– Вижу, – вздохнул Игорь. Сел рядом, шмякнув клеёнчатый портфель, набитый какими-то бумажками. Расстегнул ещё одну пуговицу клетчатой рубашки. – Мне тоже там делать нечего.
– Во-во. Я только какие-то сводки безумные вместе свожу, – пожаловалась Машка. – Свожу и складываю, складываю, складываю…
– Так ты ж теоретик. Ты своё частное решение вспомни! Сколько считать пришлось!
– Здесь, в горздраве, любая школьница с семью классами подсчитает, – фыркнула Маша. – Зачем меня учили шесть лет, зачем мне страна стипендию платила? Зачем Арнольдыч со мной мучился? С тем самым частным решением? Пока для воздушной среды тремя разными способами не вычислила, к защите не допускал…
– А как же «базовый курс»?
– Не пришлось, не пригодилось, – язвительно бросила Маша, туже натягивая подол на колени. – Ничего страшного – ни чумы тебе, ни тифа, ни хотя бы холеры по летнему времени. Тишь да гладь. Обычным врачам работы хватает, а мне… «Нет, товарищ Угарова, вы у нас, так сказать, стратегический резерв Верховного Командования. Вас ведь партия сюда прислала, так? Вот и сидите, где велено. Ведь если б в войну каждый воевал не там, где страна прикажет, а где хочется…» и всё такое прочее.
– Туго тебе пришлось.
– Да и тебе, судя по всему, не слаще, – ухмыльнулась она, кивнув на жалкого вида портфель. – Много ль бомб нашёл, много ль снарядов обезвредил? Или тоже, как и я, осваиваешь смежную профессию сметчика?
– Осваиваю. – Игорь вздохнул, полез за папиросами.
Помолчали. За домами звенели детские голоса, ребятня гоняла, забыв обо всём на свете.
– Зачем…
– Не начинай, Игорёха, и так тошно.
– Арнольдыч…
– Не знаю я, зачем он это сделал! – взорвалась Машка. Вскочила с лавочки, сжав кулачки. – Не знаю! Но очень, очень хотела б узнать! Сначала думала – умолчал что-то, секретность соблюдал. А теперь… Честное слово, ещё немного, и напишу ему, правда, напишу! Или позвоню! Потому как это разбазаривание, слышишь, разбазаривание! Сколько на нас денег потратили! Пятерых врачей выучить можно было б! А если нужен маг – так Отец мог любого из лечебников взять, никто б и не пикнул! А мы-то, мы-то здесь зачем?! Меня даже в больницу не пускают… и правильно делают, кстати. Ну, какой из меня лекарь? На фронте да, там могла первую помощь оказать, рану смертельную придержать, чтобы спасти успели… А тут-то… мастерство требуется, а опухоли я удалять не умею. Это особый талант нужен, сам знаешь, чтобы всё дочиста убрать! Да что там – шва толком не наложу!
– Не злись. Ну, Машк…
Машка опять уселась, зло одёрнув ни в чём не повинный подол.
– Мог Отец кого угодно сюда направить. Мог. А направил нас. Значит, так надо. Арнольдыч до генерала дослужился, всю войну прошёл, ордена на груди не поместятся, товарищ Сталин его знает и ценит – так неужто ж он такую глупость ни с того ни с сего учинил?
Утешал, а самому отчего-то не очень верилось. Накатила, не в первый раз уже за муторную скучную неделю, волна досады.
– Игорёха! До чего ж ты у меня правильный, аж сил нет порой! Я это сама всё знаю! Понял? Только мне от этого не легче. Не нужны мы здесь. Никому не нужны. – Серые Машкины глаза наполнились слезами обиды.
– Брось, Маха. Хоть лечебное дело нам и давали, что называется, «не выходя за пределы», но кое-что мы таки знаем. И умеем. А чего не умеем – так учебники есть. Закажем по абонементу, и…
– Умеем, – согласилась Маша. – Рваную рану закрыть, потерю крови остановить, пока до госпиталя не дотащат. В живот если попало опять же… да только нет здесь никаких ранений. А с рутиной врачи куда лучше справятся. Ну, если не эпидемия. Тут, говорю ж тебе, лечебник нужен, а не мы, теоретики.
Игорь только досадливо хмыкнул и затянулся.
– Отец не ошибается.
– Заладил сорока Якова одно про всякого. Он же не товарищ Сталин.
– Угу. Не в сложнейшем расчёте, не в планировании небывалого эксперимента ошибся – а в том, кого в маленький Карманов на работу послать?
– Ну что, что нам здесь делать? – вновь простонала Маша. – Когда нас на фронт отправляли, понятно было. Фрицы, всюду фрицы. А тут?
– Может, тоже фрицы имеются? Только мы их не видим? – выговорил Игорь одну из невероятных теорий, что перебирал в своей голове долгие часы, которые вынужден был проводить за бумажками.
– Какие, Игорёха, тут фрицы?! Семь лет как война кончилась! Уже вон в школу ребята пойдут, что её и не видели, даже младенцами! А так-то всё правильно. Страна, партия тебя послали – делай дело. И я готова! Так ведь дела-то нет!
– Дела нет… – протянул Игорь задумчиво, – а охрана у Иван Степаныча будь здоров…
– Может, от уголовников каких бережётся? От шпаны залётной? – робко предположила Маша и сама же с досадой махнула рукой. – Да нет, о чём я… шпана – им другое подавай…
Раздался треск мотоциклетки, и они оба разом повернулись.
Трофейный «БМВ» пылил по Сиреневой, за рулём – милиционер в белой рубахе. Ба! Старый знакомый, который у них документы в горисполкоме проверял.
– Товарищи маги! Товарищи!
– Что случилось? – Игорь и Маша дружно вскочили с лавочки.
– Иван Степаныч просили срочно в горисполком. Немедля.
– Да что произошло-то?!
– Не могу знать, товарищ Угарова, приказ имею только вас доставить. А уж остальное всё товарищ Скворцов сам скажет.
На сей раз обошлись без «ордеров» и «литеров на проход».
Тук-тук. Тук-тук по знакомому кабинету, от окна до гипсового бюста и от бюста до окна.
– Грибники у нас пропали. Шестеро. Бабы наши кармановские и два мужичка с ними – Пантелеймон Парфёнов да Сашка Кулик. Ушли за реку, и второй день нет. Лето тёплое, дождливое – грибы рано попёрли, хоть косой коси…
– Так милиция должна, – подобрался Игорь. – И людей всех поднять! Цепями прочёсывать!
Скворцов досадливо поморщился, погладил лысину.
– В область позвонить… армия поможет…
– У области своих потеряшек хватает, – предгорисполкома скривился, словно от зубной боли. – В общем, хотел, товарищи, вас попросить о помощи. Маги ведь в поиске сильны, правда?
– Мы… можем… – осторожно ответила Маша.
– Я и на базовый курс согласен, – мрачно усмехнулся Скворцов. – Только б дур этих найти. А то за реку попёрлись, там ведь болота сами знаете какие. Зима снежная выдалась, весна – мокрая, топи водою полны, там потонуть – легче лёгкого. Не хочу я людей без крайней нужды туда гнать, ещё ведь ухнет кто-нибудь – и поминай как звали. Можете, товарищи чародеи, что-нибудь сделать?
Игорь кивнул.
– Можем. Только фотографии пропавших нужны, вещи их какие-нибудь… и, как ни крути, самим туда лезть надо – издалека не подберёшься без усилителей, без аппаратуры…
– Отделение милиции с вами отправлю, – кивнул Иван Степанович. – Ребята все боевые, фронтовики. Есть разведчики бывшие. Что ещё вам, товарищи, надо?
– Снаряжение, – развела руками Машка. – А то в болото лезть, а я себе, смешно сказать, даже сапог не справила.
– Найдём, – Скворцов черкнул в блокноте. – Насчёт магических припасов не беспокойтесь – я сейчас комнату с НЗ вскрою. Никуда не уходите, товарищи, с поисковой операцией медлить нельзя.
Лезть в заречную чащу на ночь глядя никому не улыбалось, но делать было нечего. Людей спасать надо, и тут уж не до удобств. Отделение, выделенное Маше с Игорем, оказалось экипировано что надо, при автоматах, с парой больших армейских палаток, котлом, консервами, концентратами и прочим. Люди в нём оказались как раз те самые, из охраны горисполкома. Народ и впрямь бывалый, нашлись воевавшие в соседнем корпусе и в соседней армии. Лейтенант Морозов, командовавший милиционерами, в разведроте прошёл от Днепра до Берлина. Сам чёрт не брат.
И такие бравые ребята стоят, охраняют никому не нужный исполком в никому не нужном Карманове?
– Распоряжайтесь, товарищи маги. А мы поддержим.
Глядя на милиционеров, Игорь лишь удивлённо поднял бровь. Ну, ладно, охрана, может, у них свои уставы, им положено так стоять, при полном параде. Но в заречных-то лесах зачем автоматы? С кем воевать? Это ж тебе не западная граница, не Тернопольщина какая, где нечисть недобитая и впрямь по чащобам прячется. В здешних лесах в основном мелочь всякая – лешачки, кикиморы. Так на лешачка автомата не нужно. Будет сильно надоедать – кинь в него шишкой, и только пятки засверкают.
Машка с тоской посмотрела в быстро темнеющее небо. Они сошли с моста через Карманку. Вправо, к болотам, убегала неширокая тропка, известная всем городским грибникам, – отсюда начинался путь к заветным делянкам. Милиционеры держали фонари, на спине у одного – армейская радиостанция.
Ничего не пожалел товарищ Скворцов. Словно и впрямь их там бандиты ждут или, скажем, парашютисты-диверсанты. И ведь достал откуда-то!
– Сюда, – махнул рукой Игорь. – Фонари погасите, когда мы скажем.
Бдение над фотографиями пропавших не прошло даром. Были они где-то невдалеке, может, километров семь-восемь по прямой. Конечно, болотными тропами все пятнадцать выйдет, но на фронте, случалось, и по сорок за день топали, а потом ещё лопатами махали, окопы рыли.