Дитя дьявола. Пролог
Пролог
Грязь, вонь и разруха, вот три слова, которыми можно было охарактеризовать окружение. Трущобы всегда были не слишком приятным местом, но отчего-то, сегодня были особенно ужасны.
Молодой парень, около семнадцати лет торопливо перетекал от одного закоулка к другому, то и дело озираясь. Мелкий дождь уже давно намочил короткие темные волосы, а синие глаза сновали туда-сюда, пытаясь обнаружить возможную угрозу.
Помимо некоторых банд, которые резали друг друга целыми днями, были и прочие опасности, которых его учили избегать. И не то что бы страх, но как минимум чувство самосохранения толкали паренька все сильнее и сильнее.
Одет он был отнюдь не богато. Простенькая серая рубаха, сшитый кое-как жилет, темные штаны на размер больше и многократно подшитые башмаки. Впрочем, для жителей Трущоб даже такая одежда была вполне себе сносной.
Добравшись до особо темного переулка, парень тихо постучал в дверь, продолжая озираться. Не прошло и минуты, как маленький, почти незаметный глазок озарился светом и спустя секунду дверь отворилась.
На свет показался худой старик со спутанной седоватой бородой. Однако, одет он был не бедно. Просторный белый медицинский халат сиял в своей чистоте, что было большой редкостью для этих мест.
— Добрый день, господин Штольц, — поздоровался парень.
— Хм… — многозначительно протянул старик, оглядывая хмурое небо, — отнюдь не добрый, молодой человек. Заходи.
Паренек прошел внутрь, и стоило двери закрыться, как он тут же ощутил тепло, исходящее от горящего в комнате камина. Спустя пару секунд осмотра, стало ясно, что перед ним оказалась довольно хорошо обставленная гостиная, от которой шел темный коридор, с не менее темной дверью в конце, за которой четко раздавались болезненные стоны.
— Полагаю, мои травы у тебя? — раздался слегка недовольный голос старика.
— Да, маме было нелегко такое отыскать, но все получилось.
— Отлично, отлично, — уже с большей мягкостью проговорил Штольц, — надеюсь, я не доставил Ванессе проблем своим заказом?
— Что вы, совсем нет, — ответил парень, скосив взгляд на темную дверь, — а можно спросить…
— Там оперблок, — сразу же ответил старик, — место, где я занимаюсь своими пациентами. Как раз причина, по которой мне нужны эти травы, сейчас и издает эти звуки. Ну не будем о нем, — Штольц прервался, оглядывая паренька, — ты ведь Гаспер, верно?
— Все верно. Гаспер Крауль.
— Хо, — на устах старика впервые появилась улыбка, — находясь здесь, начинаю не поспевать за ходом времени.
— ? — немым вопросом изогнул бровь Гаспер.
— Твоя мать приводила тебя на лечение, когда ты был еще мелкий. Сколько уж лет то было…
— Да, она упоминала, — быстро свернул тему Гаспер, понимая, куда начинает дуть ветер, — вот травы.
Парень положил небольшой мешочек на стол, и уже через пару секунд Штольц внимательно оглядывал содержимое. Он вдумчиво вдохнул запах сушеных трав, отломил кусочек, со странным выражением лица пожевал, после чего удовлетворенно кивнул.
— Ох, сойдет. Не бог весть что, но спасибо что хоть это есть.
Врач сразу же засуетился, доставая ступку и пестик и параллельно разогревая замысловатый прибор, состоящий из трубок, колб и прочего.
— Насчет денег…
— Да, да, — не глядя ответил Штольц, — она говорила, я принесу к вечеру. Кому как не мне знать, как местная шпана обдирает сверстников.
Гаспер проглотил обиду, не показав виду. Разумеется, было ясно, что он тоже являлся объектом «любви» банды хулиганов, чей лидер звался Бартом. А тут уж заведено так, либо ты подпевала шакала, либо ты его дичь.
При всей мерзостности Трущоб, далеко не все люди здесь были сумасшедшими, нищими, грубиянами и задирами. Были и вполне образованные люди, которым просто не повезло в жизни. Да, уровень преступности в этом районе был как нигде высоким, но, увы, такова жизнь. В любом городе можно найти Трущобы, где закон будет стоять ниже инстинктов.
Собственно, сломанная в прошлом месяце нога была как раз делом рук Барта и его шайки. Гаспер, несмотря на все свои потуги, оказался загнан в угол. Обычно он отделывался парой синяков, однако в тот раз ему свезло, он умудрился прорваться через заслон подпевал и со всей дури зарядить Барту по лицу. Собственно, расправа не заставила себя долго ждать.
Да, возможно не самый умный был ход. Но Гаспер не был тем типом людей, которые могут спокойно терпеть даже самую мелкую несправедливость. Всю свою жизнь он прожил с жаждой мести ублюдкам, и вот, впервые у него получилось сделать хоть что-то. И пусть платой стала сломанная нога, синяк на лице Барта заставлял душу Гаспера отплясывать, стоило тому вспомнить эту картину. Ну… вернее, заставлял до определенного момента.
Ну а нога… Нога уже на вторую неделю была в полном порядке. Такая вот у Гаспера была необычность, с самого рождения он отличался поразительной скоростью восстановления. Да, подобные «необычности» были нормой для жителей Трущоб, просто у всех они были разные.
Считалось, что магия, которая пронизывала не только её пользователей, но и все живое, могла даровать силу даже Белым, если те старательно цеплялись за жизнь и постоянно находились на грани смерти.
Белыми здесь называли всех, у кого не было способностей к магии, то есть, подавляющее большинство. Однако это не значило, что такие люди не способны её использовать. Как правило, даже Белые, при должном усердии, могли обучиться простейшим рунам и глифам. Да, жалкие крохи, в сравнении даже с необученным Пробужденным, но для бытовых нужд и сражений между собой, даже подобное являлось немыслимым превосходством. Именно поэтому подобными навыками владели, как правило, только офицеры стражи. Кто-то выше рангом обычно был уже либо магом, либо дворянином.
Пробужденные же, это люди, которые являются проводниками и пользователями мистических энергий. Зачастую дар не показывает себя до шестнадцати лет, но потом наступает явление, зовущееся Пробуждением, отчего и складывается название. Человек получает возможность не только пропускать через себя, но и взаимодействовать с текущей через них маной. Как правило, взаимодействие такое бесконтрольно и инстинктивно, вплоть до момента, когда маг учится контролировать эти процессы. Тогда он понимает и как разделять энергии на стихийные и как их заключать в контуры, а некоторые, от природы гениальные люди даже умудряются самостоятельно учиться обращению к Стихиям, грубо говоря, покровителям и богам, благодаря которым в мир и изливаются те или иные энергии.
Более того, Пробужденные частенько были билетами в лучшую жизнь для бедных семей, из-за того что один только статус мага даровал большие возможности и не менее большие заработки. От того каждый родитель втайне и мечтал, чтобы его ребенок стал Пробужденным.
— Ну, тогда я пойду…
— Угу… — отрешенно кивнул Штольц, отворяя перед парнем дверь на выход, — да прибудут с тобой Стихии.
— Да помогут они нам всем, — дежурно ответил Гаспер, покидая помещение.
Стихии… те, кто стоят за сотворением мира и его поддержанием. Почти все из них время от времени представали перед человечеством, диктуя свою волю или представляя своих чемпионов… или же не чемпионов, а кое-кого куда сильнее.
Всего стихий восемь. Огонь, Вода, Земля и Воздух считались самыми молодыми, теми, кто пришел уже после непосредственного создания мира. Собственно, именно они чаще всего спускались на Землю, а также были самыми популярными в освоении. Во многом из-за простоты и доступности.
Следующим поколением являлись Жизнь и Смерть. Что первая, что вторая в основном являлась лишь перед своими поклонниками, а именно, перед лекарями и перед некромантами. Однако было бы заблуждением думать, что чаша весов склонена в сторону Жизни, ведь помимо некромантов, коих, разумеется, гораздо меньше, чем лекарей, были еще представители нежити, которые тоже являлись адептами Смерти. И если скелеты, личи и зомби еще являлись откровенным злом, те же вампиры имели смешанный статус в обществе. Некоторые кланы были вполне мирными и стремящимися к сотрудничеству с человечеством, а некоторые… наоборот. Впрочем, почти все ковены в общей сложности лежали к союзу с людьми, а уж их внутренние споры и распри были далеко не интересны человечеству.
