А мы пойдём? Я настолько далеко не планировала.
Хватка кивнула.
– Позволите к вам присоединиться?
Нижние боги! Хватка глубоко вздохнула, затем ответила:
– Мы сейчас не самая весёлая компания, Владыка.
– Верно. Но вы – достойная компания.
Она удивлённо посмотрела ему в глаза. Аномандр Рейк поморщился и добавил:
– Я сожалею, что прибыл так поздно. И я не знал, что в цитадели были малазанские солдаты.
– Это без разницы, Владыка, – пробормотала Хватка и даже смогла пожать плечами. – Говорят, роты Дуджека тоже покромсали, хоть они и не были в цитадели.
Аномандр Рейк на миг отвёл глаза, взгляд его стал напряжённым.
– Печальное завершение союза.
Оставшиеся в живых «мостожоги» подошли ближе и молча слушали. Хватка вдруг осознала, что они здесь, что они слышали сказанное, догадались о несказанном.
– Что касается нас, – сказала она, – это был верный союз.
Нас. Тех, кто стоит сейчас перед тобой.
Наверное, он понял.
– Тогда я бы хотел ещё один раз пройти вместе со своими союзниками.
– Это честь для нас, сэр.
– К ставке командования к северу от города.
– Так точно.
Повелитель тисте анди вздохнул.
– Там лежит павший солдат, которому я хочу… отдать последнюю дань уважения…
Да. Самая печальная новость за этот треклятый день.
– Как и все мы, Владыка.
Аномандр Рейк зашагал рядом с Хваткой, а пятеро последних «мостожогов» последовали за ними.
Она подошла к нему, тоже посмотрела на фигуры, которые собирались на вершине холма вокруг.
– Знаешь, чего бы я хотела?
Остряк покачал головой.
– Нет, Скалла. Чего бы ты хотела?
– Чтобы Драсти был здесь.
– Да.
– Пусть хотя бы его тело. Ему место здесь, среди других павших. А не под неприметной горсткой камней Худ знает где.
Что же, Драсти, выходит, ты стал первой жертвой на этой войне? Наш лихой отряд стал первым в этом военном союзе?
– Помнишь мост? – спросила Скалла. – Разваленный, где Драсти ещё рыбачил с опоры. А мы видели Семя Луны, помнишь? На горизонте, на юге. Плыло себе на восток. А теперь – вот они мы, стоим в тени этой треклятой громадины.
Каладан Бруд и Дуджек подошли к Корлат, которая продолжала неподвижно стоять над тремя укрытыми телами. На два шага от них отстал Тайшренн, чародейская патина молодости полностью сошла с него.
В тёмном воздухе повисла такая неестественная тишина, что любой голос разносился очень далеко.
Дуджек прошёл мимо Корлат, опустился на колени перед тремя павшими малазанцами.
– Кто был здесь? – прохрипел он, потирая рукой лицо. – Кто видел, что произошло?
– Я, – ровным голосом ответила Корлат. – И Тайшренн. Когда появилась Серебряная Лиса, Каллор ударил сперва нас двоих, чтобы мы не смогли вовремя ответить. Думаю, он не ждал, что Скворец и два морпеха встанут у него на пути. Они его задержали настолько, что Тайшренн успел оправиться. Каллору пришлось бежать к своему новому господину – Увечному богу.
– Скворец скрестил мечи с Каллором? – Дуджек убрал плащ с тела Скворца, молча всмотрелся в лицо друга. – Сломанная нога – это из-за неё?..
Остряк увидел, как Корлат, стоявшая позади Дуджека, замялась, затем сказала:
– Нет, Первый Кулак. Она сломалась уже после смертельного удара.
Долгое время спустя Дуджек покачал головой.
– Мы ему говорили, что нужно исцелить её как следует. «Потом» говорил он. Всегда «потом». Ты уверена, Корлат? Что нога сломалась после?
– Да, Первый Кулак.
Дуджек нахмурился, не сводя глаз с мёртвых солдат.
– Скворец был великолепным фехтовальщиком… тренировался с Дассемом Ультором, и даже самому Дассему приходилось долго стараться, чтобы пробиться через его защиту. – Малазанец вновь покосился через плечо на Корлат, затем на Тайшренна. – И если с флангов его прикрывали два морпеха… как долго ты приходил в себя, Высший маг?
Тайшренн поморщился, бросил взгляд на Корлат, затем сказал:
– Лишь несколько мгновений, Дуджек. На несколько мгновений… опоздал.
– Первый Кулак, – сказала Корлат, – Каллор владеет мечом… он – могучий воин.
Остряк заметил, как Дуджек нахмурился ещё сильнее.
Скалла прошептала себе под нос:
– Не вяжется это всё. По всему выходит, что сперва нога сломалась.
Остряк схватил её за руку, затем покачал головой.
Нет, у Корлат наверняка есть причины для такого… обмана.
Скалла насупилась, но промолчала.
С тяжёлым вздохом Дуджек поднялся.
– Я потерял друга, – сказал он.
По какой-то причине неприкрытая простота этих слов поразила Остряка в самое сердце. Он ощутил ответный укол боли и горя.
Драсти… мой друг.
Итковиан…
Остряк отвернулся и быстро заморгал.
Прибыл Аномандр Рейк, ворониха Карга, громко хлопая крыльями, убралась у него с дороги. Рядом с Сыном Тьмы была Хватка. Остряк увидел позади неё других «мостожогов»: Дымку, Молотка, Мураша, Штыря, Перла. Доспехи разорваны в клочья, покрыты запекшейся кровью, в глазах не осталось ничего живого.
На склонах холма собрались выжившие солдаты Войска Однорукого. Остряк прикинул, что их меньше тысячи. За малазанцами – баргасты и рхиви, тисте анди и остальные солдаты армии Бруда. Стояли молча, отдавая почести павшим.
Целитель, Молоток, сразу направился туда, где лежало тело Скворца.
Остряк видел, как малазанец осматривает раны, видел, как в глазах целителя рождается понимание. Коренастый солдат пошатнулся, отступил на шаг, обхватил себя руками, будто рассыпался на части где-то внутри. Дуджек оказался рядом как раз вовремя, чтобы подхватить его, усадить на землю.
Есть раны, которые никогда не исцелятся, и этот человек только что получил именно такую рану. Если бы только Дуджек оставил тело Скворца под плащом…
Аномандр Рейк стоял рядом с Корлат. Долгое время он молчал, затем отвернулся.
– Корлат, как ты ответишь на это?
Тисте анди ответила ровным тоном:
– Орфантал готовится, Владыка. Мы с братом отыщем Каллора.
Рейк кивнул.
– Когда найдёте, не убивайте его. Он заслужил Драгнипур.
– Будет исполнено, Владыка.
Затем Сын Тьмы обратился к остальным.
– Первый Кулак Дуджек. Высший маг Тайшренн. Лунное Семя умирает, посему мой народ покидает его. Семя будет отправлено на восток – в океан, сила внутри Луны слабеет, и скоро она опустится под воду. Я прошу, чтобы этих трёх павших малазанцев – убитых предателем, которого привели сюда мы с Каладаном Брудом – этих трёх малазанцев похоронили в Лунном Семени. Полагаю, это будет достойный саркофаг.
Все молчали. Рейк взглянул на Хватку.
– И я прошу, чтобы все мёртвые «мостожоги» также были похоронены там.
– А там хватит места всем павшим? – спросила Хватка.
– Увы, нет. Большинство чертогов внутри затоплены.
Хватка глубоко вздохнула, затем взглянула на Дуджека.
Первый Кулак, казалось, не мог решиться.
– Кто-нибудь видел капитана Парана?
Никто не ответил.
– Ладно. Что касается захоронения павших «мостожогов», решение принимать тебе, лейтенант Хватка.
– Им всегда было любопытно, что там внутри Лунного Семени, – сказала та, криво ухмыльнувшись. – Думаю, им бы это понравилось.
К обозу, беспорядочно раскинувшемуся в парковом лесу к северу от поля боя, медленно стягивались семьсот двадцать два Моттских ополченца, каждый тащил джутовый мешок, набитый добычей из города.
К стволу дерева прислонилась массивная столешница, так, что виден был рисунок на днище. Ножки давно отломились, но так её было легче перевозить.
Прежде, чем кто-либо заметил, изображение какое-то время уже светилось – а вот теперь внушительная толпа собралась рядом и пялилась на чудо. Наконец Путь внутри рисунка открылся, наружу ступил Паран, а за ним – Быстрый Бен и невысокая, мускулистая женщина с чёрными волосами.
Все трое были покрыты изморозью, которая начала таять, как только портал закрылся у них за спинами.
Один из Моттских ополченцев выступил вперёд.
– Здрасте. Я – главмаршал Джиб Валун, и кой-чего не могу уразуметь.
Паран, который всё ещё дрожал от беспощадного холода Омтоз Феллака, некоторое время смотрел на ополченца, затем пожал плечами.
– И чего же, главмаршал?
Джиб Валун почесал в затылке.
– Ну, это ведь стол, а не дверь…
Чуть позже, когда Паран и Быстрый Бен шагали в сумерках к полю боя, чародей тихо рассмеялся. Капитан покосился на него.
– Что?
– Лесной юморок, Паран. Случается, когда говоришь с самыми страшными магами, каких мы только встречали.
– Магами?
– Ну, может, это и не лучшее слово. Скорее, с колдунами. Болотными колдунами. Такими, с древесной корой в волосах. Если уйдут в лес, ты их ни за что не найдёшь, разве только сами решат показаться. Эти братья Валуны – худшие из всей этой компании, хотя говорят, у них есть единственная сестра, с которой мы тоже совсем не хотим встречаться – никогда.
