– Заткнись! Уж не тебе, Юрагор, говорить, кто скот, а кто не скот! Ты всю свою жизнь использовал женщин лишь для удовлетворения похоти, и ты мне говоришь о любви? Это ты скот!
– И не всю жизнь. Была у меня любовь. И не раз. Так что ты врешь. Лучше бы пользовался памятью старшего товарища, и тогда бы ты знал, что следует делать с девушкой, пришедшей голышом в твою постель! Рассказать? Или посмотришь картинки?
– Твои картинки это… это грязь! Это пакость! Кстати, последнюю свою возлюбленную ты убил.
– Убил, да. Так нечего было изменять мне с молодым атроком. И атрока убил. А его причиндалы повесил ей на грудь как трофей. И она видела, как я его убиваю. Славно придумано было, не правда ли?
– Ну ты и маньяк… если она его полюбила – взял бы да отпустил ее! Раз ты ее так любил.
– Потому и не отпустил. Пусть не достанется никому! И ты – если будешь выпускать из рук то, что принадлежит тебе, в конце концов останешься ни с чем! Глупец… какой же ты глупец… ты плохо используешь мою память. Из рук вон плохо! Ты посмотри, как на тебя глядит эта девочка! Как увлажнились ее глаза! Как она хочет тебя! Почему ты не дашь ей возможность получить то, что она хочет? Ты обделил ее, ты крадешь у нее любовь!
– Вот ты гад… как все вывернул-то. Уходи. Не до тебя.
– Кстати, будь осторожен. Не нравится мне эта пещера, где обитали разбойники. Я помню старые летописи, так вот, где-то в радиусе пятидесяти ли от столицы некогда находился тайный пещерный город, невероятно древний, такой древний, что уже никто не помнил, когда он тут образовался. Столицы тогда еще не было, а подземелья под ней – это часть системы подземных ходов, идущих от этого самого подземного города. И где-то тут был храм Смерти – из храма этой богини мы все и вышли. Говорили, что Ширдуан суть остатки древнего ордена, жалкие его остатки. Я всегда мечтал возродить величие нашей веры, сделать так, чтобы она была государственной религией. Именно она одна, а не все эти сопливые верования о Создателе и богине любви. Нет ничего сильнее Смерти, и она одна повелительница сущего.
– И чем тогда она тебе не нравится, эта пещера? Ты должен радоваться, что ее нашли. Ты же искал ее.
– Искал и не нашел. Но посмотри-ка в памяти – эти пещеры заряжены множеством ловушек. Если хочешь сберечь свою задницу – будь осторожен.
– Командир! Эй, командир! Заснул, что ли? – послышался голос Харалда и потом тихий его шепот: – Это ты, букашка, его заездила? Ходила ведь к нему, я знаю.
– А по морде? – Голос Амелы бы холодным, как ледники гор. – Я взрослая женщина и хожу туда, куда мне хочется. И к кому хочется. Надо будет – насовсем поселюсь у него в комнате! А он, скорее всего, медитирует!
– За обеденным столом? Впрочем, от него все можно ожидать… Нед, нам пора! Все уже на улице, очнись!
Нед выплыл из своих размышлений, как выныривает ныряльщик из-под толщи воды, и непонимающе уставился в лица, витающие над ним в вышине. Секунду он не мог осознать, где находится. Потом встряхнул головой:
– Я готов.
– Что с тобой было такое? – Жесткое лицо Харалда было озабоченным, он искренне переживал за друга.
Амела же закусила губу и чуть не плакала. Видно было, что ей хочется броситься на шею Неда и расплакаться – так она за него перепугалась.
– Не знаю, – задумчиво сказал Нед, осматриваясь по сторонам, – похоже, я очень глубоко ушел в память Юрагора и… задержался там. Ну, ну, что ты расстроилась? Все в порядке, букашечка! – Нед улыбнулся и легонько щелкнул по курносому носу Амелы: – Все в порядке. Поехали сокровища добывать?
– Не зови меня букашкой! – насупилась девушка, но, не сумев удержать серьезное выражение лица, расплылась в улыбке и… все-таки бросилась ему на шею, впившись в губы поцелуем. Потом, оставив его, побежала к дверям, на ходу поправляя перевязь мечей.
Нед задумчиво посмотрел ей вслед и беспомощно спросил у друга:
– И вот что мне делать, а? Ты же видишь, что происходит? Что мне делать?
Харалд серьезно посмотрел на Неда, вздохнул:
– А что сделаешь? Она любит тебя. И пусть будет что будет. Я не против. Иса тоже не против. Ты – лучшее, что она может получить в этом мире. Так почему бы и нет? Она провела ночь у тебя, так? Я видел, не отказывайся.
– Она приходила поговорить, – грустно сказал Нед, проверяя, как расправлена перевязь, закрепленная на древней кольчуге, – у нас ничего не было, если ты это имеешь в виду. Мы просто разговаривали. Лежали в постели и разговаривали. Она переживала, что ненормально реагирует на убийства людей. Я ей объяснил, что все нормально. Вот и все.
– Просто лежали, – неопределенно повторил Харалд и, не выдержав, прыснул со смеху, – ты сам-то в это веришь? Нет, ну правда – веришь? С ней – и просто лежали? Да ладно тебе! Я же сказал: мы с братом не против!
– Честно, я сам не верю, – тоже улыбнулся Нед. – Но так и было. Зачем мне врать?
– И правда – зачем? – недоуменно пожал плечами Харалд. – И чего ты мне врешь? Все, все, пошли! Не кувыркались с ней – значит, не кувыркались! И дурак! Я бы такую девку не упустил, это точно! Пошли, народ ждет! Кого с лошадьми оставишь?
– Принца, наверное… да Арнота с Итроком.
– Принц вопит, что он тоже поедет, и никто не может его оставить без приключения. Вот болван!
– Мальчишка, – улыбнулся Нед. – Да пусть едет. По дороге я тебе расскажу, куда мы едем, что это такое… по крайней мере – предположительно.
– Откуда? – поднял брови Харалд. – Юрагор?
– Он, – кивнул Нед, – его знания. Сегодня я очень глубоко залез в свой мозг, так глубоко, что еле выбрался. Никому только не говори об этом…
– Ты… это… поосторожнее, – забеспокоился Харалд и совершенно мальчишеским жестом вытер нос запястьем правой руки. – Мы без тебя… а с Сандой что тогда? Все прахом ведь. Не хватало мне везти живой труп, пускающий слюни. А еще хуже – если Юрагор вылезет откуда-нибудь из уголков твоего мозга и… в общем, осторожнее со своими экспериментами.
– Да… буду осторожнее, – эхом откликнулся Нед и, выбросив из головы одурь, зашагал к выходу. Потом остановился и оглянулся на Харалда, идущего чуть позади:
– Вы за завтрак расплатились?
– Само собой. Принц расплачивался, – ухмыльнулся парень. – Видел бы ты его важную рожу! Кстати, трактирщица обещала нас бесплатно кормить и поить! А денежки-то взяла…
– Вы вот что… – нахмурился Нед. – Будьте помягче с ним. Он вообще-то хороший парень. Ты поставь себя на его место и представь себе, что должен ощущать он. Пусть вольется в команду. Если этого не произойдет – нам всем будет гораздо труднее выполнить то, что мы задумали.
– Сделаем, – кивнул Харалд, – я тоже об этом подумывал. Надо больше вовлекать его в разговоры, несмотря на то что он напыщенный болван. Но в уме ему не откажешь. И опять же – вчера помогал, сам вызвался таскать. Никто не заставлял. Блевал, а помогал. Я оценил.
– Вот-вот. Что касается трактирщицы – ей сейчас несладко, так что… пусть. За комнаты-то не берет, и то ладно. А продукты денег стоят. Ну все, пойдем.
Пройдя мимо стойки, где женщина перетирала кружки, Нед кивнул ей, толкнул многострадальную дверь со следами ударов тарана и вышел на крыльцо, под лучи солнца, довольно высоко поднявшегося над горизонтом.
К Неду подошел Арнот и спокойно спросил:
– Мне куда, командир? Неужто опять оставишь? Я хочу с тобой!
– Извини – не могу. У нас в сумах деньги… глаз да глаз нужен. Никого к ним не подпускай. Сидите в комнате и ждите меня. Никуда не выходите. Если захотите поесть – один идет в зал, другой дежурит у сумок. Ясно?
– Ясно, – угрюмо сказал приятель и пошел в трактир, махнув рукой Итроку; тот с разочарованным видом шагнул внутрь.
Принц, закусив губу, выжидающе посмотрел на Неда и покраснел, как вареный краб, но Нед подмигнул ему и кивнул. Принц понял и просиял, разом выдохнув.
Нед осмотрел всех, кто стоял перед крыльцом, и скомандовал:
– Харалд, Амела, Бордонар, Герлат, Игар и Магар – со мной. Вытаскивайте разбойника из холодной, руки вяжите – и на коня. Примотайте его к седлу, чтобы не сбежал, – Герлат его уже подлечил. Сумки возьмите… вряд ли что найдем, но… чем демоны не шутят? По крайней мере, если и не найдем, – убедимся, что разбойников больше нет. А они что стоят? – Он указал на двух парнишек, сыновей трактирщицы в полном боевом вооружении.
– Они с вами поедут! – безапелляционно заявила женщина из дверей трактира. – Ты же обещал нам долю? Вот они ее и возьмут.
– Хм… ну пусть едут, – пожал плечами Нед. – Дадим, как обещал. Ну, все! На коней! Едем!
Извилистая тропа шла вдоль реки, потом забрала влево, мимо высоченных лиственниц, мимо небольших разлапистых кедров, скособоченных и хилых под сенью высоченных деревьев. Лиственницы-великаны обступили тропу и ловили свет зелеными руками-ветвями, вытянувшись на высоту в десятки человеческих ростов.
