Алистер проверил, хорошо ли увязаны вещи, снятые с мертвых бандитов, и двинулся к деревне.
Внизу все оказалось еще хуже, чем он предполагал. Прямо за околицей группками стояли, сидели, лежали люди. Молодые женщины с грудными детьми на руках, старики, худые и обессиленные, семьи по полудюжине душ всех возрастов. На всех лицах — усталость и отчаяние. Кто-то, кто побогаче, ставил палатки, кто-то довольствовался шалашом из веток, кто и вовсе довольствовался пятачком утоптанной земли у костра. В самой деревне на улицах совсем не видно было птицы — видать, что голодные беженцы не украли, хозяева сами зарезали. Услышать коров и коз в это время дня Алистер и не думал — наверняка на выгоне, если осталось, кого выгонять.
Как и собирался, он поспрашивал, где здесь трактир, и двинулся прямо туда. То, что заночевать придется за околицей, стало очевидным, но Алистер еще надеялся, что нормально поесть и запастись провизией в дорогу им удастся. Он перешел мостки, оглянулся — Элисса, которая все это время шла рядом, отстала, разговорившись с мальчишкой. Одежда ребенка была, хоть и испачканная, но без прорех и заплат, сам он не выглядел истощенным, на пухлых щеках размазана грязь — словно он плакал, вытирая слезы ладошками.
— Иди в церковь, малыш, — услышал Алистер. — Там тебе помогут дождаться маму. Вот, отдай им, — блеснула монетка, — попроси, чтобы тебя накормили.
Морриган в очередной раз скорчила презрительную физиономию. Элисса вприпрыжку догнала Алистера.
— Пойдем.
Если здесь есть церковь, можно попробовать попроситься к храмовникам переночевать. Свои ребята, как-никак, если поговорить с ними по-человечески, для него с Элиссой место найдут. Только что делать с ведьмой?
— Морриган, здесь есть церковь, — сказал Алистер как можно тише. — Храмовники…
— Их не боюсь я. Приходилось многажды оставлять их в дураках.
— Отлично. Все же… — Алистер осекся, поняв, что манера речи ведьмы оказалась заразительной.
— Если на меня вдруг обратят вниманье лишнее — то просто убегу. А заночую я одна, в холмах — не выношу людские поселенья. Нет повода для беспокойства твоего, хотя, не скрою, мне оно приятно.
— Договорились. — Алистер повел носом, вдыхая изумительный запах, доносящийся от трактира — надо же, обычно в таких местах воняет протухшими помоями — и распахнул дверь.
Внутри оказалось шумно и людно — слишком людно даже для той суеты, что творилась кругом. И слишком много людей при оружии. Дезертиры из Остагара? Отряд наемников? — размышлял Алистер, шагнув в сторону стойки. Не похоже, слишком добрая броня и хорошее оружие. Он замедлил шаг — чувство опасности, которое никогда его не подводило, било прям-таки в набатный колокол. Рядом напряглась Элисса — видимо, заметила по лицу, что что-то не так.
— Этот, рыжий, с грифоном на доспехе, — послышалось сбоку. — И девка. Точно, они.
— А точно девка — та?
Меч лег в ладонь еще до того, как Алистер расслышал: "Да насрать, потом разберемся. Мужик точно Страж, а золото на дороге не валяется", и первого, рискнувшего напасть, он встретил, как подобает. Не так уж много солдат, на самом-то деле, но сражаться с тренированными вояками — совсем не то же самое, что "молодцов против овец" раскидывать. Им пришлось бы ой, как туго, если бы из-за стола в углу не вылетела рыжая девица в церковном одеянии, и, достав невесть откуда пару кинжалов, ринулась в самую гущу то ли сражения, то ли форменного бардака. К сражениям Алистер давно привык, в трактирных потасовках тоже участвовать приходилось, но два в одном — явный перебор.
Он таки сумел бить с ног командира, но когда меч уже летел, чтобы довершить дело, тот вдруг заорал:
— Сдаюсь!
Алистер замер. Происходящее все отчетливей отдавало безумием. Рубиться с людьми, с которыми не так давно собирался сражаться бок о бок. Рубиться с людьми? Не порождениями тьмы и не бандитами, которых и за-людей-то держать незачем?
Запястье неожиданно цепко перехватили тонкие пальцы.
— Он просит пощады. Довольно.
Алистер медленно опустил оружие. Миг назад он зарубил бы этого в бою, не раздумывая. Но убить человека, который просит пощады…
Рука не поднималась.
Лицо Морриган выражало величайшую степень презрения. Значит, он все делает правильно.
— Катитесь… Кто бы вас ни нанял. Быстро, пока я не передумал.
Дважды просить не пришлось.
========== 8 ==========
Молока у трактирщика не нашлось, еда оказалась сносной, пиво — отличным, правда сначала пришлось велеть трактирщику унести разбавленную мочу и притащить что-то, что не разозлит пришлецов с оружием, а то как бы второй раз трупы прибирать не пришлось… А за надругательством над добрым напитком трупы им лично он, Алистер, с удовольствием обеспечит.
Рыженькая сидела напротив, рассказывая, и Алистер жалел, что снял шлем — тогда бы никто не заметил, что волосы у него медленно поднимаются дыбом, как у иглоспина.
Серые Стражи предали короля, отправив его на смерть. За головы уцелевших Стражей платят золотом. Алистер крепко подозревал, что проблема тут не в Стражах — а только в одном из них. Одном, конкретном "рыжем". Ну не мог же старый друг Мэрика не знать. И если до сих пор королевская власть была незыблема, а никому не нужный ублюдок болтался большей частью где-то на глубинных тропах, с немалыми шансами не вернуться оттуда вовсе, то сейчас регент при ее величестве потенциального соперника для дочери не потерпит. И никому не интересно, что тому "сопернику" эта корона нужна как порождению тьмы — свечка. Написать, что ли, официальный отказ за себя и всех возможных потомков, которых у него все равно не будет, да отослать в Денерим? Алистер мысленно усмехнулся, повернулся к Элиссе, до сих пор молча жевавшей.
— Ты лучше меня разбираешься в политике. Кто правил страной до сих пор?
На лице девушки промелькнуло изумление, мол, не так давно король помер, чтобы имя забыть, сменившись задумчивым прищуром.
— Ее величество советуется с отцом, но, говорят, не слишком часто.
Тоже считает варианты, понял Алистер. Что ж, возможно и насчитает нечто путное. У самого Алистера пока никаких вариантов не получалось. Либо он наденет эту демонову корону, либо его убьют. Если Логэйн бестрепетно списал со счета человека, который вырос у него на глазах и женился на его дочери, то уж с безвестным сыном посудомойки церемониться не станет.
— Пойдем сперва в Рэдклифф, — сказал Алистер. Совершенно невпопад, но Элисса поняла.
— Да, пожалуй. Эрл Эамон может подготовить общественное мнение, пока мы разбираемся с договорами.
— Опять за свое. Не хочу я!
— Тогда тебя убьют. У ее величества нет детей.
Значит, и у нее других вариантов не выходило. Паршиво. До сих пор мысль о смерти Алистера не пугала: Серые Стражи не доживают до старости. Но одно дело — в честной битве и зная, ради чего, совсем другое — от рук убийцы и просто потому, что папаша был тем еще кобелем, не умевшим вовремя завязать на узел. Странно даже, что таких алистеров полстраны не бегает — или там вовремя позаботились, а за ним не доглядели и папочка узнал, да прослезился? Сейчас уже не скажешь, да и неважно, по большому-то счету. Важен Мор. Важно дожить до тех пор, пока они не доберутся до Архидемона. После этого все политические проблемы отпадут самостоятельно. На том пока и успокоимся, решил Алистер и снова начал слушать рыженькую… Лелиану. И снова взвился едва ли не до потолка.
— Они это всерьез про "спас остатки армии"?
Элисса придержала его за локоть.
— Вполне возможно, что они правы.
Алистер на миг лишился дара речи.
— Хочешь сказать, — выпалил он, отдышавшись, — что этому… из лесочка в заднице гарлока было виднее, чем нам с башни, и вообще мы зря корячились?
— Хочу сказать, что, возможно, это мы опоздали настолько, что спасать оказалось уже нечего, — Элисса говорила еле слышно. — А может быть, сам план изначально никогда не годился. Я слушала на совете. Внимательно. Не все были согласны. Но чтобы сделать вывод мне надо хотя бы знать, сколько у нас было солдат. В нашем лагере об этом не говорили, в основное расположение армии рекрута Серых Стражей не пустили, а тэйрна Кусланд к своим людям прорываться не стала.
