упорно их искал. Однако версия, которая только и могла уместиться в моей гудящей как колокол голове, в отличие от капитана, была совершенно нежизнеспособной. Смолин же по этой версии оказался настолько живуч, что сумел-таки увернуться от неумолимой старухи с косой. Он только притворился трупом, а сам… с простреленной головой и «гарантийными» камнями Тимыча на ногах проплыл несколько десятков метров под водой и благополучно выбрался на сушу под прикрытием кустов на дальнем берегу озера… Затем он (если продолжать следовать этой стройной гипотезе) добрался до ближайшей станции пешком, приехал в Питер, переоделся в чистый костюмчик и, как ни в чем не бывало, явился утром к моему подъезду…
Такая вот гипотеза… Другой нет… Разве что архангел Гавриил сподобился, наконец, судебные повестки разослать, и теперь повсюду мертвые из могил расползаются?.. Недаром мне с самого утра вокруг зомби мерещились.
– Янин Валентин Викторович? – бесстрастно задал свой козырный вопрос капитан Смолин, что сразу перечеркнуло с таким трудом притянутую мной гипотезу. Похоже, воскресший капитан уже не был со мной знаком. Какой-нибудь «день сурка»?.. Или все гораздо проще… То, что происходило с моим холодильником, судя по всему, было лишь первой ласточкой. Галлюцинации – вот что это такое…
Я кивнул, не сводя глаз с совершенно реального лица капитана, которое ни единым штрихом не выдавало его иллюзорной природы.
– Капитан Смолин, – любезно представился он. – Документы предъявите, пожалуйста.
Я достал паспорт. Смолин изучил документ и посмотрел на меня испытующим взглядом.
– А что у вас с лицом? – слегка отступил капитан от вчерашнего сценария.
И у меня возникло почти непреодолимое желание доходчиво объяснить ему – что с моим лицом, но я сумел сдержать этот порыв.
– Ерунда, – поморщился я. – В футбол поиграли.
– Нам нужно задать вам несколько вопросов, – продолжил Смолин, вернувшись к сценарию, словно где-то внутри его пуленепробиваемой головы включилась прерванная запись. – Пройдемте, пожалуйста, со мной, – указал он в сторону автомобиля – скромной черной «Волги», стоявшей неподалеку…
В тесноте машины, сдавленный с двух сторон ожившими трупами, я неожиданно ощутил приступ клаустрофобии, чего со мной раньше не случалось.
– Мы собирались подняться к вам, но один из моих сотрудников заметил, как вы вышли из дома.
Я поднял глаза и встретился взглядом с оперативником, который проводил со мной профилактическую беседу в отделении, куда я обратился за помощью. Теперь этот тип сидел на переднем сиденье «Волги». Интересно, он тоже глюк? И как мне на все это реагировать? Как себя вести? Забиться в припадке? Попросить вызвать «скорую»? Или делать вид, что ничего не случилось?.. Пока что я плыл по течению.
– Тут, в процессе расследования, обнаружились данные о том, что вы имели отношение к убийству гражданина Завадского, и… мы решили все-таки вас навестить… Нам кажется, что в подобной ситуации ваше заявление может иметь под собой почву… Кроме того, есть и другие неприятные обстоятельства… – сказал опер.
