Я поднялся в шесть утра и до девяти провел свою малую тренировку, а потом неторопливо привел себя в порядок и около десяти часов прошел на кухню, где сразу взялся за приготовление завтрака (или обеда). Через несколько минут подошли мои подопечные – одна за другой – и принялись помогать мне. Впрочем, ничего сложного не планировалось – неизменный овощной салат, творог с медом или свежим вареньем сразу нескольких видов и, конечно, чай с конфетами или печеньем. Девчонки негромко и немного рассеянно переговаривались друг с другом – предстоящие несколько часов в совершенно незнакомом месте среди чужих людей заметно тревожили их. Я же не разделял этих опасений – знал, что все пройдет благополучно и даже как-то спокойно (почти равнодушно) воспринимал (предстоящий на завтра) свой последний день… После завтрака я поднялся к себе и облачился в черный бархатный камзол, богато украшенный золотой вышивкой. Обулся в высокие, черной кожи, сапоги, за голенища которых немедленно сунул (по давней привычке) по тяжелому боевому ножу. На широкий кожаный пояс повесил один из своих полулегких мечей и еще один длинный нож. Поправив перед зеркалом буйную шевелюру и захватив тонкие черные кожаные перчатки, я отправился в комнату Маши. Девушка в ожидании меня листала толстенную книгу, пристроившись на краю кровати, которую почти целиком занимало новое платье со всеми принадлежностями.
– Разденетесь самостоятельно? – чуть улыбнулся я, подходя к своей подопечной.
– У вас это прекрасно получается! – заметила Маша, поднимаясь мне навстречу – ее щеки чуть порозовели. – Я даже понять не успела, как оказалась в одном белье…
– А Катя с Лизой не оденутся самостоятельно? – поинтересовался я, расстегивая пуговицы на блузке, а потом и крючки на юбке девушки.
– Мне, конечно, не хочется, чтобы вы созерцали их в таком виде… – вздохнула она. – Но, боюсь, что тогда мы не успеем и к вечеру!
На Маше было белоснежное белье и белые чулки – можно было сразу приниматься за сорочку и нижние юбки. Пока я управлялся с этими предметами, застегивая крючки и подтягивая завязки, моя подопечная терпеливо ждала, иногда, впрочем, даже помогая мне.
– Вы знаете, – после некоторой паузы заговорила девушка. – Я сегодня видела очень необычный сон…
– Вот как! – поправив последнюю из нижних юбок, я остановился за спиной своей подопечной. – И что же в нем было замечательного?
– Мы гуляли по какому-то очень красивому лугу, кажется, кругом были горы, – задумчиво проговорила она и, после некоторого колебания, добавила. – И почему-то втроем…
Несколько раз коснувшись губами гладкой кожи на полуобнаженных плечах девушки, я взялся за платье – фасон был несколько иным и мне пришлось опять ориентироваться буквально на ходу. Лиф из белого бархата и юбка из серебристого атласа, комбинированная с набивным бархатом, плиссированная органзой, были богато отделаны золотой тесьмой, белыми кружевами и натуральным жемчугом (платья Кати и Лизы были сходного фасона и отличались преимущественно цветом юбок: изумрудной для одной и голубой для другой девчонки, а также вышивкой и отделкой). Накинув платье на свою подопечную, я стал тщательно прилаживать его.
– А еще я чувствовала запахи цветов и даже вашей туалетной воды! – сообщила мне Маша. – Мне даже показалось, что рукой я ощущала мозоли на вашей ладони… Вас не интересует третий персонаж?
– Теперь дело за вами! – сказал я, управившись с платьем и подавая собеседнице белые туфли. – Что касается персонажа… Конечно, я знаю, кто была она!
Девушка внимательно посмотрела на меня, чуть качнула головой и повернулась к зеркалу. Поправив волосы и укрепив их золотой диадемой с голубыми бриллиантами, она весьма умеренно, но тщательно подкрасилась, а затем уже надела колье, кольца и браслеты из того же комплекта (серьги были уже на ней).
– Ну как? – спросила Маша, выжидательно глядя на меня.
– Чудесно! – искренне отозвался я. – Без сомнения, вы опять будете первой красавицей!
– Благодаря вам! – даже чуть устало вздохнула она в ответ. – В прежней жизни я была просто симпатичной девчонкой!
С Катей и Лизой все обошлось проще, чем я предполагал – мне пришлось лишь помочь им одеть и приладить платья, а со всем другим они сумели справиться самостоятельно (благодаря, конечно, нашей юной дворянке), помогая друг другу. Примерно около часа пополудни – я и не рассчитывал управиться раньше, мы вчетвером вышли в холл второго этажа, и я визуализировал портал перед входом в большой парадный зал дворца наместника Ракзаса (я бывал здесь прежде). Едва мы миновали туманную завесу, как к нам кинулся дворцовый распорядитель и, торопливо кланяясь, спросил об именах моих спутниц, а потом, когда привратники распахнули перед нами резные створки дверей, забежав вперед, громко и отчетливо огласил в просторном зале мои титулы, а потом на полтона ниже назвал девушек (леди Мария, леди Катерина, леди Елизавета). Довольное большое и хорошо украшенное различными декоративными элементами помещение было полно народу – вся публика тотчас склонилась передо мной. Небрежно кивая знакомым мне людям, я направился через весь зал к ожидавшей меня в окружении нескольких фрейлин, государственных советников и полдюжины телохранителей королеве Лидии, успевая уделять внимание всем трем своим спутницам.
– Рада вас видеть, дорогой лорд-рыцарь! – поднимаясь с большого дивана, крытого серебристыми шкурами сабельного барса, искренне произнесла королева, подавая руку. – Вы оказываете мне и моему народу совершенно неоценимую помощь!
– Счастлив вас видеть в добром здравие, Ваше Величество! – немедленно отозвался я, чуть касаясь губами белой перчатки. – Порой мне хочется верить, что в своей помощи всем нуждающимся я успеваю выполнять не только свои непосредственные обязанности!
– Отнюдь, милорд! – весьма приветливо улыбнулась королева. – О вашей доброте и справедливости говорят не меньше, чем о вашей доблести и чести!
– Благодарю вас, Ваше Величество! – проговорил я, легким поклоном благодаря королеву за добрые слова. – Может быть, мои старания сделать этот мир лучше принесут свои, хотя бы и скромные плоды!
– Вас сопровождают юные прелестные леди! Это ваши воспитанницы? – обратила свое внимание Ее Величество на моих спутниц.
– Да, моя королева! – с легкой улыбкой сказал я. – Моя служба весьма опасна и трудна – случись трагедия, мне бы хотелось, чтобы Ваше Величество оказали им возможную поддержку при своем дворе. Девушки весьма имениты в своем мире, прекрасно воспитаны и богаты.
Королева покровительственно указала моим подопечным на диван, приглашая сесть рядом с собой. Девчонки были одна умней другой, поэтому дружно дождались, когда сядет сама королева, и лишь после этого скромно присели на краешек дивана. Пока они вели весьма светскую (как сразу почувствовал я, ориентируясь на психоэнергетический уровень разговора) беседу, я неторопливо обошел зал, присматриваясь к окружающим меня людям. Чуть в стороне, за полудюжиной больших столов торопливо работала, наверное, целая рота секретарей и придворных писарей, заканчивая последние копии предназначенных на подписание документов. Подойдя к ним, я осмотрел несколько экземпляров и остался доволен увиденным – все государственные бумаги были составлены достаточно грамотно и с полным знанием конституционных норм соответствующих сторон. Потом я почувствовал скрытое наблюдение за собой и не сумел точно определить местонахождение обладательницы (мне почти сразу представился, правда весьма туманный, облик молодой женщины) этих глаз. Впрочем, какой-либо враждебности по отношению к себе я не заметил и решил особенно не усердствовать в поисках неизвестной поклонницы. Вернувшись к своим спутницам, которые с большим почтением беседовали с королевой, я еще раз оглядел весь зал – у столов с документами началась работа по подписанию бумаг, и к ним последовательно подходили послы и полномочные представители соответствующих государств. Ждать оставалось не так и долго – наши с королевой подписи должны были стать последними.
– Я вынуждена просить вашего совета, дорогой лорд-рыцарь! – обратилась ко мне Ее Величество. – Не сочтите за труд присесть рядом с нами!
Чуть поклонившись, я опустился на диван, оказавшись между королевой и своими девчонками. Ее Величество выдержала паузу в несколько минут, а затем заговорила на старофранцузском языке, который здесь, похоже, более не знал никто.
– Дорогой лорд! – сказала королева. – Мой народ, как вы знаете, переживает непростое время, а я, увы, немолода и слаба здоровьем. У меня нет сыновей, а ни одна из четырех дочерей не способна взять на себя ответственность управлять государством. Правда, один из внуков подает большие надежды, но ему лишь двенадцать лет, поэтому мне нужно как-то изыскать дополнительное время, пока он сам не сможет взойти на трон… Мои маги утверждают, что отсрочить немощь и смерть невозможно… Что вы скажете на это, милорд?
