– Вставай, мне требуются твои услуги.
– Лавка… закрыта.
Голос был слишком возбужденным. Вряд ли такой эффект дал всего один камень.
– Если бы она была закрыта, ты бы запер дверь.
Эдуан зашел за стойку, готовый в любой момент рывком поднять ведуна на ноги, или по крайней мере был готов до тех пор, пока не заметил, сколько грязи под его ногтями, и пока не вдохнул запах его кожи, который был даже хуже вони сточных вод снаружи.
Но он все же заставил себя наклониться, схватить владельца лавки за воротник и слегка встряхнуть, отчего камень выпал из ладони.
Пергаментная кожа ведуна натянулась, на лбу выступил пот.
– Мне нужно отправить сообщение, – сказал Эдуан. – И ты сделаешь это прямо сейчас.
Хозяин лавки прищурился, пытаясь разглядеть лицо под капюшоном.
– Немедленно, – повторил Эдуан. – Или я буду отрезать тебе палец за каждую секунду ожидания. Он швырнул ведуна обратно на пол, а затем ногой отбросил камень. Только тогда мужчина зашевелился.
– Куда отправлять? – Без Камня его голос стал более глубоким, но все еще звучал неестественным.
– Ведуну голоса в Аритванию. – Эдуан наблюдал, как его собеседник с горем пополам поднялся, его колени вихляли, будто он уже несколько дней не стоял на ногах. Наверное, так и было.
– Аритвания по двойной цене. Слишком далеко. – Он вновь попытался заглянуть под капюшон. – И вы должны точно сказать мне место и имя, иначе мое колдовство не…
– Я знаю, как работает твоя магия, – прервал его Эдуан, натянул капюшон еще ниже, положил руку на стилет и стал отбивать ритм. – Сообщение для Хордизо из Познина.
– Хордизо, Познин. Сейчас свяжусь.
– Будь любезен.
– Это… обойдется еще в двадцать пиастров.
– Забавно. – Эдуан резко выдохнул. – Это та же цена, которую я прошу, чтобы сохранить твои пальцы. А теперь приступай, пока мое терпение не иссякло.
Дрожащими руками хозяин лавки схватился за прилавок. Было видно, что его колени больше не выдержат. Однако он начал свое обычное бормотание, и по розоватому блеску вокруг его зрачков Эдуан понял, что тот уходит в мир голосовых чар.
Шли минуты. Пальцы Эдуана ни на секунду не прекращали отбивать ритм. По меньшей мере до тех пор, пока он сам не узнал в нем нубревенскую мелодию «Четыре шага». Тогда он нахмурился и просто сжал в руке рукоять.
– Связь установлена, – сказал ведун и моргнул, розовый оттенок в его глазах потух. – Хордизо готов получить сообщение.
Эдуан облизал губы. Текст он составил, пока бежал мили, отделяющие дворец от причала. Он заговорил на родном аритванском: «Невеста Леопольда Четвертого была похищена, и меня наняли с целью найти ее. Я знаю, что ее похитили нубревенские Ведуны ветра». Эдуан остановился, чтобы владелец лавки мог передать его слова.
Он был весьма умел, поскольку ему удалось передать все, что говорил Эдуан: от сообщения об атаке ведуна Огня до описания побега в мельчайших подробностях. Как и все опытные Ведуны голоса, он был способен говорить на всех языках. Его аритванский был почти таким же беглым, как у Эдуана.
Жаль, что настолько ценная способность была потеряна из-за Камней боли.
Когда Эдуан подошел к концу своего сообщения, Ведун голоса свернул пергамент со словами:
– Я узнал кое-что, скорее всего являющееся тайной, о девушке по имени Сафия. Она – Ведьма истины. Как я должен поступить с этой информацией?
Эдуан намеренно избегал любого упоминания о девице номаци: она не имела никакого отношения к этой истории.
Связной склонил голову набок – он слушал ответ от Хордизо. Предположительно, ответ от отца Эдуана.
В конце концов проводник прочистил горло и озвучил ответ:
– Отлично. Продолжай, как и планировал, но, когда достанешь девчонку, не передавай ее. Сохрани серебряные талеры, сохрани девчонку. Мне нужна Ведьма истины. И не говори никому о деталях ее побега. Если мы останемся единственными, кто знает об этом происшествии, мы сохраним преимущество в охоте на нее. Понятно?
– Понятно, – пробормотал Эдуан.
– Хорошо. Наша девочка попытается выследить донью на расстоянии.
«Наша девочка». Эдуан нервно сглотнул. Ни он, ни его отец не чувствовали прочной связи с ней. На самом деле, Эдуан и вовсе ее невзлюбил. Она улыбалась, когда причиняла боль, и смеялась при виде крови на своих руках.
– Теперь убей связного и начни поиски… – Ведун резко умолк. Его и так болезненно-бледное лицо стало еще белее. Розовый блеск исчез из его глаз. Он прервал связь с Хордизо, осознав, что именно тот только что произнес.
Эдуан вытащил стилет из ножен и двинулся к хозяину лавки.
Тот начал отступать, поднимая руки. Его взгляд метался между Эдуаном и дверью. Он лихорадочно пытался придумать план побега, но в этом не было никакого смысла: Эдуан был намного ближе, чем дверь, и во много раз быстрее своей жертвы.
– Пожалуйста, – взмолился он; его голос дрожал так же сильно, как и руки. – Я никому ничего не скажу.
– Я знаю, – еще один неторопливый шаг, и Эдуан загнал ведуна в угол. Колени его все же подвели – он рухнул, и воздух наполнился запахом мочи.
Эдуан перевел дыхание. Он не мог не понимать, что убийство будет иметь последствия. Те, которых Эдуан старался избегать.
Его взгляд остановился на камне, который он раньше отбросил прочь.
Он немного отодвинул нож. Запах мочи буквально разъедал ноздри.
– Где оставшиеся камни? – прорычал Эдуан.
Ведун не мог произнести ни слова, но его взгляд метнулся к самой нижней ячейке у прилавка. Не убирая кинжала, Эдуан повернул голову в том же направлении и прищурился.
Эдуан встал, чтобы взять камни, и тут ведун попытался сдвинуться с места, что было глупейшей ошибкой. Он успел сделать всего пару шагов, после чего Эдуан ранил его.
Это не было смертельным ранением, порез даже не был особо глубоким – просто предупреждение, удар в плечо. Однако достаточно сильный, чтобы туника оросилась кровью.
Ведун рухнул на пол. Запах мочи усилился, к которому теперь добавился еще и запах дерьма. Однако не было заметно, чтобы этот человек испытывал боль, так что Эдуан теперь был уверен, что где-то на теле был еще один камень.
В два длинных шага Эдуан преодолел расстояние до сейфа, откуда достал мешок с камнями. Открыв мешок и заглянув внутрь, он насчитал семь кусочков кварца. С тем, что на полу, и еще одним где-то у ведуна на теле получалось девять.
Эдуан швырнул мешочек в лежащего со словами:
– Глотай их.
Ведун быстро моргнул, его костлявые пальцы потянулись к кровоточащему плечу, однако было ясно, что он даже не чувствовал рану.
– Глотай их, – повторил Эдуан. – Немедленно.
– Н-но тогда они исчезнут, и больше у меня не будет…
– Дурак. – Эдуан достал второй нож. – Я предлагаю тебе способ сохранить жизнь, а ты волнуешься о запасе камней? Глотай прямо сейчас, или я перережу тебе горло.
Тот все еще сомневался. Эдуан наклонился к нему, зарычав сквозь стиснутые зубы. Несчастный вздрогнул, а затем судорожно стал совать камни себе в рот. Его кадык подпрыгнул. Под кожей мерцал розовый отсвет. Зрачки расширились, и Эдуан знал: он не мог видеть, не мог думать и, что еще важнее, не мог помнить.
Эдуан отшвырнул сапогом последний камень, оставшийся лежать возле безвольной руки владельца лавки. Когда он наконец придет в себя, отчаянно нуждаясь в камнях, у него будет по крайней мере этот.
Эдуан был удовлетворен тем, что связной не будет помнить ни визит Ведуна крови, ни его сообщения. Он в последний раз окинул взглядом грязную комнату и вышел навстречу ветреному и вонючему веньязскому вечеру.
Он снова направлялся к кораблям карторранского флота, но его радость от сегодняшнего успеха уже сменилась отвращением. И тут в ноздри ему ударил знакомый запах.
Отойдя лишь на пару шагов от лавки, он остановился и принюхался.
Запах чистой озерной воды и морозной зимы.
Эдуану помнил запах, но никак не мог понять, кому он принадлежит. Кто бы это ни был, Эдуан уже встречал его, но решил не запоминать. А значит, это вряд ли был кто-то важный.
Пожав плечами, Эдуан натянул капюшон пониже и отправился к своему новому – наиболее щедрому – работодателю.
Сафи откинулась на изогнутую стену каюты, ее ступни горели. Наручники терлись о запястья. Она взглянула на лицо спящей Ноэль – так близко, но не дотянуться. В комнате царил полумрак, облака затянули дневное солнце, их гнал горячий ветер.
На губах Ноэль угадывалась тонкая нитка слюны, но Иврены не было, и Сафи ничего не могла с этим поделать.
Она вообще ничего не могла поделать с тем, что было важно. Дядя всегда говорил, что она ведет себя как ребенок, вот и сейчас она позволила себе наброситься на Мерика – но ей было все равно. Что ей было не безразлично, так это то, что ее атака провалилась. Она в итоге только ухудшила положение.
У нее за спиной плескалась вода. Судно, дрожа, набирало скорость, но вдруг замерло, и гигантский барабан опять загудел. Топот ног моряков возобновился.
