Ознакомительная версия.
– Нунцио, – сказал я, нагибая голову и отворачиваясь от нее. – Я забыл упомянуть тебе еще об одном затруднении.
– Каком именно?
– Ну, возможно, мои манеры общения с женщинами и не такие изысканные, но кое-чем я все же могу похвастаться. Короче, с женщинами я обычно веду себя безупречно, и поэтому мысль нахамить им так, что они вынуждены будут позвать на помощь, меня не радует. Тем более что речь идет не о тех обыкновенных девахах, с какими я привык иметь дело. В общем, я не знаю, как подступиться к здешним шикарным дамам. Не уверен, что смогу даже завязать разговор с одной из них, не говоря уже о том, чтобы набраться смелости для запланированной агрессии.
– Ну, думаю, завязать разговор будет совсем нетрудно, – заявил Нунцио.
– Это почему же?
– Потому что твоя дама уже направляется к нашему столику.
Удивленный, я резко повернул голову и… едва не ткнулся носом в декольте этой девахи, так как она оказалась намного ближе к нашему столику, чем можно было судить по реплике Нунцио.
– О… Извините! – сказал я, но тут же подумал, что начинать с оправданий – не очень здорово.
– Нет проблем, – прощебетала она. – Девушке нравится внимание. Вы не против, если я к вам присоединюсь?
Было что-то знакомое в том, как она улыбалась, говоря это, или по крайней мере что-то решительно недамское. Однако прежде чем я успел как-то обдумать это, инициативу захватил Нунцио.
– Конечно. Присаживайтесь, пожалуйста, на мое место… все равно я как раз собирался уходить. До скорого, Гвидо… и помни, о чем мы говорили.
С этими словами он недвусмысленно подмигнул мне и удалился, оставляя меня наедине с чувихой… которая, не теряя времени даром, располагает свой пышный зад на столь любезно освобожденном кузеном стуле.
– Так… Я вас здесь раньше не видела.
– Что?
Я был настолько занят мыслями о том, что сделаю с Нунцио в уплату за эту «любезность», что чуть не прозевал начальный гамбит девахи.
– А. Да, мы прибыли в город только на этой неделе. Хотя, похоже, тут будет главное место наших встреч.
– Вот здорово! Это одна из моих любимых точек. Хотя сегодня я тут впервые за неделю. Девушкам, знаете ли, приходится везде бывать, чтобы быть в курсе всего происходящего в городе… вроде вот прибытия новых солдат.
Конечно, я робел перед этими высококлассными чувихами, но говорить с моей новой знакомой оказалось совсем легко… словно я знал ее не первый год. И что еще важнее, она определенно была недурна собой, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Послушайте, – обратился я к ней, – не могу ли я предложить вам что-нибудь выпить? Может, бокальчик вина?
– Бурбон. Со льдом. Неразбавленный.
– Как-как?
Я хочу сказать, дело не в том, что она пьет пойло покрепче, чем я ожидал, а в том, как она это отбарабанила. Я решил, что у цыпочки сегодня не первый заход в бар… да она вроде и сама только что сказала мне об этом.
– А не лучше ли нам, – предложила она, – направиться куда-нибудь в другое место?
Это круто. Заведение Абдула единственное, куда я покамест наведывался.
– М-гм-м-м, – промычал я, быстро соображая. – Я слышал о каком-то заведении неподалеку отсюда, там сцена открыта для выступлений всех желающих.
Уверяю вас, я вовсе не горел желанием вести эту чувиху туда, где мог наткнуться на своего командира, но прикинул, что на нее должна произвести впечатление моя готовность с ходу гульнуть как следует.
– Я думала о чем-то вроде комнаты наверху, – шепнула она, нагибаясь вперед и соблазнительно мне улыбаясь.
Я слегка был шокирован развязностью этого предложения, хотя вряд ли мне следовало удивляться. Когда такая классная бабенка подваливает в баре к малому вроде меня, ее обычно интересует отнюдь не остроумный разговор… что, впрочем, и к лучшему[9].
Как я говорил, прежде чем меня так грубо перебили, я оказался в некоторой растерянности и не знал, как реагировать на такой поворот событий.
– Прямо сейчас? – спросил я. – Разве вы не хотите сперва немного поболтать?
– А в чем дело? Разве я тебе не нравлюсь? – чуточку надулась она. – Мне что, идти со своим товаром в другое место?
– С товаром?
– Полегче, – отрезала она ровным и напряженным тоном. – Это фигура речи.
– О.
Услышав это, я испытал огромное облегчение. Единственное, что угнетает чувствительного парня вроде меня, так это то, когда женщину интересует в нем не душа и даже не тело, а лишь его бумажник.
– Ну? – выжидающе вскинула она бровь.
Возможно, я немного и туповат по части улавливания подаваемых чувихой сигналов, но никто не посмеет упрекнуть меня в медлительности, когда наконец сообщение доходит до моего сознания. Несколько секунд спустя я уже, раздобыв у Фрумпеля ключ от комнаты, вел прелестное создание вверх по узкой лестнице… ну, на самом-то деле следовал за ней я, чтобы по обыкновению насладиться превосходным обзором ее покачивающихся бедер.
Что делать, это все еще остается для меня одним из самых прекрасных и гипнотических зрелищ в любом измерении.
Демонстрируя недюжинное самообладание, я сумел не возиться с ключом, пока отпирал дверь, и даже отошел в сторону, пропуская даму вперед.
Она, само собой, мигом выудила пудреницу с зеркальцем и принялась проверять свою косметику, в то время как я даже не успел запереть за нами дверь.
– Итак, – небрежно бросил я через плечо. – Чего бы ты хотела для начала?
Если быть совсем откровенным, меня тогда совершенно не интересовало затевание скандала. Я только благодарил звезды за то, что такая роскошная чувиха соблаговолила обратить внимание на хмыря вроде меня, и надеялся приступить к делу, прежде чем она передумает.
– Ну, – сказала она. – Можешь начать с информации о том, как шли дела у вас с Нунцио.
Какой-то миг я ничего не понимал, но когда наконец до меня дошло, я уже знал, что сказать.
– Что-что? – произнес я, стремительно обернувшись.
Чувихи, с которой я поднялся наверх, нигде не было видно.
Вместо нее в комнате со мной находилась другая особа. С зелеными волосами и…
– Привет, Гвидо! – воскликнула она. – Отличная личина, а?
Итак, вот мой план!
Р. Бернс
– Тананда? Это ты?
Мое удивление было вызвано не тем, что я не догадался, кто это весь вечер выуживал у меня выпивку… хотя я и не догадался. Скорее я был поражен ее внешностью, которая претерпела существенные изменения с тех пор, как мы расстались в начале этого задания.
Обыкновенно Тананда являет собой эффектную чувиху с впечатляющей гривой зеленых волос. И хотя она никогда не выглядела очень уж утонченной или одетой с иголочки, как это по вкусу большинству ошивающихся в суши-баре чувих, но я достаточно сведущ в женских тайнах, чтобы судить, какого труда Тананде стоили эти ее якобы небрежно развевающиеся на ветру космы. А сохранять такую прическу наверняка еще труднее, чем обычную, не говоря уже о том, чтобы с ней свыкнуться. Все это означает, что Тананда обычно очень привлекательна и заботится о своей внешности.
Однако теперь я лицезрел особу, выглядевшую так, словно она стала жертвой несчастного случая. Волосы на одной стороне головы почти отсутствовали, вместе с соответствующей бровью, а другую сторону ее лица украшал большой синяк, который вроде уже сходил, но все еще выглядел впечатляюще. Профессионально оценивая повреждения такого типа, я мог довольно точно оценить силу удара, потребовавшегося для произведения такого эффекта… он должен был быть ужасающим.
– Извини за этот спектакль, – сказала она, убирая зеркальце личин и поглядев в него напоследок, словно желая еще раз убедиться, все ли на месте, – но задание оказалось тяжелым.
– Что… Что с тобой случилось? – спросил я, обретая наконец голос. – Кто это с тобой сделал?
Разумеется, мы все знали, что с выполнением этого задания могут быть связаны некоторые трудности, но кому понравится такое обращение с прекрасной чувихой?
– Ты поверишь, если я скажу, что это была наша же собственная команда? – быстро сверкнула она зубами в улыбке, хотя я знал, что это больно.
– Как так?
– Волос я лишилась по милости Глипа, – объяснила она. – Полагаю, это был несчастный случай. Должно быть, я оказалась между ним и его ужином или что-то в этом роде. Но все не так страшно, как кажется с виду… или как могло бы быть. Корреш вовремя заметил опасность и уберег меня от самого страшного… вот откуда и взялся синяк, и потому я на него не жалуюсь. Честное слово, видел бы ты, что случилось со стеной позади меня.
– Кстати, коль речь зашла о них, Корреш-то с Глипом где?
В первый раз за время нашего разговора Тананда явно почувствовала себя неуютно.
– Они… э… отправились назад к Большому Джули. На самом-то деле мой братец еще в худшем состоянии, чем я, и я поэтому предпочла не видеть, как он пытается работать с одной рукой на перевязи, и посоветовала ему увести Глипа куда-нибудь, где он не будет путаться под ногами, и остаться на время с ним. Ведь это странно, понимаешь? Я все еще не могу вычислить, с чего это Глип так завелся… но пока мы не сможем с этим разобраться, от него, на мой взгляд, будет здесь больше вреда, чем пользы. Так или иначе, я решила остаться и воспользовалась этой штуковиной для личин. Посмотрим, смогу ли я самостоятельно чем-нибудь помочь делу. Мы столько наломали дров вдвоем, что, думаю, худшее уже позади.
Ознакомительная версия.
