– Вашего коллегу контузило на кладбище…
– На кладбище? Как?..
– Не знаю, показывайте! Что тут у вас?
Эксперт с кряхтеньем встал на ноги, осмотрелся:
– Олег Иванович… А у меня вся аппаратура сдохла.
– Знаю. Где захоронение?
Тот натянул на уши берет и, съеженный, полусонный, тупо побрел в сторону от дороги. В десятке метров за густым еловым подсадком остановился, слепо огляделся и ткнул штангой в землю:
– Здесь, товарищ полковник…
На мшистом пятачке между деревьев лежало пять крупных валунов, под которыми просматривался продолговатый, приподнятый прямоугольник еще относительно свежей, едва подернутой зеленью земли и явные следы ее отвала слева и справа. Растаявший снег и дожди размыли очертания могилы и рыжий суглинок, усадили камни, а прошлогодняя черная листва присыпала раскоп, однако то, что еще было заметно, впрямую указывало на захоронение.
– Опять какие-то камни, – вслух удивился Савватеев. – Током не бьют?
– Током?..
– Ладно, не обращайте внимания.
– Надо вызывать прокуратуру, ФСБ, – поторопил эксперт. – И консула. Гражданин-то здесь лежит хитрый…
Савватеев присел у могилы:
– Вы уверены, что это именно тот хитрый гражданин?
– Поверьте моему опыту, вызывайте.
– А я сомневаюсь. У нас нет никаких доказательств. Притащим сюда консула и мордой в грязь…
– Жаль, блок газоанализатора отказал, – пожаловался эксперт. – Я бы вам показал сейчас… Но я точно отбил! Уровень процесса разложения мягких тканей соответствует сроку. Это по второму диапазону… Да и так видно – могила…
– А почему на ней камни?
– Не знаю… Может, чтобы место отметить?
– Зачем? Для нас?
– Я тоже подумал… Пять одинаковых камней… Может, ритуальный знак, может, обычай. Например, в Архангельской области камни кладут на могилы колдунов, чтоб не вылазили…
– А у нас в Калужской области принято кол осиновый забивать, – заметил говорливый боец из группы Варана, – чтоб насквозь прошел…
– Так почему могила не замаскирована?
– Это мне неизвестно, – обиделся медик. – Но я уверен, там лежит мумифицированное тело. Этот прибор не обманешь…
Савватеев вдруг вспомнил живой гниющий труп, встретившийся на проселке, и передернулся от омерзения:
– А он точно там? Не убежал?
Эксперт хмыкнул, отозвавшись на шутку, но сказал серьезно:
– По первому каналу ошибок не бывает.
– Опять же почему рядом с дорогой?
– Может, спешили… А может, рассчитывали, здесь не будут искать.
– Да они тут оборзели, – хмуро прервал его боец. – Тайга кругом, место глухое… Кто искать-то пойдет? А с дороги ничего не видать.
Савватеев обогнул захоронение по большому кругу, вышел на зарастающую, непроезжую дорогу, глянул в обе стороны: и верно, если бы не современный прибор – произведение отечественной оборонки – и опыт эксперта, сроду бы не найти…
Он вернулся к захоронению, встал, засунув руки в карманы:
– Вскроем могилу сами.
– Американцы поверят?
– Если там останки Каймака, поверят. Труп поднимать не будем.
– Тогда давайте и начнем, – засуетился эксперт. – Похоже, могила неглубокая, чуть больше метра…
– У вас есть обыкновенный фотоаппарат? Без наворотов?
– Нет, только цифровой… Был… Теперь не работает.
– А у криминалиста?
– Не знаю…
Инфантильный тон медика стал раздражать Савватеева.
– Как вы собираетесь документировать эксгумацию?.. Нужны хотя бы понятые! Вечно все через задницу!..
Эксперт пожал зябкими плечами, тронул камень на могиле и вдруг отскочил:
– Я вспомнил!.. Точно!..
– Что вспомнили?
– Был ток! То есть какое-то электрическое напряжение!
– Где?
– У меня над головой что-то засветилось. Это когда я попытался камень свалить. Вот этот!
– Что засветилось?
– Сполох такой, зеленоватый!.. Я еще подумал, это от напряжения, шейный остеохондроз… Бывает, аж искры из глаз. Но именно в этот момент рация затрещала! А из блока газоанализатора дым пошел… Потому что я тронул камень на этой могиле!
– Вы сами-то верите в то, что говорите?
Эксперт отошел в сторону, отвернулся:
– Извините, товарищ полковник!.. Я излагаю факты, и это не мистика!
– Вспомните еще могилу Тамерлана! – Савватеев склонился, сбросил крайний валун с захоронения и огляделся: – Где ваши сполохи?
– Я видел их ночью! – не сдавался эксперт. – А сейчас светло! Как же я сразу не сопоставил?.. Это от переутомления… Рация затрещала именно в тот момент!
– Значит, это вы спалили все приборы.
– Но как? Чем?
– Искрами из глаз…
– Нет, шея у меня давно болит…
– Ничего, у вас будет время отдохнуть и полечить шейный остеохондроз…
– Напрасно иронизируете, Олег Иванович, – пробурчал эксперт и походкой гуляющего пенсионера побрел в глубь леса.
Бойцы с лопатами стояли у могилы и ждали.
– Охраняйте, – велел им Савватеев. – Ничего не трогать. Ни к чему не прикасаться!
Он вышел на травянистый, росный проселок и прежней ритмичной рысью побежал на базу. Пожалуй, это была первая бессонная ночь за последние месяцы, когда не чувствовалась усталость, а скорее напротив – ощущался прилив сил и желание действовать. Через десять минут впереди замаячил забор и послышался лай собак. Боец, экипированный по-боевому, стоял у ворот с автоматом наперевес.
– Как дела? – на ходу спросил Савватеев.
– Все нормально, товарищ полковник! – Боец распахнул калитку. – Только связи нет…
Группа Варана блокировала периметр, все постройки на базе и теперь откровенно томилась от усталости, а Тарантул с экспертом-криминалистом хлопотали возле самовара в крытой беседке – кажется, намеревались разжечь.
– Порядок, товарищ полковник, – доложил Варан. – Тепленьких взяли, сонных. Сопротивления не было, изъяли один карабин СКС с патронами. Только овчарка набросилась, пришлось ликвидировать… Лаек и гончаков переловили, заперли в вольере. Они ласковые…
– Где обитатели базы?
– Вон там сидят. – Тарантул указал на круглое каменное строение. – Запер на всякий случай.
Савватеев посмотрел на криминалиста:
– Вы почему здесь? Почему не уехали со «скорой»?
– Я здоров! – заверил тот. – И готов работать.
– Ладно… Пленочный фотоаппарат есть?
– Откуда?.. Нет, дома есть свой…
– Возьмите пару толковых бойцов, – распорядился Савватеев, – и начинайте обыск базы, если готовы работать. Интересует все – документы, бумаги, холодное и огнестрельное оружие, пулевые пробоины в стенах и мебели. Но более всего – следы крови, старые, новые – всякие. Отпечатки пальцев снимать все подряд.
– Сделаем, Олег Иванович! – Лицо криминалиста еще чуть подергивалось, рот кривился.
Савватеев взял Тарантула за рукав:
– Пошли к задержанным, надзиратель…
Прежде чем открыть бывшую трансформаторную будку, Савватеев обошел ее вокруг и отыскал то место, где ночью копали: скорее всего, это был еще один низкий, только на коленях вползти, вход, сейчас замурованный кирпичом, положенным на свежий раствор.
– Что у них там было? – спросил он у Тарантула.
– Склад, – отозвался тот. – Куча лосиных рогов лежит и мешки с комбикормом.
– Ладно, открывай!
Опер вытащил болт из петли и распахнул дверь.
– По одному на выход!
Из склада появился уже знакомый егерь Карпенко, сощурился на солнце, ухмыльнулся:
– Здорово, начальник! А грибником прикинулся!
– Здорово! – Савватеев заглянул внутрь. – Что же остальные?
– Спят! Ты их не буди, старые люди, пенсионеры…
У стены склада, на разложенных по полу мешках, прижавшись друг к другу, спали четыре чем-то похожих друг на друга старика и две старухи.
– Почему они спят? – изумился Тарантул. – Ничего себе нервы!..
– А что им делать? – засмеялся егерь. – Раз арестовали и закрыли – спи да спи. Они же чуть свет уже на ногах. Опенок ждать не любит, он на глазах растет.
– Зачем здесь лосиные рога? – спросил Савватеев.
– Пенсионеры попутно собирают, сдают. – Карпенко сегодня был словоохотливым и веселым. – Принимают по двадцатке за килограмм. Выгоднее, чем опята, если повезет…
– Возьми с собой женщин, и пойдем.
– Куда?
– Вскрывать могилу.
– Какую еще могилу? – Сквозь веселость вдруг проявилась его вчерашняя дерзкая наглость.
– Михаила Идрисовича Каймака.
– Не понял. А я-то здесь при чем? Иди и вскрывай!
– Пойдешь в качестве понятого.
– А-а!.. Вы что, могилу нашли?
– Нашли.
– Интересно!..
– Поднимай женщин!
– Они-то зачем тебе?
– При эксгумации нужны трое понятых, – соврал Савватеев.
Карпенко хмыкнул, поиграл бровями и вошел в склад. Там наклонился над постелью из мешков, растолкал старух, что-то сказал, и те послушно встали: население базы подчинялось ему беспрекословно.
