Сперва мне показалось, что в существо влетел огромный огненный шар, опаливший бок существа. Но шар продолжал сиять, и в его янтарном отблеске была прекрасно видна как сама тварь, так и синие отблески щитов ВБП. Секунд через пять «шар» съежился и принялся мерцать, все чаще и чаще, до того момента, пока откуда-то со стороны не полыхнул толстый карминовый луч энергии, прожегший в плоти существа широкую сквозную дыру. Думаю, что «Воробей» через такое протиснуться смог бы.
– Это был Бехемоф, – отметил Дрейк. – Сейчас… Еще секунду…
Щупальца твари ударили по щитам «Птицы». Они выдержали, и почти сразу же в небе одновременно зажглись сотни прожекторов, отвлекающие существо, но выдающие «Воробьев», заходящих в атаку на тварь небольшими группами по три – пять машин. Правда, групп этих было много. И в ночном небе эта атака походила на брачный танец светлячков, сопровождающийся фонтанчиками похожей на белесый студень «крови» – и многочисленными вспышками заклинаний. Несколько «Воробьев» все-таки попало под удар щупалец, но пока существо проигрывало вчистую.
– По-моему, с «Воробьями» перебор, – задумчиво проговорила Лесс. Кожаная обшивка спинки кресла под ее ногтями лопнула и расползлась неровными дырками. Ого! Удивительно, как она умудрилась не пропороть мне спину за все то время, что мы с ней… делили уединение. – Дрейк, и если я еще хоть раз услышу от тебя «все под контролем» до высадки, я убедительно докажу, что это не так.
– Почему перебор? – Дрейк оторвался от картины битвы и взглянул на Лесс. – Что тебе не нравится на этот раз, о, вечно сомневающаяся дева, чья кожа подобна свежему снегу под лучами утреннего солнца?
– Я тебе потом расскажу. А пока не отвлекайся, не то я тебя съем и скажу, что так и было задумано с самого начала. – Сидхе убрала руки со спинки кресла управления, немного полюбовалась на получившиеся «автографы» и нехорошо улыбнулась.
– Расскажи сейчас. – Вампир неотрывно смотрел на Лесс, в то время как «Воробьи» на экране сосредоточились на методичном отстреливании щупалец существа. Это выходило у них весьма успешно, и первое щупальце рухнуло вниз всего за полминуты обстрела.
– А я у тебя все хотела поинтересоваться, откуда в кабацкой песенке, подслушанной мною где-то неподалеку от Иррестана, взялась строчка: «Но пятьсот воробьев на сундук мертвеца это, как ни крути, многовато». – Девушка подняла голову, наблюдая за тем, как корчится в воздухе огромная тварь, как вниз падают ошметки полупрозрачной осклизлой плоти. – Нам повезло, что они не очень быстрые, даже маленькие, что удивительно.
– Многовато, многовато, – нетерпеливо перебил вампир. – Я тому сочинителю когда-нибудь что-нибудь оторву. Например, язык. Лесс, ты не ответила на мой вопрос. Прошу тебя! Тем более что с чудищами уже практически покончено и скоро мы двинемся дальше.
– Честно говоря, я несколько неуютно ощущаю себя на чаролетах. – Лесс едва заметно и почти смущенно улыбнулась. – Поэтому мало того что от пропасти с версту под ногами меня отделает всего лишь некая конструкция из дерева, металла и магии, так еще и какая-то гадость пыталась на нас усесться, как курица на высиживаемое яйцо.
– Лесс, курица и яйцо – не самое удачное сравнение. Хотя, как я подозреваю, и самое удачное из цензурных. – Говоря все это, я внимательно вглядывался в выражение лица и движения сидхе. Надо же, о том, что она так боялась, я и не знал. – К тому же маленькие «медузки» быстрые, и даже очень, а ты… – Меня перебил низкий, раскатистый грохот. Чаролет тряхнуло, но не слишком сильно. Внимание мое переключилось на экран, на котором дохлое чудовище уже стекло по куполу защитного поля и отправилось в долгий полет к земле.
– Если бы я была нормальным разумным существом, то предложила бы повернуть назад, – задумчиво протянула Лесс. Мы с вампиром удивленно покосились на нее, когда она развела руками и добавила: – Какое счастье, что я не из таких. Дрейк, извини, что отвлекаю в очередной раз, но есть ли у меня шансы в ближайшее время совершить налет на корабельный камбуз и обнаружить там что-то съестное, помимо повара?
– Как только все уляжется, – ответил вампир, – то есть минут через двадцать. Но учти, что заниматься рейдерством на территории, занятой чужим флотом, – это смертельно опасное занятие. Надеюсь, что твой желудок потерпит доставки нормальной пищи?
– Лесс, а про твою нормальность мы потом поговорим. Наедине, – уточнил я. – Тем более что мне очень и очень хочется узнать о том, каким именно способом ты умудрилась ускориться до такой степени и даже не заметить этого знаменательного факта.
– Дрейк, когда я начну грызть твое ухо, ты сразу поймешь, что терпеть я больше не могу, – фыркнула сидхе и замолчала, делая вид, что сосредоточенно разглядывает прорванную обивку кресла и собственные ногти, которые, как могло помнить мое тело, «боевой заточкой» не отличались.
– С учетом того, как ты обо мне отзывалась, погрызенное ухо будет действительно крайней степенью голода. – Вампир довольно усмехнулся, повернувшись к экранам. – У тебя там рядом Джерайн стоит. В качестве неприкосновенного мясного запаса.
– Пожалуй, на него я посягать не стану, он сам кого хочешь съест. К тому же тебя от погрызенного уха не убудет, а с Джером мне еще через Запретные земли к сидхе идти. Вдруг он сначала обидится, а потом меня на выходе недосчитаются? – с фальшивой скорбью в голосе протянула Лесс, и в самом деле как-то очень уж алчно рассматривая Дрейка. Интересно, она действительно верит в то, что сможет взять вампира на испуг? В жизни не поверю в подобную наивность опытной наемницы.
– Лесс, ты точно еще ни одного своего противника не сожрала? Кажется, ты действительно достойная пара для Джерайна. – Вампир сделался на удивление флегматичным. – Столько голода и агрессии после каких-то двух минут сражения – это, по моему мнению, перебор. – Он настолько заскучал, что даже зевнул. Нет, отнюдь не фамильярно раззявливая пасть так, чтобы всякий желающий мог бы разглядеть и оценить состояние его челюстей, а аккуратно прикрывая рот кружевным платочком.
– А может, я все-таки беременная, оттого и аппетит повышенный? – с «радостной» ноткой в голосе задумчиво выдала сидхе, рассматривая что-то на экране перед Дрейком.
– Не-а, – решил я вмешаться в диалог, пока вампир разглядывал Лесс с повышенным удивлением, едва успев закрыть рот. – Если бы ты уже была беременна, то твой браслет такую бы свистопляску устроил… Я сомневаюсь в том, что он позволил бы тебе подвергать опасности как свою драгоценную жизнь, так и жизнь твоего нерожденного младенца. При этом он был бы совершенно уверен в том, что защищает ваши жизни от твоей глупости, и я не могу даже предугадать последствия такой заботы.
– Джер, ты просто невероятная зануда, раз шуток не понимаешь. И кстати, а ты-то откуда знаешь, когда и как свистит Фэй? – Девушка развернулась ко мне с таким хищным выражением лица, что мне стало ясно, что она с удовольствием попробует закопать меня здесь и сейчас. – Ты ведь какую-то подслушивающую штучку собрал, да? Джерайн Тень, лучше отвечай честно, а то я за себя не ручаюсь!
Интересно, подобные перепады настроения вызваны голодом? Тогда я рад, что вижу ее такой голодной впервые. И надеюсь на то, что подобное состояние будет возникать как можно более редко.
– Во-первых, я создал Фэя. И на правах создателя получаю от него сигналы тревоги. Конечно, не всегда и при соблюдении определенных условий, которые сейчас выполняются. Штучка же, которую я себе сделал, лишь увеличивает дальность получения подобных сигналов. Не волнуйся, Лесс, эта так называемая «шизофрения» будет хранить тайну твоей личности до утраты собственной целостности и даже несколько дольше, ибо расшифровка всех сведений займет не один и не два года, но…
– Что-то твою тайну она хранит не очень успешно, – перебила меня Лесс, – насколько я могу судить. Но буду иметь в виду, что все более-менее значимые сведения о моем состоянии будут тебе известны.
– А я разрешил ему про меня рассказывать, если не помнишь. И еще раз повторю, – я положил руки на плечи сидхе, – что-либо мне станет известно лишь в критическом случае, например, при тревоге. Я совсем не подслушиваю те скабрезности, которые он тебе высказывает при первой возможности, хотя они мне, бесспорно, интересны. Но рассказывать об этом я поостерегусь, делая скидку на «лишние» уши.
– Не переживай, сейчас его с трудом можно заткнуть. – Лесс склонила голову, легонько потерлась щекой о мою ладонь. – Дрейк, сколько осталось до высадки?
– Шесть часов. Иначе вам пешком придется идти и дольше и дальше. Лесс, ты точно в порядке?
Пока он говорил, я притянул любимую к себе, шепча ей в заостренное изящное ухо:
– Слушай, дорогая моя, ты точно в порядке? Все ясно, боевой гнев, но такой сильный – это чересчур, понимаешь?
Она только качнула головой, осторожно приобнимая меня в ответ, и я почувствовал, с какой бешеной скоростью бьется ее сердце, перегоняя кровь по жилам. Теперь понятно, почему она так голодна – похоже, что она чувствует себя так, будто ее обмен веществ внезапно ускорился в разы. Если же судить по тому, как она меня обнимала… После произошедшей встряски она до сих пор на взводе.
