Ознакомительная версия.
Врет. Нагло, не моргая и не испытывая приступа стыдливости. Нет, белые магини, они в принципе не опасны, но и не безобидны, ведь стоит перейти им дорогу, и вот ты уже стоишь, со столбом целуешься и в неземной страсти ему признаешься. Причем страсти искренней. А это уже обидно. Так что охрана им не нужна вовсе. А вот от них пару амулетов при себе желательно всегда иметь, а я их как раз не надела, забегалась, да и Анарайн вроде давно в городе не объявлялась. Кто ж знал…
— Пора мне. — Я отступила на шаг. Остановилась, еще раз глянула на «пумпусика», решилась: — Странно, что белый источник ему когти предоставил.
— Ничего странного, — белая улыбалась так, как не дано было даже акуле, — капелька крови в добавление к рыбке — и эффект присутствует.
О, как очаровательно. А говорят, что белые магини только нектаром цветов питаются. Иной раз его же подбродившим и пьют в качестве алкоголя… Впрочем, не мое дело и, собственно, дел по горло, так что пошла я.
— Отвратительно было побеседовать, — отступая еще и не поворачиваясь к магианне спиной, пробормотала черная ведьма.
Не то чтобы проявляя уважение, так, скорее из осторожности.
— А я еще не закончила беседу, — промурлыкала белая.
Что досадно — ее источник тут, рядом, мой далеко, она сильнее.
— А у меня дел по горло, — продолжая отступать, сообщила госпоже Анарайн.
— А я сегодня совершенно свободна и готова уделить все свое время дорогой будущей родственнице, — начала наседать белая.
Это уже наглость.
Сверкнув глазами, предупредила:
— Я с белыми дел не имею и знакомств не завожу, так что стой, где стоишь, магиня!
Магианна Анарайн растянула губы в еще более широкой улыбке.
Тьма!
Мадина как-то рассказывала, что эту белую выдали замуж в пятнадцать, за какого-то очень высокопоставленного мага из ордена, а тот был мразью, как и большинство из белых. И развод Элиме дал очень и очень нескоро, и даже не после двух сыновей. Так эта белая в Бриджуотер явилась бледная как приведение, ее даже черные ведьмы жалели. Напрасно. Прошло несколько лет, и магиня заматерела, теперь вот зверствует потихоньку.
— У меня мама была черная, — внезапно огорошила меня госпожа Анарайн.
Подойдя на два шага, удивленно переспросила:
— В каком смысле?
— Ведьма, самая обыкновенная черная ведьма. Молоденькая, — просветила меня магианна.
— У черных ведьм белые магини не рождаются, — выдала я общеизвестную истину.
Магианна хмыкнула, взмахнув рукой, поправила длинные светлые волосы и кокетливо сообщила:
— При определенных обстоятельствах и достаточном опыте у белого мага очень даже рождаются.
Мое мировоззрение треснуло!
Громко, обидно и основательно.
А я черная ведьма, меня бесит, когда столпы непоколебимой истины рушатся в одночасье. И белые магини тоже бесят. Белые маги раньше не бесили, ввиду их необходимости для продолжения черномагического рода, но теперь… и они бесят!
И не говоря более ни слова, я развернулась и направилась в порт!
Вслед мне понеслась парочка фраз и одно легкое заклинание — резко отшатнулась и пронаблюдала за тем, как заклинание влетает в серую и сильно этим фактом удивленную лошадь. Вообще белые магини не особо меткие, в отличие от нас — черных. Это все потому, что мы в магистериуме четыре года прицельно бьем заклинаниями по мишеням, а они четкость оттачивают каллиграфией. В итоге у нас жуткие почерка, зато отличная меткость, у них наоборот.
От еще одного заклинания я столь же легко увернулась и даже посочувствовала голубю, пролетавшему мимо так не вовремя. Птаха застыла в воздухе и чуть не рухнула наземь. Поймала, мы, черные, животный мир любим, пернатый любим тоже, и, едва пташка оклемалась, отпустила.
И не оглядываясь, задумчиво отправилась вниз к пристани.
Потом остановилась, оглянулась — дело в том, что путь обратно в город лежит вот по этой самой дороге, мимо белой и странной Анарайн. Махнув рукой, подозвала извозчика и, едва тот подъехал, сказала:
— Езжай к моей лавке, позовешь Дохрая, пусть передаст мне защитные амулеты от белой магии.
Мужик кивнул, развернул лошадь и погнал в город.
Береженого Тьма бережет, а мне вовсе не хочется обнаружить себя в объятиях белого мага, от которого меня так неосмотрительно уберег мэр. Мэру надо бы вынести благодарность, и я обязательно вынесу — после того, как он из моего города уберется.
С этими мыслями я спустилась к пристани и… замерла, подняв ногу для следующего шага.
Все дело в том, что торговых рядов с цветами более не существовало. Их вообще не наблюдалось никоим образом. Вместо требуемых мне цветов обнаружились балки, доски, камни, железяки и потные полчища солдат. И вся эта дурнопахнущая толпа, перебивающая своим запахом ароматы тухлой рыбы, которой изобиловал находящийся неподалеку рыбный рынок, громила торговые ряды, носила балки и, собственно, возводила постройки, в которых несложно было узнать будущий форт.
— Мм-м, госпожа ведьма? — раздалось за моей спиной.
Обернулась — три торговки цветами нервно переминались с ноги на ногу.
— А вы чего хотели? — вопросила госпожа Ультин, владелица лавки «Дикая розга».
Именно розга. Изготовители вывески ошиблись, а потом и менять уже никто не захотел, сама госпожа Ультин решила, что так оригинальнее.
Достав список нужных ингредиентов, молча протянула его женщине.
Ознакомившись, госпожа Ультин кивнула, после осторожно осведомилась:
— А этим, кто лавки наши разрушить решил, этим что-нибудь сделать можно? Что бы им больше ровно не сиделось!
Посмотрела на солдат, потом на горизонт, уточнила:
— Шипы от роз имеются?
— Найду, — пообещала цветочница.
— Сделаю, — коварно улыбнулась черная ведьма.
Мы, черные, месть в любом виде обожаем, даже если не мы и не нам.
* * *
По возвращении домой с двумя корзинами цветочных лепестков и одной маленькой шипов обнаружила приглашение. Приглашение гласило:
«Уважаемая госпожа Герминштейн, приглашаем вас посетить бал в честь назначения господина Бенхарда Джонатана Вегарда на пост мэра Бриджуотера».
Имя у мэра оказалось зубодробительным. Надо же, целый Бенхард Джонатан Вегард… Морда звучит лучше. Определенно лучше.
Изучив приглашение подробнее, выяснила, что бал будет проходить завтра (но это мы и так знали) в семь часов в мэрии. Дресс-код даже имелся — следовало прийти в белом. Очаровательно просто. Ну, на такой случай у меня белое имелось — белье.
Плюнув на все, отправилась на городской рынок, купила рыбы, мяса, вяленого мяса, картошки, крупы и по мелочи, ибо с появлением нового мэра как-то подзабыла о собственном рационе. Оно всегда так — когда жизнь другому портишь, на свою забиваешь.
На рынке меня обслуживали вне очереди, выдавали все по первому требованию, а извозчик господин Улин предложил довести «с ветерком» и совершенно бесплатно. Вообще не удивлена — у него, извозчика, шесть дочерей на выданье, и мне, по мнению извозчика, явно полагалось зелье привлекательности варить, а не тратить время на закупку продуктов.
Вернувшись в лавку, обнаружила голодного Гардэма на пороге и печального белого мага на ступенях. Рядом с магом сидела восторженно взирающая на него птичка, с другой стороны, положив белому голову на колени, возлежала серая лошадь. На это дело, в смысле мага с обожающей его живностью, собралась посмотреть целая толпа. Все были крайне заинтересованы.
— Телль, — позвал при виде меня Арвейн, — твоих рук дело? — указал на лошадь и голубя.
Черная ведьма, заломив бровь, мрачно осведомилась:
— Это смертельное проклятие, почесуха, кривун, свищ в конце концов?
— Нет, — дружно ответила толпа.
— Тогда не моих, — ответила предельно честно и начала выгружать снедь из двуколки.
Господин Улин радостно мне помог, даже в лавку все отнес, оттуда уже Дохрай до кухни дотащил. А до меня дошла странность ситуации — толпа не расходилась. Оглядев радостно-возбужденный народ, удивленно спросила:
— Чего ждем?
— Так вас сейчас сжигать будут! — сообщила госпожа Торникай.
— Да? — Удивление мое все возрастало. — А кто?
— Так священник новый, — просветил господин Гобс.
Что-то смутно припоминаю. Вроде мэр говорил про священника и других магов, и…
— Так, — хмуро проследила за тем, как господин Улин последние покупки из двуколки в лавку переносит, — это он прямо сейчас делать собирается?
Словно в ответ на мой вопрос раздался колокольный звон. Толпа раздвинулась, открывая моему взору строящийся у фонтана постамент с громадным костром вокруг. Точнее, костра еще не было — только вязанки дров устанавливали, и вокруг всего этого суетилась парочка священнослужителей.
— Тьма, и правда жечь! — восхитилась черная ведьма. — Это же мне платье нужно надеть по регламенту, волосы уложить в растрепанные лохмы, помаду стереть и вообще… — Толпа закивала, предвкушая развлечение. — Но сначала зелье, его уже ставить нужно, чтобы до завтра было готово.
Ознакомительная версия.
